Книга Рубин - Кристина Скай

– На сегодня урок закончен. Так мы идем на пляж или нет?

Его высокомерие изумляло.

– Ах ты, несчастный сумасшедший...

– Прекрасно, – огрызнулся он, поворачивая к бунгало. – В таком случае ты можешь сама разыскивать пляж. А потом можешь отправляться спать в джунглях.

– Мы идем, черт побери!

Сверкая голубыми глазами, его золотоволосая спутница отправилась вслед за ним, досадуя на солнечный луч, красиво оттенявший его гладкую бронзовую кожу. Она была так сердита, что не могла ни на чем сосредоточиться.

Пэйджен насмешливо обернулся к ней, не замедляя шага.

– А если тебе трудно идти так быстро, Angrezi, тебе стоит лишь сказать мне.

– Скорее ад замерзнет, чем я признаю, что не могу угнаться за вами, мистер Пэйджен.

Едва она произнесла эти слова, как толстый зеленый канат свалился с деревьев и сбил ее с ног, прижав к земле. Это был не канат, а питон. Длиной в двенадцать футов и почти два фута в обхвате, эта огромная змея могла бы задушить дикого кабана за двадцать секунд. И взрослого мужчину за десять.

Она смертельно побледнела, пошевелила губами, но не произнесла ни звука.

– Не двигайся! – прозвучала спокойная команда, которая не оставляла никаких сомнений, и женщина беззвучно повиновалась.

Винтовка скользнула в руки Пэйджена. Он хладнокровно прицелился и послал две пули точно в голову змеи. Сердце англичанки все еще неистово колотилось в груди, когда он подошел и ударил носком ботинка по безжизненному, но все еще страшному клубку мышц.

– На обратном пути я заберу его для Миты. Мясо питона ценится как деликатес в этих местах. Конечно, его необходимо должным образом приготовить и тщательно очистить от кожи. Я разрешу тебе попробовать некоторые блюда.

Она свирепо посмотрела на него, пытаясь успокоить сердцебиение.

– Это прекрасная идея, мистер Пэйджен. Я уверена, что мне очень понравится мясо змеи, – язвительно заметила она. – А теперь, надеюсь, ты закончил эту небольшую демонстрацию охотничьей доблести? – Она многозначительно посмотрела на тропу. – Солнце скоро сядет, ты не забыл?

– О, я помню, Циннамон. Я все помню. Даже то, что ты хотела бы предать забвению.

И с этой неясной угрозой, все еще улыбаясь, он шагнул вперед в зеленые сумерки. Больше он ни разу не оглянулся.

Глава 20

Она была охвачена яростью и свирепо смотрела на широкую спину Пэйджена темно-голубыми глазами, метавшими молнии гнева. Сначала он спровоцировал ее, обманом возбуждая незнакомые ей противоречивые ощущения. А потом имел наглость посмеяться над ее реакцией, которая была прямым результатом его собственного подлого эксперимента! Этот мужчина – шакал. Свинья. Безжалостный дегенерат...

Внезапно у нее перехватило дыхание. Тесный угнетающий коридор деревьев расступился перед ней, уступив место свету, безграничному пространству и бодрящему ветру. Подобно расплавленному сапфиру, спокойная гладь моря простиралась, насколько хватало глаз, окрашиваясь кроваво-красным цветом далеко на западе, где солнце погружалось за горизонт.

Прохладный ветер обвевал лицо. Бесконечные волны ударялись о белый песок берега. Сердце учащенно забилось. Она потемневшими глазами следила за Пэйдженом, размашисто идущим по пляжу. Так он на все имеет ответ? Хорошо, пусть он ответит и на это! Моментально нагнувшись, она захватила горсть теплого песка, сколько смогла удержать, и тихонько подкралась к своей жертве. Песок ударился о его шею и плечи с тихим шипением и большая его часть исчезла под его воротником. Прекрасно! Это ему в наказание за...

«За что? За то, что он целовал тебя, пока твоя голова не закружилась от счастья? За то, что заставил твое сердце безумно стучать в груди? За то, что потребовал честного ответа?»

Он медленно обернулся и сверкнул глазом.

– Ты пожалеешь об этом, Angrezi.

Она сгребла еще одну горсть песка и бросила в его грудь.

– Первый раз – за твое высокомерие, – резко сказала она. – А следующий за...

«Продолжай, скажи ему, что это за то, что Он показал тебе постыдное лицо твоей собственной страсти».

Ее щеки вспыхнули темно-красным пламенем.

– Ну, Angrezi? – Он подошел достаточно близко, чтобы схватить ее, но почему-то не сделал этого. Власть его пристального взгляда была так же ощутима, как и прикосновение. – Продолжай, не останавливайся. Это становится интересным.

Чтобы избежать его испытующего взгляда, она отвела глаза. Но это не принесло ей облегчения. Каждый волосок, который оттенял линию его шеи, дразнил ее, как и каждый дюйм позолоченной солнцем кожи. Она видела крошечную бусинку пота, блестевшую на шее, видела каждую белую песчинку, прилипшую к твердой груди. Совершенно утратив способность размышлять, она почувствовала, как ее рука поднимается, чтобы дотронуться до разгоряченной плоти и стряхнуть запутавшиеся в упругих завитках песчинки.

Господи, это случилось снова! Что с ней творится?

Пытаясь овладеть собой, она облизнула внезапно пересохшие губы. Пэйджен медленно нагнулся. Она уже бежала по песку. Первая горсть песка попала ей в поясницу и ниже. Она услышала его сдержанный смех и бросилась бежать еще быстрее. Но уже через секунду он схватил ее раздувающиеся юбки и заставил остановиться. Не спеша он наматывал ярды полотна на руку, вынуждая повернуться лицом к нему.

Не сводя глаз с его мозолистых рук, она дернулась в сторону, пытаясь освободиться. Энергичное усилие привело к падению. Он придавил ее к рыхлому песку, потому что, падая, она увлекла его за собой.

– Отпусти меня, – прошипела она. – Я только лишь отплатила тебе по заслугам!

Рука с зажатой горстью песка поднялась и застыла в дюйме над ее головой.

– Нет, пока я не узнаю, чем заслужил второй бросок, Циннамон.

Проклиная себя за длинный язык, она начала извиваться, пытаясь вывернуться. Но каждое движение заставляло ее тереться о гранитно-твердые бедра, о нагретую солнцем грудь, о его... Она ошеломленно вскинула глаза к его лицу.

– Что было во-вторых, Angrezi? Рассказывай.

Как будто в подтверждение серьезности, Пэйджен пустил тоненькую струйку песка на ее голову. Она задыхалась, чувствуя его жар. Господи, какой он большой. Даже если она и ненавидит его, хорошо было бы чувствовать защиту такой мощи. Англичанка широко раскрыла глаза. Она ненавидит его. Да, да, да! Только теперь ее собственная кожа начала гореть. Дрожащие колени стали мягкими, как тающее масло, а соски затвердели, едва коснувшись его груди.

– За твое тщеславие! – выкрикнула она. – За то, что ты был уверен в моих чувствах!

Она отчаянно старалась избежать его взгляда, изо всех сил пытаясь скрыть реакцию своего вероломного тела. Еще одна порция песка просыпалась на ее голову. Женщина даже обрадовалась, надеясь, что это отвлечет ее от позорного жара в груди, бесстыдного желания, которое возникало внизу живота. Но напрасно. Господи, она ничего не могла с собой поделать.