Книга Адриан Моул. Годы капуччино - Сью Таунсенд

— Среди персонала или заключенных? — уточнила тетя Сьюзен у министра.

При этом вопросе мистер Стро покраснел и перевел разговор на более безопасную тему: о вреде садовых слизней.

Позвонил Найджер и спросил, нельзя ли ему в выходные переночевать на моем диванчике. Говорит, что едет в Лондон проконсультироваться в компании под названием «Публичность». Эта компания специализируется на советах гомосексуалистам, как мужчинам, так и женщинам, как сообщить родителям о том, что они гомосексуалисты. (Не о том, что родители гомосексуалисты, разумеется. Если бы родители были гомосексуалистами, они бы об этом наверняка знали. Хотя, наверное, можно быть гомосексуалистом и не знать об этом. В таком случае, не гомосексуалист ли я? Ведь многие годы я был поклонником Джуди Гарланд. Ответил Найджелу, что разрешаю ему спать на диване (или диванчике, как он его называет), но предупредил, что дизайн моего обиталища несет на себе элементы чулана. Найджел сказал, что ему плевать, лишь бы в моем чулане нашлась свободная полка для его средств по уходу за шелушащейся кожей.

Воскресенье, 15 июня

Найджела весь день не будет, консультируется в «Публичности». Я сказал ему, что моя тетя Сьюзен (см. выше) следующим образом проинформировала моих дедушку и бабушку о своей сексуальной ориентации: «Я лесбиянка, хотите кушайте, хотите давитесь».

— На все и ушло-то каких-то пять секунд, не считая воплей, — сказал я.

Найджел содрогнулся:

— Без анестезии, какая отчаянная.

Словно тете Сьюзен что-то ампутировали.

Днем и ночью меня окружает секс-индустрия Сохо и личности, жизнь которых подчинена разврату. А сам я непорочен, как морской конек. По-моему, Джастина ко мне «подкатывается». Вчера столкнулся с ней в кафе «Италия», и она покормила меня с ложечки пенкой от своего капуччино. Сказала, до нее дошли слухи, будто Дикар и Ким продают «Чернь» и собираются открыть кислородный бар, в котором будут «втюхивать» свежий воздух всяким маньякам, свихнувшимся на здоровье. Да это заведение через несколько дней взлетит на воздух. Дикар повсюду оставляет дымящиеся окурки.

Найджел подстриг меня, готовил к завтрашней съемке.

— Я не позволю тебе появиться на экране, похожим на принцессу Диану, нажравшейся тестостерона, — сказал он.

Только он приступил к стрижке, как над моей головой раздался свистящий вздох. Я понял, что Найджел заметил пятачок поредевших волос (мою лысину). Попросил измерить ее с помощью устройства, которым оснащен мой швейцарский армейский нож.

Найджел сказал, что лысина имеет один дюйм в окружности. Однако мы сошлись во мнении, что пора мне пользоваться сильным спреем для волос и укладывать волосы в юго-западном направлении. Тогда о моем секрете никто не узнает.

Найджел вернулся в Лестер — рассказывать родителям и фирме «Некст» о своем любовнике Норберте.

Дикар известил меня, чтобы я освободил обиталище. Но я съеду не раньше, чем дойду до верховного суда. Хотя должен признаться, перспектива возвращения в Лестер кажется мне все более и более привлекательной.

Понедельник, 16 июня

Встал в пять, съел рыбу, опорожнил кошачью ванночку, побрился, оделся, сел на метро в Шордитч. Приехал на час раньше, «Румяная корочка» закрыта. Купить чашку чая негде. Улицы забиты безумными мужчинами и женщинами. Прогулялся. В костюме-тройке и пальто чувствовал, что слишком бросаюсь в глаза. Надеялся, меня не загребут за то, что таскаю в хозяйственной сумке из магазина «Некст» свиную башку.

Белинда, Зиппо и гримерша, которую зовут Зо, прибыли на черном такси в 7 утра. Потрясенно вытаращились на меня.

— Мы выслали за вами лимузин, — сказала Белинда.

Выглядела она весьма раздраженной. Принялась названивать по мобильнику шоферу лимузина.

— Да, понимаю, но этот болван уже здесь , — услышал я ее слова.

Позже

Зо разглядывает мои волосы.

— Кто вас в последний раз стриг? — осведомляется она. — Криворукий друг тупыми ножницами?

Я отвечаю:

— Да.

А потом спрашиваю, как она узнала. Зо закатывает глаза и щелкает ножницами. Прическа моя становится похожей на прическу Гитлера. Говорю, что мне не нравится стрижка а-ля Гитлер.

Зо орет во все горло:

— Зиппо, так его стричь под 40-е годы?

Зиппо, Белинда и Зо совещаются над моей головой. Видимо, стрижка должна соответствовать теме потрохов. Военные годы и т. п.

Достало меня писать в стиле Бриджет Джонс, поэтому возвращаюсь к своей естественной свободной манере.

— Вот потому-то я выбрала Гитлера, — сказала Зо.

Выяснилось, что она весьма несведуща в политической истории двадцатого века. Я указал ей, что Гитлер был чудовищем, ответственным за развязывание Второй Мировой войны.

— Я не проходила курс истории, — ответила Зо в свое оправдание. — Отказалась от него в пользу экологии.

Для Зо и многих других из ее поколения Гитлер — это просто Старый Приколист.

Мы остановились, что моя телевизионная стрижка будет в стиле «бомба». Как выразилась Зо, «типа снесло волосы на затылке и висках». Она предупредила, что макушка у меня начинает лысеть, и посоветовала американский спрей под названием «Фальшивый волос», который остается на коже головы и создает впечатление настоящих волос. Спрей можно купить в телемагазине кабельного телевидения. Зо пояснила, что он бывает семи цветов, «в том числе и вашего цвета — мышиный с примесью седины». Я уточнил (весьма невозмутимо, учитывая, что мое сердце практически остановилось):

— Что, уже седею?

Вопрос в стиле Джерри Сайнфелда[46].

— Седой волос составляет лишь 2, 5 процента, — ответила Зо, — но если вы ходите его скрыть, есть средство под названием…

Я не верил своим ушам, дорогой Дневник. Это было одно из тех мгновений. Меня пронзило острейшее ощущение собственной смертности. Я стремительно соскальзывал к гибели фолликулов, к разрушению тканей, к отвердению одних артерий и сужению других. Скоро, совсем скоро я снова начну разговаривать дребезжащим подростковым голосом.

Я достиг пика своей жизни, не заметив этого и не получив никакого удовольствия. Всего несколько десятилетий отделяют меня от того момента, когда я стану не способен стричь ногти на ногах. Могу ли я доверять мистеру Блэру? Станет ли Национальная служба здравоохранения выдавать бесплатно взрослые памперсы, если они мне понадобятся? В течение наносекунды мысли эти пронеслись в моем мозгу. В настоящее меня вернула Зо — просьбой захлопнуть рот, пока она наносит сверхстойкий крем на мое лицо, покрытое «прыщами и шрамами».

Тем временем в фальш-кухне, сооруженной в углу студии, уже настроили свет. Меня представили моему «соведущему», индийцу, которого звали Дэв Сингх. У него были густые блестящие волосы, большие карие глаза и ресницы, как черные пальмы. А зубы! А губы!