Книга Маятник бизнеса. Между орденом и тюрьмой - Виктор Бронштейн
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Итак, выходные пролетели под магией возврата в жизнерадостный строй экстремальных туристов. И вновь будни, правда, расцвеченные живописью сибирских, и не только, мэтров на стенах кабинета и всего офиса. Но любоваться некогда, зашёл Анатолий. С первого взгляда видно, что новость от возврата взятки ошарашила его и он не справился с рулевым управлением своих эмоций. Выяснилось, что он практически не спал.
Для того чтобы после выходных втянуться в тему и направить мысли в конструктивное русло, я попросил рассказать его действия с момента получения перечисленных нами на его имя денег в городе N.
Деньги, как выяснилось, пришли в банк города N через считаные минуты после их перечисления в аналогичном банке нашего города. Но в банке произошёл сбой, наличные деньги следовало ждать несколько часов, зато чек на предъявителя можно было получить сразу же. Воспользоваться чеком может любой человек и в любое удобное время, хоть сразу же, хоть через несколько лет. Чеки и выглядят более интеллигентно, чем деньги, и считать не нужно — цифра крупно написана типографским способом.
При вечерней встрече чек благополучно перекочевал к адресату, а через двое суток, как мы уже знаем, вновь оказался в руках Анатолия. Все предположения о мотивах возврата, которые крутились в голове в выходные дни, казались мне расплывчатыми и неубедительными. Хотя каждый мог иметь место.
Но сейчас мы впервые заговорили о чеках. Почему после выходных вырвался этот, вроде бы ничего не значащий, технический вопрос к Анатолию? И здесь неуловимо, как будто из картины В. Бочанцева с изображением монахов, вдохновенно пишущих на века иконы, блеснула разгадка. Всё дело в чеках?
Да, но получить их может абсолютно любой предъявитель.
— Нужен ли получателю паспорт? — спрашиваю Анатолия.
Выясняется, что нужен обязательно.
— А ты получил, разумеется, тоже по паспорту?
— Да, — подтвердил Анатолий.
Всё ясно. Если ты сам или кто-то захочет доказать взятку, то по чеку это хоть и нелегко, но при желании можно сделать. В банке зафиксировано на долгие годы, кто получил чек, а кто — деньги.
Разумеется, получателем денег будет не сам адресат, а кто-то из доверенных подчинённых, друзей или жена. Выяснить, что получатель — подставное лицо, при следственном давлении несложно. Истинного хозяина денег выдадут. Вот тебе и полный аналог наличности. Для дачи взяток он категорически не подходит. Причина наверняка в этом. Надо было обсудить эту форму подношения.
— Звони и договаривайся о новой встрече. При этом скажи, что «документы» будут в ином виде.
И вновь Анатолий собирается в дорогу. Поездки на машине уже набили оскомину. Бороться с сотнями километров по нашим дорогам — занятие не из приятных. На поезде, в отдельном купе, намного комфортнее. Можно и отдохнуть, и почитать, и поработать. Всё же подтягиваемся мы к Европе, и у нас появились одноместные купе, да ещё и с персональным туалетом. Фантастика.
Но вскоре после того как поезд тронулся, Анатолий понял, что попал в одноместную мышеловку. В ней не только спать и читать, но и находиться опасно. Окно замуровано и не открывается. Наверное, чтобы не охлаждать улицу, но вентиляция, не говоря о кондиционировании, не работает совершенно, а на улице лето и духота. В вип-купе духота вдвойне. Окна приоткрываются только в коридоре. В нём и спасался Анатолий почти всё время, а если и был в купе, то недолго и с открытыми дверями. Вот такая Европа, как, собственно, и во всём экономическом и политическом механизме. Вроде бы всё как у людей, но только работает по-нашенски.
Так же «по-европейски» у нас организованы и борьба с коррупцией, и партии, и налоговая и выборная системы.
Но как бы то ни было, Анатолий вновь в городе N. Более-менее отоспался в гостинице и пошёл по первому адресу, понёс деньги в храм, курируемый большим чиновником. Невиданное дело! Деньги, уже не в ценных бумагах, а в родных российских купюрах, также не взяли. Разговаривала с ним лично помощница чиновника, которая курирует восстановление храма, причём нарочито при свидетелях, как бы опасаясь чего-то. Опять странно. Может, в России всё поменялось за последние несколько месяцев? Коррупцию победили, а мы не знаем, не читаем газет? А может быть, наше дело заходит слишком далеко? Второе, конечно, более вероятно. Для нас, напуганных беспределом, о котором день и ночь трубят СМИ, портя, как и предсказаниями конца света, истощённые нервы россиян, непринятие «помощи» — страшный симптом.
С волнением Анатолий стал ждать вечерней, надо думать, завершающей встречи. Не буду томить читателя, сразу скажу, что и второй — главный в этой истории — оппонент от денег отказался. Но! При этом он проинформировал, что наше предложение начислить налоги по аналогам, а также история болезни и, как следствие, весьма ограниченная ответственность Анатолия приняты во внимание.
Взамен он попросил передать Дрицу большой привет и просьбу — познакомить его поближе с несколькими влиятельными людьми из высокой администрации и силовых ведомств. Анатолий же был приглашён на осеннюю рыбалку.
По-видимому, слишком много высоких знакомств продемонстрировал Дриц, ещё больше с немалой долей блефа было обозначено на московском уровне. Поэтому статус фирмы показался и главному оппоненту, надо полагать, не по зубам.
Немаловажно и то, что судебная перспектива дела, благодаря грамотному и оперативному подбору фирм-аналогов, оказалась в нашу пользу.
Закончилось все как в сказке, где лисонька так «приукрасила» силу пугливого кота, что звери при виде его чуть не умирали от страха, как, собственно, и сам Котофеич. Ура! Наши доводы и расстановка войск победили.
Поведение нашего нового «друга» вдруг неожиданно подтвердило старую истину, которая в наше рациональное время уже стала превращаться в миф о непредсказуемости русского характера. Видимо, из-за этой непредсказуемости на Западе боятся и даже ненавидят Россию многие века и страстно мечтают, чтобы стала она поменьше и послабже.
Не зря Фёдор Тютчев внушил царю Александру III мысль, которая стала крылатой и пророческой на века, о том, что у России нет друзей, кроме её армии и флота. Эту мысль, к сожалению, сегодня можно продолжить от международного до внутреннего употребления.
У большинства россиян сегодня, по-моему, также нет друзей; в лучшем случае у кого-то есть семьи, у кого-то — «друзья» по выпивке и застольям.
В общем, следующий шаг налогового босса стал для нас полной неожиданностью. В акте всё же загорелась обжигающая душу страшная цифра недоимки и штрафов, равная десяткам миллионов рублей. Где уж тут до логически ожидаемых двух миллионов, не интересных для силовых структур. Не очень интересна для силовиков в нашем случае, пожалуй, и цифра до пяти миллионов рублей. Это меньше десяти процентов уплаченных нами налогов. Десять процентов — пороговая цифра. При меньшей доле недоплат уголовные дела, как правило, не заводят.
