Книга Рецепт одной войны - Павел Верещагин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
По аллее, между рядами голых белесых стволов платанов, они подошли к школьному крыльцу.
– А ты почему спросила про газету? – поинтересовалась Жюли.
– Просто так… – отвела глаза Стелла.
– А все-таки?..
– Да чушь, в самом деле. Там сегодня статья появилась… Этот Шпатель совсем из ума выжил.
– Какая статья?
– Да я же говорю – чушь. Не обращай внимания.
– Про меня, что ли? – Жюли почувствовала, как что-то екнуло внутри.
– Да нет! С чего ты взяла?
Они вошли в двери школы и потеряли друг друга в толпе, заполняющей вестибюль.
Стелла пошла в гардероб, чтобы оставить плащ, а Жюли, одетая уже по-летнему, направилась прямо к лестнице. Но не успела она сделать и десяти шагов, как посреди вестибюля наткнулась на пятиклассника, раздающего всем встречным и поперечным свежий номер «Вафельных ведомостей».
– Не пропустите! – выкрикивал парнишка. – Прямо из типографии! Городская газета пишет про Воинов Кулака! Происшествие на пропускном пункте. Предатели среди нас! Бесплатная газета!
Шла большая перемена, время первого завтрака, через вестибюль в школьный кафетерий густо валил народ. У ног парнишки лежала толстая типографская пачка. Но газета быстро разлеталась, так что парнишка то и дело нагибался и доставал из пачки новые и новые экземпляры.
Сердце Жюли екнуло от нехорошего предчувствия – она узнала пятиклассника, в тот день на мосту он был младшим в наряде Курта.
– Ага! Вот и она! – объявил парнишка, увидев Жюли. – Газетку почитать не желаешь?
Он зачем-то отступил на шаг и протянул Жюли пахнущий свежей краской экземпляр.
Жюли сердито выдернула из его рук газету, не сбавляя шага, вошла в двери и начала подниматься по лестнице. Но на площадке между вторым и третьим этажами остановилась и раскрыла газету.
Жюли остановилась у окна и принялась читать.
«В тревожные времена мы живем, дорогие сограждане, – говорилось в редакционной статье. – Мирная, благополучная жизнь, к которой мы все привыкли, похоже, подходит к концу. Кто-то зловещий и неумолимый встал на нашем пороге. Кто-то, кто хочет вражды и ненависти, злобы и столкновений, несчастья и слез!
Никто не видел его лица – их лиц: эти люди действуют тайно, под покровом ночи, раз за разом провоцируя нас, испытывая наше терпение, задевая самое дорогое: нашу честь, нашу гордость, наши традиции…»
«Так, всё ясно, обычная чепуха», – глаза Жюли по диагонали скользнули по строчкам и зацепились за начало следующего абзаца.
«Отрадно видеть, что наши сограждане не растерялись, не спасовали перед лицом коварного невидимого врага. Враг надеялся запугать нас – а мы сплотились, забыли мелочные обиды и разногласия, почувствовали локоть друг друга…»
Глаза Жюли опять скользнули вниз.
«Но в то время, когда все мы объединяемся перед лицом опасности и переживаем патриотический подъем, среди нас находятся люди, которые строятся в пятую колонну, открыто и нагло выражают пренебрежение к нашим традиционным ценностям, глумятся над нашими чувствами и над самым дорогим, что у нас есть!»
«О господи! Опять!» – глаза Жюли побежали дальше, дальше, дальше…
«…К нам в редакцию пришел очень симпатичный, скромный и серьезный юноша. Он принес рассказ и попросил его напечатать. Рассказ о чрезвычайном происшествии, которое случилось с юношей и его товарищами в воскресенье на Старом мосту. И в то же время рассказ о вечной, как мир, истории: юноша восхищается девушкой, верит ей, боготворит ее… А она оказывается пустышкой, дешевкой, абсолютно недостойной чувств молодого человека…»
Жюли насторожилась. Что это? О ком? Ее сердце застучало сильнее.
«Нас глубоко тронул искренний рассказ юноши. Но, посовещавшись, мы решили его не печатать – рассказ слишком наивен и прост, он говорит о самом сокровенном, о том, что не всегда стоит выставлять напоказ.
Печатать рассказ мы не стали. Но не поделиться мыслями и чувствами, которые он вызвал, просто не можем! Суть в следующем. В это воскресенье возле блокпоста Воинов Кулака на Старом мосту произошел вопиющий, отвратительный инцидент. Девчонка, у которой молоко на губах не обсохло, чьи моральные качества вызывают очень и очень много вопросов, устроила скандал, требовала пропустить ее на Шоколадный берег на свидание, превратила нужное дело в балаган и поставила бойцов наряда в унизительное, обидное положение».
«О господи!» – глаза Жюли лихорадочно побежали по строчкам.
«Каждая девчонка мечтает о любви. О том, чтобы в один прекрасный день встретить того единственного, кто полюбит ее на всю жизнь. Кто станет ей другом и защитником, мужем и отцом ее детей… Но в наши дни некоторые, с позволения сказать, девушки легко забывают, что такое девичья честь и девичья гордость. И вместо того, чтобы искать друзей среди порядочных, скромных, трудолюбивых юношей нашего берега, спешат к совсем другим соблазнам… Их влекут блеск, мишура и легкодоступные удовольствия…» – чушь какая! Дальше, дальше…
«Девушка идет на свидание с парнем с Шоколадного берега! Что это значит? Это значит, она идет на свидание с потенциальным врагом. Она будет гулять по набережной, сидеть в обнимку в кино и танцевать с тем, кто, возможно, крался ночью по нашим улочкам, прикрыв лицо платком. С тем, кто доставал из рюкзака баллончики с краской, писал оскорбления на наших стенах. Это значит, что руки, которым эта девушка будет многое позволять, совсем недавно, быть может, подносили зажигалку к нашему флагу на башне блаженной Маргариты!»
Жюли почувствовала, как кровь ударила ей в лицо. Что это? Что они пишут? Как такое вообще можно писать на страницах газеты?
«А этот избалованный, потерявший стыд шоколадник, к которому она спешит? Что придет ему в голову завтра? Бить окна в наших домах? Жечь наши автомобили? Разбросать в скверах отраву для наших собак? А может, бросить бомбу в нашего бургомистра? Нет, не верю! Не хочу верить. Здравый смысл должен восторжествовать. И чтобы это случилось, я посоветовал бы родителям всыпать по первое число потерявший стыд соплюшке – пока не поздно! А потом запереть ее дома – чтобы дурь из головы вышла!»
Ну, хватит! Жюли не могла читать дальше. Бред какой-то! Неужели именно из-за этого вокруг нее возникла вся эта кутерьма?
Жюли хотела сразу выбросить газету, но что-то ее остановило. Она перевернула страницу и увидела ловко нарисованный комикс, занимающий большую часть следующего разворота.
Главной героиней комикса была юная зайчиха с хорошенькой мордочкой и аппетитными формами. Хвостик зайчихи бойко задирался вверх, на шее был повязан нарядный розовый бант, ушки кокетливо смотрели в разные стороны – ни дать ни взять фирменная зайка с обложки журнала «Плейбой». Но при этом каким-то удивительным образом Жюли сразу же узнала в зайчихе себя.
