Книга Искусство умирать - Сергей Герасимов

Дверь была деревянной и Анжел высадил ее плечом. Винтовая лестница вела вверх.

– Сюда, – сказал Орвелл и посмотрел на запястье.

На втором этаже он указал на дверь.

Анжел хотел высадить и эту, но дверь была не заперта. Обычная деревянная дверь на обычных стальных петлях. Дверь скрипнула и открылась.

Внутри был беспорядок и много пыли. Окно было выбито. На полу грудой валялись разбитые приборы вперемешку с разбитыми магнитными дисками.

– Их уничтожали специально, – сказал Гессе.

Он подошел и выбрал из груды что-то более-менее сохранившееся.

– Их уничтожали в спешке, – продолжил он. – Ага, а вот этот еще можно включить…

Браслет на руке Орвелла щелкнул. Рука выхватила пистолет и, не целясь, трижды выстрелила. Аппарат взорвался осколками в руках у Гессе.

– Это был обыкновенный диктофон, – сказал Гессе спокойно. – Не обязательно было меня пугать.

Испугаешь тебя, как же.

Они обошли еще четыре этажа маяка и уничтожили все устройства, которые могли хранить информацию.

– Эй, шеф, – сказал Анжел, – я думаю, что не стоило этого делать. Как же мы узнаем, что здесь случилось, если взорвем все данные?

– Ты помнишь комету Швассмана?

– Легенда.

– Эта легенда не врезалась в Землю только потому, что кто-то уничтожил все данные. Понятно?

– Нет.

– Я приказываю уничтожать все обнаруженные носители информации.

– А вот это понятно! – сказал Анжел и ударил кулаком в перегородку, на которой было нацарапанно матерное слово. Носитель информации проломился.

Первыми вошли Бат и Фил. Эта комната была последней на четвертом этаже. Она была совершенно пуста, если не считать встроенного в стену большого холодильника. Такие холодильники вышли на Земле из моды лет двадцать назад.

– Открыть? – спросил Бат и приподнял винтовку.

Стрелка на приборе опасности остыла.

– Открывай.

И Бат открыл дверь.

Солнце уже ушло за горизонт и, хотя небо все еще светилось, в комнате было темно. На первый взгляд холодильник был заполнен льдом. Бат провел пальцами по шероховатой поверхности и на пальцах осталась влага.

– Только лед.

– Включи освещение.

– Свет! – приказал Бат и холодильная камера осветилась изнутри. В глыбу льда был вморожен человек. Он был абсолютно гол и проколот в нескольких местах, несмертельно. В выпученных глазах застыл ужас.

– Что это? – спросил Орвелл.

– Это кровь.

– А вижу, что кровь. Что у него во рту?

Анжел подошел и внимательно вгляделся.

– Все нормально, шеф, – сказал он, – перед тем, как убить, этому парню отрезали язык. Когда отрезают язык, всегда много крови.

Штрауба стошнило и он отвернулся к стене, чтобы переждать приступ.

Закат стал фиолетовым, море совсем почернело. В углах собралась тень.

Комната была освещена только ядовито-голубым светом холодильной камеры. Все вдруг замолчали, прислушиваясь.

– Что это?

По лестнице поднимались шаги. Это были шаги человека.

Анжел сделал шаг вперед и развернул плечи. Комбинезон лопнул на спине, не выдержав напора мышц. Анжел любил театральные эффекты.

– Шеф, позволь, я его встречу первый?

И, не ожидая позволения, он вышел в пролом.

13

Зонтик шел по дороге к городу. Точнее, летел над самой дорогой – дорога была каменистой с частыми выбоинами. Она поворачивала и мертвый город разворачивался, приближаясь.

Зонтик медленно вошел в первую улицу. Улица доволько круто шла вниз, внизу виднелась темная площадь. Зонтик двигался, цепляя боками дома – здесь было слишком узко. Но, в крайнем случае, можно взлететь.

Коре заметил переулок и выругался. В переулке лежали два сцепившееся скелета, похожие на человеческие. Переулок был слишком узок для Зонтика.

Он передал запрос на корабль.

– Наши еще не вернулись?

– Нет пока.

– Тогда я принимаю решение самостоятельно. Я выхожу.

– Попробуй зайти сверху.

– Сверху я развалю эти трухлявые крыши. Я хочу взять целые кости, а не откапывать их из-под камней.

Он остановил Зонтик и вышел.

– Свет туда! – приказал он и показал рукой направление.

Зонтик осветил переулок. Площадь внизу стала совсем черной. Коре снова выругался, чтобы прогнать страх. Он почувствовал легкую тошноту и боль в затылке. Это еще что?

Скелеты были не совсем человеческими, это Коре определил сразу. Слишком длинные ноги и стопы отогнуты назад. Руки? Руки вроде бы нормальны, даже маловаты. Некоторые косточки высыпались. Грудная клетка обычна, таз увеличен.

Череп? – огромные глазницы, сильно скошен назад и вытянут, сверху небольшой гребень. Должен быть прочен и наверняка по объему больше человеческого. Но самое страшное – челюсти.

Особенно мощной была нижняя челюсть, она выдавалась вперед. Голова одного существа была зажата в пасти второго, череп треснул. Эта тварь имела челюсти как у льва. Коре осмотрелся, но ничего не увидел. Со всех сторон стояли ослепшие дома и смотрели мертвыми черными окнами. На небе уже очертились созвездия, непохожие на земные. За домами росли обыкновенные пирамидальные тополя и сгибались под ветром, касаясь верхушками друг друга. Тополя шумели. Если кто-то захочет подобраться неслышно, это будет просто сделать.

– Первый! – скомандовал Коре, – Выключить свет и следить!

Зонтик выключил свет и взгляд стал медленно вдавливаться в темноту. Еще минут десять и глаза станут видеть хорошо. Не нужно было включать прожектор – фонарик удобнее. Сейчас Зонтик следил за любыми передвижениями поблизости и делал это гораздо лучше собаки. Коре мог быть спокоен – мог, но не получалось.

Он попробовал расцепить скелеты, но не сумел. Зубы одного слишком прочно вошли в кости другого. Он дернул и оторвал лопатку. Снова выругался и почувствовал тошноту. Пришлось закрыть глаза и переждать приступ.

Со мной непорядок, – думал Коре, сидя с закрытыми глазами (он ощущал как плывет все вокруг), но это не может быть вирус, Зонтик бы меня предупредил.

Тогда что это?

Он открыл глаза и увидел, что небо стало сиреневым. Звезды расцвели как хризантемы. Все вокруг волновалось, колыхалось, искрилось. Там и здесь вспыхивали фейерверки алых точек. Это было прекрасно. Коре оторвал длинную бедренную кость (поставленная вертикально, кость доставала до груди) и начал крушить ею скелеты. Закончив, он пошел вглубь переулка, выбивая те окна, которые были целы. Зонтик включил сирену – он тосковал без хозяина.