Книга Исповедь мачехи - Екатерина Сиванова

– Андрей, если сейчас ей не помочь, то мы ее потеряем.

– Не пойму, чего ты боишься: что Алевтине будет плохо или то, что мы ее потеряем?

– Что ей станет совсем плохо, если мы ее потеряем.

– Уверяю тебя: плохо будет только нам. И то, если ты сейчас не остановишься.

– Что ты предлагаешь?

– Занимайся Егором, его поступлением, Машей, Иваном… Прекрати эти бесконечные душеспасительные беседы с Алей. Для каждого человека рано или поздно наступает время, когда надо сделать выбор. Вот пусть Алевтина сама сделает свой выбор. Это ведь ее жизнь, не твоя…

– Она – мой ребенок!

Андрей ничего мне не стал отвечать, обнял, поцеловал и ушел.

Разум вздохнул с облегчением: «Наконец-то у меня появился союзник». Душа мне твердо сказала: «Делать так, как я подсказываю»…

Днем раздался звонок Алевтины:

– Привет! Мне нужна твоя помощь…

– Привет! Что случилось?

– По-моему, в нашем подъезде пожар. – голос Али дрожал.

– Так… Спокойно. Давай по существу.

– Коля сейчас позвонил…

– И что?

– Дома сильно пахнет дымом. Он спрашивал, что делать…

– И что делать?

– Я сказала ему, чтобы посадил в корзину кошку, забрал документы, деньги и вышел на улицу…

– Вышел?

– Не знаю, он на телефон не отвечает.

– На мобильный? Позвони на домашний.

– Звоню. Тишина…

– Давай сначала.

– Позвонил Коля, говорит, дома очень пахнет дымом, и он не знает, что делать.

– Он на лестничную клетку выглядывал?

– Да, говорит, что очень сильный запах гари.

– И ты ему сказала про кошку и про деньги…

– Да.

– Связи больше не было?

– Нет…

– Аль, прости, а Коля с утра как себя чувствовал?

– Нормально. А что?

– А ты-то где?

– Что значит где? На работе, естественно…

– Ну, я просто не совсем понимаю ход мыслей мужчины, который звонит жене на работу и задает такие вопросы…

– Про это я тоже подумала. Но мне кошку очень жалко. Скажи, как можно выяснить, что случилось?..

– Позвонить в 01, назвать адрес и объяснить ситуацию…

– Ты понимаешь, я бы не дергалась, но он на звонки не отвечает… Наверное, у него опять зарядки на телефоне нет…

– А домашний почему молчит?

– Вот это меня и беспокоит…

– Ладно. Давай так… – я поняла, что ситуацию надо брать в свои руки. – я сейчас все узнаю и тебе перезвоню.

– Спасибо!

– Я правильно понимаю, что у тебя дни отчета?

– Да…

– Так вот ни за что не переживай, спокойно считай свои цифры и вообще работай…

– Спасибо.

Звонок Алевтины чудесным образом совпал с дневным сном Ивана. Я спокойно позвонила в службу спасения и узнала, не зарегистрирован ли по такому-то адресу вызов на пожар. Нет. Все в порядке. Примерно представляю, какое впечатление произвел мой вопрос на девушку-диспетчера службы 01, но это сейчас не имело значения. Позвонила дочери, попыталась успокоить, но Аля была крайне взвинчена и собиралась в рабочее время ехать разыскивать до сих пор молчавшего Коленьку.

– Аль, ты с ума сошла? Какой Коля? С ним все в порядке! Ты не можешь сейчас уехать с работы! У тебя самая горячая пора…

– Я все понимаю, но в голову все равно ничего не идет… Я не работаю, а без конца номер телефона набираю…

– Боже мой, да что же это такое?! Ну хорошо. Давай так. Я разбужу Ивана, и мы с ним съездим к тебе домой. Но я тебя предупреждаю сразу: если я с двухлетним ребенком поднимусь на десятый этаж, а мне откроет дверь твой муж с заспанной физиономией, я буду вести себя в не свойственной мне манере. Договорились?

– Да-да, спасибо большое! Извини, пожалуйста.

Сказать, что меня колотило, – значит ничего не сказать. Я была в ярости. Не от ситуации. От поведения Коленьки. И в то же время пыталась себя успокоить, придумывая оправдания здоровому мужчине. Но невольно вспоминала всех мужчин моей семьи и не находила ни одного, кто в критической (критической!!!) ситуации позвонил бы жене и спросил, что делать… Мой разум и душа отказывались понимать поведение мужа Алевтины…

Я разбудила сына, наспех запихнула в него какое-то пюре, и мы помчались в сторону дома семьи Хвостовых. К счастью, мы жили совсем недалеко друг от друга. Всю дорогу я уповала на то, что зятя не окажется дома. Уж очень мне не хотелось выглядеть сумасшедшей тещей…

Когда с Иваном на руках я зашла в подъезд, сразу стало все понятно: сгорел электрощиток. Подъезд оказался обесточен. Естественно, что не работал домашний телефон и не было возможности зарядить мобильный. Но самое мое большое счастье, что не работал лифт! А это значило, что я не встречусь с Колей, окажись он дома…

Уже из машины позвонила Але. Все объяснила. Извинилась за то, что не стала с Иваном на руках подниматься на десятый этаж. Алевтину я застала в дороге домой…

Как потом оказалось, Коленька все это время действительно был дома…

Ну а спустя несколько дней Аля решила обсудить со мной проблему Колиной армии.

– Понимаешь, – объясняла мне дочь, – если он не уйдет в армию, то все просто развалится, мы расстанемся. Мне кажется, что в армии он сможет повзрослеть…

– Я-то чем могу помочь? – спросила я, рассмеявшись.

– Я вообще не знаю, с какой стороны к этому вопросу подойти…

– То есть? Что твой муж говорит?

– Что в армию не пойдет ни при каких условиях и будет бегать…

– Надеюсь, он понимает, что вместе с ним «бегать» должны все его ближайшие родственники? Про статью Уголовного кодекса я не говорю… Ты-то сама как? Готова?

– К чему?

– Да ко всему! В отпуск ты уже с ним не поедешь, на работу придут, в дверь позвонят… Ну, а самое главное, что ты станешь своему Алешке рассказывать? Вот, мол, сыночек, дедушка у тебя – офицер, прадедушки – дети войны, у Кати в семье тоже есть военные… Алешка спросит: «А папа наш тоже Родину защищал?» А ты ему скажешь: «Наш папа, Алешка, – дезертир…»

– Катя! Но ты же сама все знаешь! Знаешь же, какая у нас сейчас армия… Коля все время твердит, что из него там инвалида сделают…

– Знаешь, мне очень сложно что-то говорить по этому поводу…

– Ну, а если бы речь шла о Егоре или о Иване?

– Мы обсуждали это с папой. Про Колю и армию. Я задала папе тот же вопрос: «А если бы речь шла о Егоре?» Знаешь что он ответил? «Я думаю об этом с момента рождения моего сына. И если того образования, которое я ему даю, будет недостаточно, чтобы он избежал службы, значит, он пойдет в армию. В любом случае это станет известно как минимум за год до призыва. И, значит, этот год он проведет в спортзале…»