Книга Все телки мимо - Джастин Халперн

После этой речи он устроил нам экскурсию по кухне и холодильной камере. О холодильной камере он сказал:

– Лучшее место для уединения с бабой. Но только не в вечерний час пик, усекли?

Наконец он выдал нам черные футболки с логотипом "Хутерс" на груди. И объявил:

– Добро пожаловать в семью "Хутерс"!

Приветственная речь каким-то неясным образом вылилась в устные мемуары Боба о службе в армии. И он сурово предостерег нас:

– Остерегайтесь козлов, которые не постесняются трахнуть твою жену, пока ты сидишь в говнище где-то за океаном.

Спустя полтора часа, когда мы выезжали с парковки, Дэн произнес фразу, которая не могла не запасть мне в душу:

– Скажу тебе одну вещь. Только не подумай, что я на тебя давлю. Я же знаю, как ты переживаешь из-за этой дурацкой девственности. Но если этот Боб смог склеить красавицу из "Хутерс", ты тем более сможешь.

Я кивнул. Меня переполняло нетерпение. Сексуальная жизнь, казавшаяся абсолютно недостижимой, замаячила на горизонте. Скорее бы на работу…

И вот в среду мы с Дэном надели фартуки и шапочки с эмблемой "Хутерс". Очень скоро мы уяснили две вещи. Во-первых, Сун Су не преувеличил: работа и впрямь была адская. Во-вторых, почти все официантки оказались психически неуравновешенными. Неуравновешенными не в смысле: "обиделась на какую-то ерунду и разревелась". Скорее: "обиделась на какую-то ерунду, взяла кухонный нож и пырнула любовника, а сама забилась в угол и бессвязно бормочет". Даже если бы я умел разговаривать с подобными женщинами или хотел бы разговаривать с ними по доброй воле (а я не умел и не хотел), на разговоры все равно не оставалось времени. Всю смену даже перевести дух было некогда. Я мыл, чистил, вытирал, а еще готовил куриные крылышки, окуная их в соус, а еще выносил мусор… Вот и все мои занятия.

Однажды, когда я драил посуду, в подсобку заглянул Боб.

– Командор, – сказал он (Боб никого не называл по имени, потому что просто не запоминал имен. И никак не скрывал свое беспамятство). – Командор, сегодня твой несчастливый день. Дай-ка расскажу тебе сказку. Жил да был один мужик, пришел он в "Ху-терс", упился, вышел на балкон и облевал его по самое не волнуйся. Мораль у сказки такая: ты отмываешь балкон дочиста, я ставлю тебе кружку пива и говорю, что ты хороший мальчик. Конец фильма. Что скажешь?

– Плохая сказка, Боб.

– Может, я не умею ее рассказывать? – призадумался Боб. Но все равно вручил мне ведро и швабру.

Я отправился на балкон и обнаружил: запах блевотины заглушал запах океана, хотя внизу, всего в пятидесяти футах от здания, шумел прибой. Я начал драить пол. И тут послышался женский голос:

– Ой, как же мне теперь стыдно… Это я подавала ему пиво. Зря я ему не сказала, что надо знать меру.

Я обернулся и увидел официантку Сару – высокую худую блондинку с короткой стрижкой. Униформа "Хутерс" так обтягивала ее высокие груди, что, казалось, у нее чуть ниже подбородка полочка: хоть клади ключи от машины, если руки заняты. Весь месяц, который мы отработали в "Хутерс", Сара держалась довольно незаметно. Я разговаривал с ней только раз, неделю назад: она спросила, остались ли у нас печеные бобы. Надо отметить, спросила вежливо, с милой улыбкой.

– Ничего-ничего, – сказал я. И вдруг сообразил, что очень трудно – строго говоря, невозможно – произвести впечатление на девушку, когда подтираешь блевотину.

– Я вас потом угощу пивом. У меня есть пиво в машине, шесть банок. Если вы не станете задерживаться после смены, можно пойти на пляж, там и выпьем.

Когда Сара вернулась к работе, я побежал вниз, к Дэну. Тот, запустив руки по локоть в соус, готовил куриные крылышки.

– Угадай, кто пригласил меня выпить пива после работы? То есть – кто пригласила?

– Не знаю. Но Боб только что выписал мне зарплату. Угадай, сколько я заработал за восемьдесят три часа? Если вычесть налоги – двести сорок два бакса. За восемьдесят три часа, понял? Во звездец. Я чуть не заплакал. Серьезно – чуть не заплакал. Кой черт я пришел сюда работать! Ненавижу! А все из-за тебя! – Дэн выдернул из соуса куриное крылышко и швырнул им в стену.

– Ты как – еще злишься? Или уже можно поговорить? – уточнил я.

– Ладно уж, я выговорился. Ну, так кто тебя позвал на пиво?

– Угадай.

– Я-то почем знаю. Сара?

– Откуда ты знаешь?

– Да их всех так зовут. Одни сплошные Сары.

Я описал внешность этой конкретной Сары и пересказал наш диалог. Дэн слушал, поливая крылышки соусом:

– Что ж, я сейчас вообще не могу радоваться, не могу физически, но если бы мог, я бы за тебя порадовался.

Я с нетерпением ждал окончания смены. Так воодушевился, что даже не обозлился на Боба, когда тот велел мне вычистить мусорные баки (доверху забитые тухлыми куриными крылышками).

Около полуночи, после того как я слил из жарочных шкафов масло и отмыл их, мы с Сарой спустились к ее "хонде-сивик" и забрали шесть банок теплого пива "Нэтти Айс", которые валялись на заднем сиденье. Уселись на бетонной стенке променада, за которой начинался океан, открыли банки, отхлебнули пива. От меня пахло сырой курятиной, кляром и блевотиной. Несколько минут прошло в молчании. Я, как обычно, запаниковал: ну вот, опять, сижу рядом с девушкой и напрочь не понимаю, о чем с ней можно беседовать.

– Да уж, этот чувак облевал все, что мог, – попробовал я растопить лед.

– Взглянуть противно. Мне не хочется об этом говорить, – ответила она.

– Правильно.

Тут я решил, что у меня только один шанс не провалить свидание – молчать и целоваться. И попробовал поцеловать Сару. Но как-то не сообразил, что у нее полон рот пива. Когда я неожиданно ее чмокнул, она невольно кашлянула, и пиво брызнуло мне в лицо.

– О господи. Прости меня, пожалуйста, мне так неудобно, – сказал я, похлопывая ее по спине. Сара все кашляла и кашляла.

– Не в то горло попало, – пояснила она, и снова закашлялась. Кое-как отдышалась. – Давай я еще немножко выпью, вторую порцию, а потом уже целоваться, хорошо?

Так мы и поступили. Следующую ночь мы провели точно так же. И последующую. Потом к ночным посиделкам с поцелуями прибавились дневные посиделки. Я вдруг сообразил, что мы встречаемся уже целый месяц – ночью целуемся, днем общаемся. Целоваться мне доводилось и раньше, но у меня никогда не было постоянной партнерши даже для поцелуев. Я чувствовал себя спортсменом во время полосы везения: сам не мог понять, как у меня все получается, боялся облажаться.

– Как думаешь – она считает тебя своим парнем? – спросил однажды Дэн, когда мы мыли стальной рабочий стол.

– Сам не пойму. Мы только целуемся, больше ничего, а еще берем фильмы в прокате и смотрим. Мы даже особо ни о чем не беседуем. Но она мне нравится. Сара классная.