Книга Адриан Моул. Годы капуччино - Сью Таунсенд

— Я две ночи глаз не сомкнул, — прошептал Дэв. — Так боюсь, так боюсь.

Признался, что тоже немного волнуюсь.

— О, спасибо, спасибо, что поделились со мной.

Дэв сообщил, что он вегетарианец и приготовление потрохов вызывает у него дикую тошноту. Тут вмешалась Белинда:

— Дэв, ты здесь только для вида. Мы совсем не требуем, чтобы ты касался этой мерзости.

Я спросил Белинду, в чем конкретно заключается роль Дэва, и указал, что меня не предупреждали о соведущем.

— Ну да, просто мы еще раз посмотрели «пилота» и подумали, что надо добавить «оживляжа», — сказала она.

По счастью, Кэт тоже присутствовала на съемках. Она уже приготовила ингредиенты и разложила их по небольшим мискам. Я переоделся во все белое, а Дэв переоделся в красную шелковую рубаху и обтягивающие «ливайсы», и мы принялись неловко репетировать, имитируя движения поваров. Под конец репетиции Зиппо сказал:

— Кэт, подыщи нам каких-нибудь овощей и фруктов погрязнее, я тут кое-что придумал.

Через пять минут Кэт вернулась с пакетом, набитом морковкой, огурцами и дыньками, и вывалила все это на разделочный стол.

— Попробуй что-нибудь из этого сотворить, Дэв, — велел Зиппо. — Пять минут на репетицию, потом снимаем.

Дэв поманипулировал неприличными фруктами и овощами, словно фокусник, репетирующий трюк, затем поднял взгляд и сказал:

— Ну, я кончил, о чем можно судить по пятну на моих брюках.

Все в студии засмеялись, кроме меня, Кэт и Зиппо, который говорил по телефону с Лос-Анджелесом, споря о стоимости парика для только что проснувшегося Берта Рейнольдса.

В моей жизни бывали мгновения и похуже (никогда мне не забыть того ужаса, который я испытал, сидя в медпункте с моделью самолета, приклеившейся к моему носу посредством суперклея), но когда тебя затмевает какой-то Дэв со своими двусмысленными шутками — это немногим лучше. Меня отлимузинили домой, и там я погрузился в пучину омерзения к самому себе. Уже много недель я не брал в руки перо, не написал ни единого художественного или поэтического слова.

Я продал душу за чечевичную похлебку.

Четверг, 19 июня

Сегодня вечером Джастина спросила меня, не голубой ли я! Это все Пандора виновата! Я страстно влюблен в нее с тринадцати с половиной лет и не способен отдаваться эмоционально (и сексуально) другой женщине.

Пятница, 20 июня

Позвонил Зиппо и сказал, что смонтировал первые три передачи. Участие Дэва Сингха свели к абсолютному минимуму. Гротескное шоу с участием огурца и свиных ушей вырезано полностью.

Зиппо поведал мне, что они «подумывают о том, чтобы отказаться от Дэва». Я заметил, что, по моему мнению, это стало бы весьма мудрым решением. Зиппо попросил прислать по факсу список ингредиентов, необходимых для понедельничной записи. Я отправил три рецепта: пирог с гусиными потрохами, запеченое бычье сердце и экономичный суп для бедняков. Я уже собирался спросить, не желает ли Зиппо снять мой «Белый фургон», но он быстро сказал:

— Надо идти. На второй линии агент Голди Хоуп. Настаивает на равной цене париков.

Понедельник, 23 июня

Позвонила Пандора.

— Если прорежутся типы из «Новостей мира», отвечай: «Без комментариев».

В детали она вдаваться не стала. Просьба ее звучала зловеще. Мы поболтали о романе наших родителей, прибегнув к шифру: А. — это моя мать, Б. — ее отец. Пандора сказала, что В. (ее мать) позвонила вся в слезах и сказала, что в кармане куртки Б. обнаружила обертку от шоколадки «Кит-кэт».

— Боже! — простонал я. — А. лопает этот «Кит-кэт» по две штуки в день. Но откуда у В. такие подозрения? Почему Б. не может полакомиться «Кит-кэт»?

— Б. с 1989 года бойкотирует продукцию компании «Раунтри», — пояснила Пандора. — Протестует против жестоких условий, в которых трудятся сборщики какао.

— А. и Б. теряют бдительность, — резюмировал я.

Мы договорились обсудить ситуацию с А.Б.В. на следующей неделе.

Я вернулся в постель, так и не придя в себя после вчерашней телезаписи. Не желаю больше видеть, нюхать и даже трогать потроха.

От Дэва Сингха не отказались, как же. Если на то пошло, ему позволили окончательно распоясаться! Все в студии корчились от смеха от его жалких кривляний — кроме меня и Кэт.

Когда он жонглировал куриными желудками и ловил их в казан, я едва не покинул студию. Но будучи профессионалом до мозга костей, собрал волю в кулак и сохранил самообладание. А еще я отпустил несколько литературных афоризмом в попытке повысить интеллектуальный уровень передачи. Демонстрируя, как сделать подливку более темной посредством чайных пакетиков, процитировал следующий bon mot: «Женщина похожа на чайный пакетик — только в горячей воде понимаешь, насколько она крепка». Первой этот пассаж выдала Нэнси Рейган. Как mot пассаж не столь уж bon, но на Зиппо афоризм произвел колоссальное впечатление. Мне так кажется.

Между передачами Зиппо названивал в Лос-Анджелес, время от времени включая внешний динамик, чтобы мы могли послушать его маниакальные беседы о (явно обреченной на провал) «Свеженькой любви». Натан Стаг, режиссер «Любви», как они называют фильм промеж себя, завопил во весь голос:

— На хрен, Зиппо, нет такого парика, который поможет Берту Рейнольдсу вытянуть на тридцать пять! Не такого парика, ё… твою мать.

«Потрохенно хорошо» получается потрохенно плохо. Я выставлю себя на посмешище.

Четверг, 24 июня

Не мог заснуть до четырех утра, слушая шум дождя и волнуясь по поводу «Новостей мира». С тем же успехом мог бы волноваться из-за Олимпийских игр и выигрыша медали. Золотой.

В 5.30 позвонил Уильям и напомнил, что 1 июля у него день рождения. Как объяснить почти трехлетнему ребенку, чтобы он не звонил до девяти утра? Я люблю малыша, но иногда сожалею, что «Бритиш телеком» изобрела автоматический набор.

Хамфри два дня не видно.

Среда, 25 июня

Прочел про президента Клинтона, его голословно обвиняют в сексуальных связях. Сексом занимаются все, кроме меня. Даже Малькольм наслаждается плотскими отношениями с Аннеттой, женщиной, которая продает «Ивнинг стандарт» на Стрэнде. Ходил сегодня взглянуть на нее — с противоположного тротуара. В сравнении с ней Энн Уиддкомб выглядит как Кейт Мосс[47]. Ее затянутые в лосины бедра напоминают стволы красного дерева, между которыми американцы проезжают на своих автомобилях. Однако лицо у нее милое, а если ее пристойно постричь, то она станет выглядеть весьма недурно.

Я всегда знаю, когда Малькольм ночью с ней хорошо покувыркался. На следующее утро его исцарапанные лицо и шея залеплены газетной бумагой.