Книга Драконоборец - Рэйда Линн

улыбка.

- Так вы что же, леди Клеменс, угрожаете меня убить, чтобы спасти мне жизнь?.. Это как-то нелепо, вам не кажется?..

- Не более нелепо, чем считать, что какая-то ведьма свяжет наши судьбы воедино – и тем самым поможет тебе меня спасти. И точно не более нелепо, чем пообещать в итоге отравиться в обмен на подобную услугу! – отрезала леди Клеменс.

- Вот тут вы ошибаетесь. У меня были очень важные причины заключить подобный договор. И я ничуть не сожалею о своем решении. Особенно сейчас. Если бы мне пришлось вернуться в прошлое и снова встретиться с той ведьмой, я бы без малейших колебаний поступил так снова, - сказал Гильом уже знакомым Ричарду тоном человека, который уверен, что он знает нечто, абсолютно недоступное другим, и смотрит на них с чувством снисходительного превосходства.

Леди Клеменс, услышав этот самодовольный тон, даже не побледнела, а прямо-таки позеленела от гнева. На её ставших бескровно-бледными щеках проступили никогда раньше не виденные Ричардом веснушки.

- Это потому, что ты всю свою жизнь слишком любуешься самим собой и не даешь себе труда подумать, что чувствуют остальные люди, - бросила она в лицо Орси. – Ну например, ты не задумываешься о том, что должен чувствовать человек, которого «спасают» таким способом. Но это недоразумение легко исправить…

Она выпустила рукоять меча и быстрым жестом выдернула пробку из флакона. Ричард и Гильом, одновременно заорав от ужаса, бросились к ней, Алисон, к которой леди Клеменс неосторожно повернулась боком, прыгнула вперед, чтобы ударить ее по руке, и в результате все сплелось в какую-то кучу малу, и в этом хаосе Ричард различал только хриплое дыхание Гильома, ругательства, которыми их осыпала леди Клеменс, и потом, пару секунд спустя – хрупкий и тонкий звон стекла, упавшего на камень. По этому звуку Ричард сразу понял, что флакон разбился вдребезги – и с чувством неимоверного облегчения ослабил хватку. Впрочем, рука леди Клеменс, которую он пытался удержать, тоже разом обмякла в его хватке, и яростно бранившаяся до этого женщина устало посоветовала им с Гильомом «отвалить». Что Ричард с удовольствием и сделал, искренне жалея, что в своей поездке удовольствовался более удобным, легким и открытым шлемом без наносника – во время драки леди Клеменс от души стукнула его лбом в лицо, и из ноздрей у Ричарда бежала кровь.

Они с Алисон и Гильомом одновременно наклонились над разбившимся флаконом, но жидкость уже стекла по камню и впиталась в землю.

Орси грубо выругался.

- Посмотри, что ты наделала!.. – сказал он леди Клеменс. - Я дал ведьме слово, а теперь я не смогу его сдержать. Она решит, что я захотел обмануть ее и не платить за ее помощь. То есть поступил бесчестно, да вдобавок ещё и трусливо… А ты, Эйсли, просто-напросто предатель. Я доверился тебе, как другу, а ты выдал мою тайну. В жизни не подумал бы, что ты такой болтун!

- Сэр Ричард – не предатель. А вот ты – просто самодовольный идиот, Гильом, - отрезала леди Клеменс. Недавняя бледность на ее лице быстро сменялась яростным румянцем. - Ты, видимо, даже теперь считаешь, что это дело касается только тебя. А то, что у меня или у сэра Ричарда есть своя совесть и свои желания, и никто не обязан делать то, что он считает недостойным и неправильным, тебе в голову не приходит.

Гильом с усталым раздражением махнул рукой, но срывать злость на Эйсли, кажется, и вправду передумал. Вместо этого он сел на землю, сгорбился и опустил голову на руки.

Ричард видел Гильома раненным и обессилевшим, видел его подавленным мыслями о проклятой склянке с ядом, но, кажется, никогда ещё на его памяти Орси не выглядел таким несчастным. Эйсли стало его жаль.

- Послушайте, Гильом… То, что случилось с ядом - это не ваша вина, - заметил он.

- Моя, - мрачно сказал Гильом, не поднимая головы. - Клеменс права – нельзя было сначала плакаться вам на свою судьбу, а потом заявлять, что вы не вправе были вмешиваться в это дело. Надо было не ныть, а молча сделать то, что нужно.

Ричард не нашелся, что ответить на такое заявление, и лишь беспомощно развел руками.

- Ты вроде неплохой человек, Гильом, но почему-то каждый раз, когда ты открываешь рот, мне хочется тебя ударить, - процедила леди Клеменс.

- Точно, - мрачно согласилась Алисон.

Филипп, наверное, готов был с этим согласиться, но благоразумно предпочел держать свое мнение при себе.

С четверть часа спустя, когда все успели успокоиться и несколько прийти в себя, леди Клеменс предложила новый план :

- Мы пойдем к ведьме вместе. Пусть сама решит, кто из нас задолжал ей свою жизнь – я или сэр Орси.

- Ну вот ещё! – сейчас же вскинулся Гильом. – Договор с ней заключал я...

- А склянку разбила я, - парировала леди Клеменс.

- Положим, склянку вы разбили вместе, - рассудительно заметил Эйсли. Но, прежде чем Алисон успела испепелить мужа взглядом, а Гильом - обрадоваться неожиданной поддержке, Ричард сказал - Но я считаю, что леди Клеменс права. Пускай ведьма решит сама.

"И лучше ей подумать дважды и вообще отказаться от оплаты, - добавил он про себя. - Иначе следующим, кто расстанется с жизнью, будет уже она сама. Ни я, ни Ригель с этой старой дрянью ни о чем не договаривались..."

Путешествие к столице показалось Ричарду на редкость мирным и напрочь лишенным драматизма – особенно по контрасту с предыдущими событиями. Его спутники, как будто сговорившись, вели себя так, как будто бы все испытания и трудности уже остались позади, а они просто возвращаются в Алларию с мечом короля Эдварда. Между Гильомом с леди Клеменс установились странные взаимоотношения – с виду они вроде бы вели себя, как старые друзья, которые знакомы больше половины жизни. Они шутили, подначивали друг друга и вспоминали о каких-то старых приключениях, турнирах и походах, но при этом в том, как они держались друг с другом, ощущалось скрытое напряжение. Наверное, им в самом деле было неудобно делать вид, что между ними не случилось ничего особенного, после этой истории с разбитой склянкой яда.

Когда они, наконец, добрались до окрестностей столицы, Гильом отыскал в лесу тропинку, на которой разговаривал с крестьянином, который возвращался