Книга Рубин - Кристина Скай

Он нагнулся к ней ближе.

– Прежде всего, когда ты прикасаешься к мужчине, дай ему понять, что наслаждаешься этим. Движениями. Шепотом. Дрожью. Это придаст твоей роли видимость подлинности.

Мускул задергался на его напрягшейся челюсти.

– Потом приоткрой губы и посмотри на свою добычу так, как ты сделала со мной несколько минут назад – с изумлением и желанием. С видом любопытства и невинности. Ей-богу, ты смогла бы поставить на колени любого мужчину за одну минуту при помощи такого взгляда.

Взгляд Пэйджена опалял ее, его лицо было скрыто в тени деревьев, выделялись только более темные брови и рот, голос зазвучал жестче.

– Прежде всего, моя дорогая, смотри в его глаза. Замечай малейшие эмоции. Определи его слабые стороны. И заставь его поверить, что он единственный в целом мире, кто может тебя заинтересовать. Ты даже не представляешь, как это льстит мужскому самолюбию, – закончил он горько.

Она напряглась в его руках, устрашенная его циничным признанием. Неужели это могло быть правдой? Неужели существуют женщины, которые могут проделывать такие вещи ради денег или влияния? И неужели она была одной из них, прежде чем память сыграла с ней злую шутку? Дрожь охватила ее оцепеневшее тело. Она покачнулась, не в силах описать свой ужас. Даже сейчас этот кошмар таился где-то в недосягаемых глубинах ее сознания. Господи, если бы только она могла вспомнить...

Пэйджен грубо рассмеялся:

– Браво, моя дорогая. Как быстро ты учишься. Я понимаю теперь, почему Ракели выбрал тебя для этой задачи. Но твое образование еще далеко от совершенства. И если все твои уловки не дадут желаемого результата, просто запрокинь свою хорошенькую головку и жди, все время прижимаясь мягкими бедрами к своей бедной, ничего не подозревающей жертве. У него не останется ни единого шанса против такого оружия. Тебе не потребуется много времени, чтобы заставить бедного дурака есть из твоих рук.

– П-прекрати, Пэйджен, – произнесла она неуверенно. – Все совсем не так.

– Нет? – Он горько усмехнулся. – Тогда расскажи мне, как это было, Циннамон. Поверь, я с нетерпением жду твоего рассказа.

Теперь она услышала горечь в его голосе и увидела на лице отражение сожаления и отчаяния. Конечно, ей вовсе не нравился этот человек, но честность заставила попробовать объясниться.

– Я... я не собиралась делать этого. Бог свидетель, я не думала, я только... – Широко открытые блестящие глаза не отрывались от его застывшего лица. – Так или иначе, это все же как-то случилось.

Гордость удержала ее от продолжения. Не сейчас, когда он так замкнут и осторожен. Она прикусила губу, стараясь овладеть своими чувствами.

– Не беспокойся. Это никогда не повторится, я ручаюсь, – сказала она сухо.

Взгляд Пэйджена вновь остановился на ее мягких губах.

– Ты не права, Angrezi. Это случится снова. Всякий раз, когда и где я захочу. – Он сжал ее руки. – И я считаю, женщина, что хочу этого снова, прямо сейчас.

Его губы приблизились к ее рту, твердые и голодные властные губы и язык сердитого мужчины. Она хотела закричать, но не смогла. Она старалась сохранить спокойствие, но не сохранила. Совсем наоборот. Она сопротивлялась его объятиям, пыталась бороться с чувственной яростью его прикосновений, не желая уподобляться одной из тех бесстыдных ненавистных женщин, о которых он только что рассказывал ей.

Снова и снова его губы грубо и повелительно атаковали ее рот. Чувствуя неуступчивость, Пэйджен изменил поведение с молниеносной скоростью. Грубое желание обладать заменилось попыткой убедить. Губы ласкали ее лицо медленно, нежно. Гладкие. Влажные. Как горячий бархат.

Ее дыхание вырвалось резким выдохом. Он услышал и тихо рассмеялся. Не спеша он снова коснулся языком ее губ и на этот раз добился своего, продвигаясь глубоко в атласную темноту рта.

– Циннамон... – простонал он, и в голосе послышалось страстное желание.

Ее колени стали мягкими, и ей пришлось обхватить руками его плечи, чтобы не упасть. Все время она отчаянно молилась, чтобы он остановился. И сознавала, что, если он сделает это, она непременно погибнет.

– Скажи, Циннамон. Скажи мне, что ты тоже хочешь этого, как и я.

– Н-нет!

Но в ее крови разгорелось голодное пламя. Пробуждаясь от десятилетней спячки, оно теперь наполняло каждый уголок тела, гневно бушевало и пожирало последние остатки стыдливости.

– П-Пэйджен, – заговорила она, почувствовав, что он на мгновение замер. И сразу же его твердый язык снова проник в ее рот.

Из его горла вырвался глубокий стон.

– Боже, Angrezi! Да ты способная ученица. Не останавливайся.

Пэйджен стал легонько прикасаться языком к ее пылающим губам, пока она сама не ощутила страстное желание. Господи, это невозможно!

– Остановись, черт побери!

Кровь отхлынула от ее лица, она, наконец, вырвалась из рук Пэйджена и ударила его кулаком прямо в челюсть. Пэйджен выругался и отпустил ее. Его лицо обещало ужасную месть.

– Выслушай меня, мерзавец! Я вовсе не шлюха! И я не пешка Ракели. Когда ты, наконец, поймешь это?

Одна темная бровь недоверчиво вздернулась вверх.

– Как ты можешь утверждать, если ты потеряла память?

– Ну хорошо, я уверена в этом, – сердито настаивала его прекрасная пленница. – Я никогда не стала бы делать этого добровольно, в этом я уверена.

– Слова не много стоят, Angrezi.

– Послушай меня! Это важно! – прервала она Пэйджена. – Я не знаю, кто я есть, какая я, но когда-нибудь я это вспомню. Каждый малейший проблеск воспоминаний помогает мне, даже такой эпизод, как этот. И я знаю, что говорю тебе правду.

Пэйджен прищурился, холодный темный огонь сверкал в его немигающем глазу.

– Ты все еще не веришь мне? Ты даже не пытаешься поверить. Да и зачем тебе? У тебя есть богатство, и безопасность, и безграничная уверенность в своих силах. – Она с трудом удерживала слезы. – Считайте себя очень удачливым человеком, мистер Пэйджен, – добавила она хрипло. – А у меня не осталось ничего. Даже собственного имени.

– Ты не права, Циннамон, – прошептал Пэйджен. – Ты сильно ошибаешься. И если ты полагаешь, что все здесь в моей власти, то очень далека от истины, потому что я не могу управлять даже самим собой. Сказать почему? Ты заставляешь меня терять контроль каждый раз, когда я смотрю на твои мягкие губы, каждый раз, когда я вижу биение тоненькой жилки на твоей шее. Господи, каждый раз, когда я видел твои груди, выделяющиеся под сорочкой... Нет, меньше всего сейчас я могу управлять самим собой.

Его откровенность потрясла женщину и заставила густо покраснеть. Неужели он действительно считает, что...

Пэйджен отвернулся, поправил винтовку на плече, и старая ледяная маска безразличия снова вернулась на его лицо.