Книга Золото Хравна - Мария Пастернак

— Прекрасно, — усмехнулся Торлейв. — Глядишь, если я к старости не смогу заработать на кусок хлеба своим ремеслом, то воспользуюсь твоим рецептом.

— И все же то, что я рассказал тебе про Ульва и Белую Иву, — чистая правда. Это было не мое колдовство, и зелье было настоящее.

— Я спрашивал тебя о другом, Финн, — сказал Торлейв. — Я хотел знать, отчего погибли все те люди, не имевшие никакого отношения к этим проклятым сокровищам.

— Клянусь! Клянусь тебе, сын Хольгера, чем угодно клянусь, что я никогда не поднимал на живого человека ни ножа, ни меча, ни секиры! Я лгал и изворачивался, и, возможно, от моих снадобий кое у кого и болел наутро живот, но даже те яды, что я продавал, были на деле совершенно безвредны! Именно поэтому я никогда не задерживался на одном месте дольше недели, чтобы самому не стать жертвой того, кто обманулся в своих надеждах! Говорю это тебе, дабы ты, прежде чем я начну свой рассказ, знал, что я, Финн, не причастен ни к одному из этих убийств!

— Хорошо, — сказал Торлейв. — Я понял и верю тебе.

— Стюрмир хотел одного: узнать, где сокровища Хравна, — продолжал колдун. — Если бы Стурла хоть что-то о них сказал, он прожил бы ровно до того момента, как они были бы найдены. Но Стурла не знал или не хотел говорить; это его спасло, хоть и погубило других людей — да впрочем, это не его, не Стурлы вина… Они взяли Стурлу и Кольбейна неподалеку он Нидароса и отвезли на Воронов мыс. Стюрмир приложил немало усилий, чтобы заставить Стурлу отдать золото по доброй воле. Стурла всё повторял, что ничего не знает ни о каких сокровищах, и Борову было велено прижать его, чтобы разговорился. Этот кабан не мог придумать ничего лучшего, как сломать ему ногу. Я наложил лубок — когда-то Йорейд учила меня сращивать поломанные кости.

Кулаки Торлейва непроизвольно сжались, но он сдержал себя.

— Как же удалось Стюрмиру подделать пергамен?

— Я-то разбираюсь в этом плохо, но Нилус из Гиске был мастер проделывать всякие штуки с закладными и купчими, они этим много раз пользовались. У него был человек в Нидаросе, который мог из одной грамоты сделать совсем другую, и они о том позаботились загодя. У них было уже все готово для завладения имуществом Стурлы. Однако, чтобы им получить золото законным путем, нужна была смерть Стурлы, а убить его Грош не мог, пока не вызнает, где сокровища. Стюрмир подумал и решил разыграть гибель Купца — не так уж трудно было убедить земляков Стурлы, что тот мертв. Не знаю, что его натолкнуло на мысль о волках: возможно, наша встреча с волчицей летом, возможно, его ремесло. Так или иначе, они с Нилусом заранее решили, что для достоверности надо будет сначала прикончить кого-нибудь другого, свалив все на волков, и только выбирали кого.

— Вот как, — сказал Торлейв. Щека его дернулась.

— Стурла уже неделю был на Вороновом мысе под охраной Стюрмировых людей, когда мы приехали в Эйстридалир, — продолжал колдун. — Грош снял у одного из бондов домик в горах, якобы для охоты. Оно и верно было для охоты. Для виду они даже пристрелили лося и поохотились на зайцев и птиц, но главная охота у них шла на человека.

Нилус прознал, что трое лесорубов расчищают участок леса неподалеку. Они решили, что смерть лесоруба подойдет как нельзя лучше: товарищи станут его искать, поднимут шум. По завершении дела они, собравшись в доме, обсуждали чуть ли не со смехом, как все удалось. Стюрмир лишь бранил Дидрика Борова за то, что тот взял деньги из кошеля убитого; Весельчак же, сын Скамкеля, сказал: «Брось, Грош, зачем покойнику деньги?» Я слушал их, дрожа от страха.

— Кто бы мог подумать. По твоему виду трудно было предположить, что ты с ними не заодно.

— Клянусь, сын Хольгера, я был у них все равно что пленником! — воскликнул колдун. — Все поджилки мои тряслись, и ад, казалось, разверзался под самыми моими ногами!

— А что же Клюпп? — тихо спросил Торлейв. Сердце его сжалось при воспоминании о вечно пьяном забулдыжке, что шатался по Городищу и клянчил по кружечке пива то на одном хуторе, то на другом.

— Клюпп — это тот пьяница? — спросил Финн. — Ему просто не повезло. Он возвращался лесом с какого-то хутора и увидал, как Стюрмир и Нилус из Гиске несут тела тех бедолаг, которых после они выдали за Стурлу и его секретаря. Он не подошел к Стюрмиру сразу — понимал, видать, что и его могут мигом отправить на тот свет. Зато потом, встретив Стюрмира, решил потянуть из него денег на выпивку. Знал бы он, с кем имеет дело! Стюрмиру только на руку был еще один покойник, чтобы нагнать страху на округу.

— А следы? Неподалеку от тела Клюппа в лесу были волчьи следы.

— Это старая охотничья обманка, — хмыкнул Финн. — Даже мне она известна.

— Они убили четырех человек. Ни в чем не повинных. Не укладывается это у меня в голове, Финн! Кто же были те двое, которых Стюрмир выдал за Стурлу и Кольбейна?

— А вот этого я не могу сказать тебе, сын Хольгера, ибо сам не ведаю. Скорее всего, какие-то бродяги из тех, что скрываются в горах. Для Стюрмира, для Нилуса из Гиске, для Борова и Весельчака убийство было не внове. Лишить человека жизни — это им ничего не стоило. Насколько мне известно, они и разбоем не брезговали, если понимали, что им всё сойдет с рук.

— Бесовщина, — сказал Торлейв, перекрестившись. — Иначе не знаю, как это назвать. Бесовщина и безумие. Надо молиться день и ночь, ибо тень его лежит и на мне.

— Не понимаю я твоих слов, — проворчал Финн. — Хочешь ли ты знать еще что-то, сын Хольгера, или я могу отдохнуть?

— У меня еще немало вопросов. Для чего вы явились на Еловый Остров и как потеряли болт с серебряным наконечником? Зачем ты сделал его? Хотел убить свою прежнюю любовь?

— Пойми же, сын Хольгера, я был целиком во власти Стюрмира! Он приказал, и мы пошли. Ночь была вьюжная, мела метель, и снег несся нам навстречу. Он велел мне петь, как это делают сейдмады, чтобы смутить разум девушки. Я встал под изгородью и стал петь на ветер, хотя, сказать по правде, в успех своего колдовства я не верил.

Вдруг Стюрмир тронул меня за плечо. Я глянул туда, куда он указывал, и чуть не подавился своим заклинаньем. Белая Волчица была здесь, и рядом с нею шел второй волк — темный, как сама ночь. Они переходили озеро по льду, почти невидимые во тьме. Я думал немедленно бежать, хотя прервать такую волшбу на полуслове себе дороже: многие силы уже задействованы, и они все могут обернуться против тебя. Я дрожал от страха, но Стюрмир посмотрел на меня с презрением и сказал:

— Пой, колдун, или завтра найдут еще один труп, в этот раз — на Еловом Острове.

Он зарядил самострел и пошел навстречу волкам сквозь метель. Мысленно я приготовился к ужасной смерти, но продолжал петь, хоть и знал, что чем больше я боюсь, тем меньше надежд на успех. Ибо духи, сын Хольгера, не внемлют трусам, они презирают их.

Я видел, что Стюрмир подошел к волкам достаточно близко, чтобы выстрелить наверняка, прицелился и спустил крюк. Знаешь ли ты, как стреляет Стюрмир?

— Не понаслышке.