Книга Фредди. Жизнь, полная риска - Дитлоф Райхе

— Может быть, вы объясняли и понятно, только я все равно не поняла, зачем нужно подвергать животных таким истязаниям. Как я не понимаю, честно говоря, и конечной цели ваших исследований. Но это, наверное, потому, что очень трудно разобраться в таких сложных материях. Я ведь не специалист, а простой обыватель. Где уже мне понять высокие соображения большой науки, — с наивным видом сказала Лиза и улыбнулась.

Мастер Джон весь подался вперед. Видно было, что он очень волнуется.

— Браво, госпожа Потемпе! — воскликнул довольный доктор Дитрих. — Я рад, что вы столь самокритичны. Действительно, наука — вещь сложная. Простому человеку невозможно сразу разобраться во всех премудростях. Ведь недаром нужно так долго учиться, чтобы стать настоящим ученым. — Он откинулся в кресле, излучая довольство. — А что касается конечной цели моих исследований, то ее можно сформулировать так: я пытаюсь определить интеллектуальный потенциал мозга золотых хомяков.

— Но почему вас интересуют именно золотые хомяки? Разве они отличаются своими мыслительными способностями от прочих животных? — Лиза Потемпе держала себя как усердная студентка. — Я хочу сказать, что ученый такого ранга, как вы, должен иметь достаточно вескую причину для того, чтобы посвятить себя целиком и полностью тому или иному объекту исследования. Ведь не просто же так, наобум святого, вы стали резать этих золотых хомяков?

— Разумеется, не просто так! Тут вы совершенно правы. У меня есть достаточно веская причина. Золотые хомяки способны на удивительные вещи. Вот совсем недавно мне попался один экземпляр… Н-да, попался, а потом… Впрочем, это не важно. Сегодня попался один, завтра попадется другой. Дело не в этом…

И тут до меня дошло. Доктор Дитрих не остановится! Он и впредь будет охотиться за золотыми хомяками, чтобы резать их у себя в лаборатории! От отчаяния я зашипел и, не в силах больше спокойно сидеть на месте, вскочил и встал в боевую стойку.

Рядом со мною на полу лежали Энрико и Карузо. Слышно было, как они нервно посвистывают и скрежещут зубами.

Сэр Уильям сидел, весь вытянувшись в струнку, и сердито бил хвостом.

— Тихо, тихо, ребятки! — попытался успокоить нас мастер Джон, но и он, судя по голосу, изрядно нервничал.

Доктор Дитрих поправил очки и откашлялся.

— В ближайшее время, — сказал доктор Дитрих с важным видом, — я надеюсь опубликовать результаты опытов и познакомить научную общественность с основными выводами моих исследований. И смею вас уверить, это будет сенсация!

— Сенсация? Как интересно! Наши зрители, наверное, сгорают от любопытства! — Лиза посмотрела в камеру. — Вероятно, сейчас нас смотрят и ваши коллеги. — Лиза улыбнулась доктору Дитриху. — И если вы все равно в скором времени предадите огласке результаты вашего труда, то почему бы вам уже сейчас не открыть тайну и не рассказать нам, в чем состоит ваше открытие? Пожалуйста, мы все просим вас, господин профессор!

Доктор Дитрих был явно польщен:

— Вообще-то не принято делать достоянием общественности результаты исследований до момента их научной публикации. Но в данном случае… Учитывая, что эту программу смотрят, как вы говорите, и специалисты… Можно, наверное, нарушить правила. — Доктор Дитрих снова откашлялся. — В самое ближайшее время я приведу доказательства того, что золотые хомяки могут научиться читать и писать.

Тишина.

Лиза Потемпе вздрогнула и побледнела. Но уже через секунду взяла себя в руки и снова превратилась в наивную слушательницу.

— Да что вы говорите? Неужели? Неужели хомяк может читать и даже писать?

Теперь лицо доктора Дитриха занимало весь экран.

— Разумеется, хомяк не может писать ручкой или карандашом. Но ведь есть еще такая вещь, как компьютер. Впрочем, это уже детали. Главное, что я в самое ближайшее время приведу доказательства того, что хомяки в принципе могут читать и писать.

Пауза.

Самодовольная физиономия доктора Дитриха все еще продолжала висеть на экране. Холодные глаза и все та же кривая усмешка.

— И для этого… — послышался голос Лизы из-за кадра, — и для этого вы вскрываете хомяков? Без каких бы то ни было обезболивающих средств? Чтобы посмотреть, так сказать, вживую, что у них происходит в мозгу?

Лицо доктора Дитриха исказилось.

— Я полагаю, что достаточно ясно вам объяснил, — я действую исключительно в рамках закона. И не совершаю ничего предосудительного! — прошипел он, брызгая слюною. — Другого способа доказать мою гипотезу наука пока еще не придумала!

— Понимаю. Чтобы убедиться в том, соединяются ли нервные окончания в процессе работы мозга или нет, другого способа, конечно, нет.

У доктора Дитриха буквально отвисла челюсть.

— Откуда вам это известно? — выдохнул он.

Лиза Потемпе сделала вид, что не услышала вопроса:

— Ради вашей сомнительной гипотезы вы отлавливаете золотых хомяков и подвергаете их мучениям!

— Что значит — сомнительная гипотеза?! Кто дал вам право так высказываться о моих исследованиях?! Это не сомнительная гипотеза, а почти доказанная теория! — Доктор Дитрих уже совершенно не владел собой. — Не далее как вчера я практически приблизился к разгадке этого уникального явления!

— Это когда вы чуть не зарезали живьем маленького золотого хомяка?

— Вот оно что! — Доктор Дитрих вскочил. — Значит, это вы украли у меня мой материал! Это вы похитили моего хомяка и стащили папку со всеми документами?! — Доктор кричал не своим голосом, тыча пальцем в Лизу, которая с невозмутимым видом сидела на красном диване и спокойно смотрела на разбушевавшегося профессора.

— Я? — искренне удивилась она. — Извините, не понимаю, о чем вы говорите.

— Вы украли моего хомяка! Первого и единственного хомяка, который умеет читать и писать! — Он сделал шаг в сторону Лизы. Стол покачнулся, стаканы с водой опрокинулись, ваза с цветами полетела на пол. — Это было мое доказательство! Отдайте мне хомяка! — Доктор Дитрих бросился на Лизу с кулаками. — Этот хомяк принадлежит науке! Он мой! Он мой!

Двое крепких мужчин бросились к доктору и быстро скрутили его. Он отчаянно вырывался.

— Это мой хомяк! Этой мой хомяк! — кричал он как сумасшедший. — Отдайте мне его! — От резких движений очки слетели с носа и разбились.

А Лиза… Лиза все так же сидела на своем месте, спокойная и невозмутимая.

В кадре появилась ведущая.

— Дорогие телезрители… — Она запнулась. Видно было, что она в полной растерянности. — Дорогие телезрители, вы сами все видели… Что можно добавить к этому… — Из-за кадра доносились вопли доктора Дитриха: «Это мой хомяк!», «Я докажу!», «Докажу!», «Докажу!» Дверь захлопнулась, и в студии опять установилась тишина.

Прямо на нас с экрана смотрела ведущая.

— Вот такая горячая тема, — сказала она, и по экрану под легкую музыку поползли конечные титры.