Книга Два мудреца в одном тазу... - Олег Раин

А началось все на уроке физкультуры. Путинцев пнул по мячу, а попал по ноге Сваи. Тот и загремел всеми костьми на землю. Ну получилось и получилось. Как говорится — игровые, но Свая поднялся и отвесил Путинцеву тумака наотмашь, а потом догнал и еще добавил. Не вмешайся препод, может, на том бы все и закончилось, но Андрей Степаныч ухватил Сваю за шиворот и основательно так тряхнул. То есть он-то думал, что успокоил футболиста, а на деле только разъярил. На ближайшей перемене Свая и Шнур подловили Сашку и стали наказывать. Путинцев вырвался и, обежав школу, успел юркнуть в родной класс. Тогда-то мы и поняли, что час войны пробил. Хоть в песок голову прячь, хоть под подушку — все равно не поможет. Ухватят за хвост и выдернут наружу. Точно морковку из грядки. До сих пор наша ватага против злостных хулиганов единым фронтом не выступала. Но я-то глядел вдаль и понимал, что серьезной стычки уже не избежать. Как ни крути, Сашка Путинцев был своим, а когда бьют своих, поневоле зачешешься. И что это за тайная организация, которая не может отстоять одного-единственного члена!

Короче, на уроке математики мы активно перебрасывались записками и вовсю думали о грядущем столкновении. А на следующей перемене поступили простейшим образом. Взяли и окружили Сашку кольцом. Свая со Шнуром прямо остолбенели, увидев такую готовность к бою. Они, наверное, впервые такое встречали. Пухлый Шнур попытался продавить нашу оборону массой, но мы уперлись так, что он сам чуть не потерял равновесие. Не удалось ничего и Свае. Будучи самым длинным в классе, он попытался перегнуться через наши головы и достать Путинцева пятерней, но Санька находчиво приседал на корточки, и Свая оставался с носом. Конечно, победой это называть было нельзя, и, пошептавшись на отдалении, парочка агрессоров двинулась на нас с кулаками. Толстяка Шнура мы не очень боялись. Он был, конечно, парнем неслабым, но его-то как раз можно было свалить умелой подножкой, а то и погонять за собой по залу. Но со Сваей такие номера не проходили. Он и бегал здорово, и кулаки у него были огромные.

— Ты! — этот тип ткнул в меня пальцем. — На следующей перемене огребешь первый, а после доберемся до вашего сморчка.

— А чего я-то? — опрометчиво ляпнул я и тут же прикусил язык. Все было предельно ясно. Вожак отвечает за всех, а Свая безошибочно вычислил во мне вожака. Потому и на попятный идти было уже стремно, — что называется, приперли качественно.

— Что, уже и бо-бо? — издевательски пропел Свая. Его стеклянный глаз зловеще блеснул. Он прямо в душу мне заглянул, этот всевидящий глаз.

— Как бы сам не бо-бо! — дерзко ответил я и почувствовал, что колени у меня начинают подгибаться. Я даже мысленно психанул — и чего эти колени подводят в самые ответственные моменты? То трясутся, то подламываются…

Но момент был и впрямь ответственный. Прямо настолько ответственный, что я решился отправиться за советом к отпетому бандюгану Моте Водопьянову из седьмого «Б». Обычно тот курил в туалете на четвертом этаже в окружении шестерок. Вот туда я и метнулся. Тоже авантюра, если разобраться, но один раз с этим Мотей мы в настольный теннис схлестнулись. То есть других игроков поблизости не было, вот он и воткнул меня за столик. Ну а я от страха и переживаемой ответственности умудрился продержаться аж две партии. Продул, конечно, но не с позором. Мотя даже по спине меня похлопал, типа, нормально, чувак, живи покуда… Вот к этому самому Моте я и бросился за советом, сходу выложив о нависшей угрозе и страшных кулаках Сваи.

— Значит, заступы хочешь? — Мотя презрительно растянул губы.

— Зачем… Мне заступа не нужна. Я сам за себя отвечу. Только Свая сильнее и выше на целую голову. Побьет же.

Собравшаяся в туалете ватага басовито расхохоталась, словно я и впрямь сказал что-то смешное.

— Ну побьет, и что? Ты уже в осадок выпал?

— Вовсе не в осадок… Но он же потом Саню прибьет, других начнет кошмарить.

— Так ты его сам побить, значит, хочешь?

Я неуверенно кивнул, и все вокруг снова загоготали.

— Крутой лось! Такого на поводок надо…

— На цепь!..

Они бы и дальше потешались, но Водопьяныч неожиданно скосил сердитый глаз на соседа.

— Слышь, сгоняй-ка за Потапом.

— На фига?

— Зови, я сказал. Дадим мальку мастер-класс.

Я и слова такого «мастер-класс» не знал еще, но внутренне поджался. А через пару минут заявился Потап, рыхлый и рослый детина. Водопьяныча он выше был чуть ли не на голову, только я сразу понял, что в этом прокуренном туалете от роста мало что зависит. И наперед почувствовал, что произойдет что-то ужасное.

— Чего смотришь, оглобля? — Водопьяныч сразу попер в лобовую. — Совсем нюх потерял?

Потап ошеломленно молчал.

— Борзым стал?

— Ты чего, Пьяныч?

— Думаешь, забыл твои приколы на уроках? Что ты Марье про Саянову плел?

— Так это… Она ж дура. Пять репетиторов, а все равно тупее паровоза.

— А тебя колышет? Колышет, спрашиваю? — Водопьяныч шагнул вперед, чуть пригнул голову. — Язык давно не укорачивали?

Потап неуверенно начал поднимать руки, понимая, что готовится расправа, но Водопьяныча всегда отличала пугающая быстрота. Он и в этот раз ударил первым. Сначала правой, потом левой, а после пошел месить — все равно как мельница дурная заработала. Мне показалось, прошел час, хотя потасовка длилась не долее пяти секунд. Потап не убежал, позади был кафель стены, но за короткие пять секунд Водопьяныч разбил ему нос, расквасил губы и подшиб глаз. Оба шумно дышали, драка была закончена.

— Все, щегол, свободен! Болтанешь кому, придешь за добавкой…

Шмыгнув кровоточащим носом, Потап выскочил из туалета. Никогда раньше я не видел, что с такой скоростью можно унизить и поколотить нормального здоровяка. Да что там! Меня прямо трясло всего. И поучения Водопьяныча летели мимо ушей:

— …Выше там или ниже — все мура полная. Кулаком кого хочешь достать можно. Главное — захотеть. Нет силы в ударе, бери количеством. Видал, как я этого оленя уработал? Потап, может, вдвое сильнее и тяжелее, а фига ли толку? Бери измором и напором. Запоминай, малек, люди — трусы. Все, ты понял? Кто наглее, тот и прав. Поэтому, захочешь победить, победишь. Усек?

Я кивнул.

— А теперь благодари за науку и вали…

Что-то я, кажется, пролепетал благодарственное, за что и получил снисходительный подзатыльник. Но наука была жуткая. Честно признаюсь, к такому я оказался не готов. И было бы ложью сказать, что я жалел Потапа. Сложнее всё было, понимаете? С одной стороны, жалко, с другой — не совсем. Потап ведь тоже фрукт еще тот. Сколько раз видел, как он подножки малышне ставит. Мы же носимся вечно, а он и рад-радешенек. И так все подгадывает, что дергал ножищей в самый последний момент! И уже не притормозишь, не увильнешь. Чпокс! — и кувыркаешься по коридору под хохот старшаков… Но дело даже не в этом. Понимаете, меня восхитил изуверский способ, с помощью которого сильный превращается в слабого. Так все просто, оказывается! А я, дурак, и не знал. Не подозревал даже!..