Книга За пеленой надежды - Барбара Вуд

Ее янтарные глаза не мигая смотрели на лицо мальчика. Оуко казался спокойным. Он был похож на любого другого ребенка, который, обложенный подушками, лежит на боку. Но внешность была обманчива. В организме мальчика токсин столбняка выигрывал сражение.

— Алек, я не сдамся, — ее голос звучал тихо, ровно, без лишних эмоций.

Алек взял ее руку:

— Сондра, вы сделали все возможное. Больше ничем не поможешь. Ни одно живое существо нельзя бесконечно держать на капельнице, вы это знаете. Он каждый день теряет калории. Кормления через нос недостаточно. Мы подошли к последней черте.

Но Сондра не слушала его. Она смотрела, как ровно поднимается и опускается грудь Оуко. Респиратор делал свое дело. А сестры делали все, чтобы тело Оуко лежало удобно и не появилось пролежней. Требовалось лишь одно, самая малость — чтобы он выжил и дождался, пока токсин исчерпает свой ресурс и покинет организм. А для этого ребенка надо было кормить, организм требовал питательных веществ. Но капельница и кормление через нос не могли обеспечить этими веществами.

Сондра наблюдала за его грудью. Ребра выступали под красновато-коричневой кожей. Ключица резко выделялась.

Его ключица…

— Алек, — вдруг сказала она. — Алек, вы когда-нибудь слышали о внутривенном питании?

— Внутривенное питание? — Он потер подбородок. — Я об этом где-то читал. Что-то вроде экспериментальной техники кормления. По-моему, так кормят преждевременно родившихся детей. Насколько я знаю, это очень рискованный способ.

Сондра заволновалась:

— Вы видели, как это делается?

— Нет, но…

— Я видела. В Финиксе. Интерн и хирург впервые применили внутривенное питание в больнице, где я стажировалась и, к счастью, несколько раз наблюдала за этой процедурой. — Сондра высвободила свою руку и встала. — Думаю, нам надо испытать это на Оуко.

— Это несерьезно. — Алек тоже встал. — Вы только наблюдали за этим, но видеть и делать — разные вещи. Вы хотите применить малоизученную методику здесь? В этих условиях? Из прочитанного я понимаю, что у нас нет возможности осуществить такую процедуру.

Но Сондра не слушала возражений:

— Оставайтесь с ним, Алек. Я поговорю с Дерри. — И прежде чем он успел возразить, вышла.

Алек снова сел на стул, поднял безжизненную руку Оуко и начал считать пульс.

Не успела Сондра дойти до беседки у священного фигового дерева, как ей дорогу преградила неожиданно появившаяся Ребекка. Медсестра вышла из тени, будто ждала Сондру. Ее глаза горели в лунном свете.

— Memsabu, дайте ему умереть, — произнесла она низким голосом, который звучал почти угрожающе. — Бог зовет его. Дайте ему умереть.

Сондра решительно встретила жесткий взгляд кенийки, обошла ее и пошла дальше, к хижине Дерри.

Хотя был уже поздний час, в его окне горел свет. Сондра постучала в дверь.

— У меня есть идея, — сказала она в ответ на его вопрошающий взгляд. — По крайней мере, это шанс. Вы слышали о внутривенном питании?

Между его густых бровей появилась борозда.

— Что это такое?

— Способ обеспечения полного питания исключительно через вены. Только это не обычная капельница: питание осуществляется через постоянный катетер, подведенный к верхней полой вене.

Дерри долго смотрел на нее. Он никогда не слышал о внутривенном питании, и мысль о том, чтобы вставить катетер в верхнюю полую вену, идущую напрямую к сердцу, казалась ему абсурдной. Но он видел, как снова ожило лицо Сондры, и не мог не почувствовать исходившей от нее энергии.

— Как это работает? — спросил он, заправляя рубашку.

— Видите ли, мы не можем осуществить полноценное питание Оуко посредством обычной капельницы, потому что маленькие периферические сосуды не выносят концентрированных растворов. А для поддержания жизни ему нужны концентрированные растворы. Но эта новая процедура — введение катетера в крупный сосуд — доказала, что верхняя полая вена позволяет непрерывно вводить питательный раствор столько времени, сколько потребуется. Этот способ впервые применили как средство спасения новорожденных с кишечными расстройствами. Однако в Финиксе мы начали испытывать этот метод и на взрослых, которые подверглись многократным операциям на желудочно-кишечном тракте и не могли питаться обычным способом. Дерри, жизнь Оуко можно поддерживать много недель при помощи внутривенного питания!

Взгляд Дерри говорил, что он относится к этой идее скептически.

— У нас для этого есть аппаратура?

— Не знаю. Но мы можем импровизировать.

— Какие растворы понадобятся и где их взять?

— Нам самим придется их приготовить. Наверно, нам поможет аптека в Найроби.

— Вы знаете, как вводить этот катетер?

Сондра заколебалась:

— Я видела, как это делают.

— И каков риск?

Она развела руками:

— Вероятно, тут сотни рисков. Но Оуко умрет, если мы не пойдем на риск.

Сондра и Дерри вместе возвращались к лечебнице, обошли кругом ночную службу, которую под окном Оуко проводил преподобный Сандерс, миновали лагерь масаев, которые сидели у костров и передавали по кругу калебасы с молоком и коровьей кровью. В лечебнице было уже не так спокойно: Оуко проснулся и у него начался спазм. Капельница снова протекала, и мальчик начал отхаркивать жидкость. Дерри и Сондра застали Алека и Ребекку в тот момент, когда те откачивали содержимое капельницы из легких и перевязывали трубку бинтами. Инъекция кураре снова погрузила Оуко в беспамятство.

Алек пригладил волосы:

— У него сейчас спазм сосудов. Подсоединить капельницу к вене невозможно.

Сондра склонилась над мальчиком и прослушала его легкие через стетоскоп. Ей не понравилось то, что она услышала.

— Нам надо попробовать внутривенное питание, — сказала она, подходя к Алеку и Дерри, которые стояли в ногах койки. Ребекка стелила Оуко чистые простыни.

Дерри вопрошающе посмотрел на Алека, тот покачал головой:

— Я слышал, что такое питание применяется, но только в идеальных условиях. Оно носит в высшей мере экспериментальный характер, риск слишком велик. Только от одного катетера можно получить заражение крови, тромбоз, сердечную аритмию. К тому же следует учитывать осложнения с обменом веществ: присутствие урины в крови, накопление кислот в организме, отек легких.

Приподняв брови, Дерри вопросительно взглянул на Сондру.

— Я не говорила, что нет никакого риска, — сказала она.

— А как сама процедура? Насколько она рискованна?

— К вене можно добраться через грудную клетку, но при этом придется проколоть плевру — тогда пневмоторакс, легкие спадутся. Кроме того, одно неловкое движение — и в грудную полость хлынет жидкость. Мы можем поранить артерию и даже не почувствовать, как он умрет. Но, — она указала рукой на спящего на белых простынях мальчика, — если мы ничего не предпримем, он долго не проживет.