Книга Дело о Джеке-Вытрясателе - Джон С. Клэр
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я взял ведро с мыльной водой и принялся перемывать кучу старых резиновых масок: Дракулу, чудовище Франкенштейна и еще какие-то ужасные рожи. Некоторые из них были такими старыми, что трескались и рвались от воды, и я был вынужден их выбрасывать.
Среди масок я нашел коробочку с порошком, от которого тело начинает чесаться.
— Можешь взять его себе, Том, — разрешил Сид. — Теперь таких вещей никто не покупает.
— Спасибо. — Я сунул подарок в карман. — Я найду ему применение.
— А теперь, если ты не хочешь заночевать здесь вместе с мышами, тебе надо почиститься и идти домой.
Два часа пролетели так быстро, что я и не заметил. Мне казалось, что прошло не больше получаса. Когда я покидал кладовку, она не производила впечатления разобранной. Сид вернулся к своим налогам. Он протянул мне конверт с деньгами за два отработанных часа.
— Их немного, — добавил он, — но ты честно заработал каждый цент.
— Боюсь, что результатов пока не видно, — заметил я, — но надеюсь, что за неделю я справлюсь полностью.
— Об этом не беспокойся, — сказал Сид, — на все нужно время. Если ты хочешь чего-нибудь достичь в жизни, будь готов много работать и быть терпеливым.
То же самое мог сказать Брайан, но в устах Сида фраза прозвучала иначе и почему-то не вызвала у меня протеста.
— До завтра, — попрощался он. И тут я услышал крики.
Крики доносились из-за магазина. Я пробежал через магазин и выглянул через грязное окошко кладовки на задний двор. Там, в полутьме, Лиз и Элмо тащили за руки упирающегося Тарквина, держа в руках части его костюма.
На Тарквине не было ничего, кроме трусов.
— Не хочу домой! — орал он. — Не пойду! Я вас убью! Убью!
Я рассмеялся.
Когда я снова проходил мимо прилавка, Сид оторвался от своей работы.
— Неужели я слышу знакомый голос? — поинтересовался Сид.
— Так точно, — ответил я. — Двое из наших — Лиз и Элмо — вызвались присматривать за ним. — Как им повезло!
Этим вечером я взял с собой все семь головоломок и сразу пронес их к себе в комнату. Брайан был слишком увлечен вечерними новостями, чтобы что-нибудь заметить. Мама возилась на кухне. Мне повезло.
Я расчистил место на полу и вывалил туда все семь головоломок. Семь головоломок, каждая из которых состояла из тысячи частей, были перемешаны. Семь тысяч кусочков!
Веселенькая же работенка мне предстоит!
Разбирая их, я про себя посмеивался, вспоминая скандал, который закатил сегодня Тарквин. Можно было бы позвонить Лиз и расспросить ее об этом, но мне хотелось видеть ее лицо.
Через некоторое время раздался стук в дверь. Я не знаю, как по стуку можно определить, кто это, но я сразу понял, что это Джонатан.
— Я занят, — сказал я.
Было слышно, как мама кричит ему, чтобы он оставил меня в покое и не мешал заниматься.
— Можно мне войти? — спросил Джонатан.
— Я занят.
— Я хочу зайти к тебе.
— Зачем?
— Рассказать тебе анекдот. Большая часть кусочков в той кучке, которую я разбирал сейчас, относилась к головоломке с видом зоопарка. Я сосредоточенно выбирал из нее кусочки, которые принадлежали картинке с изображением Млечного Пути.
— Так рассказывай, — сказал я. Надо же развивать в ребенке чувство юмора. Его отец уж точно не позаботится об этом.
Воцарилось молчание. Затем Джонатан сказал:
— Грабитель рассказывает людям анекдоты.
— Что?
Я открыл дверь и втащил его в спальню.
— Никому не говори о головоломках, — предупредил я. — Ну, так о чем ты хотел рассказать?
— Ты знаешь грабителя?
Должно быть, о Джеке-Вытрясателе болтали теперь даже в начальной школе Рейвен-Хилла.
— Слышал о нем.
— Ну вот, он убивает людей шутками. — И Джонатан выжидательно посмотрел на меня.
Это была шуточка, ходившая по школе. Джонатан не понял ее и, естественно, пересказывал неверно. Мне пришлось сложить ее заново, как головоломку. Звучала она так: "Вы слышали, что Вытрясатель заделался юмористом? От смеха люди задыхаются до смерти".
— Хорошо, Джонатан, — похвалил я. — Работай дальше.
Про себя я подумал, что надо бы завтра рассказать это ребятам.
Я перехватил Лиз утром, когда она собиралась к Брайану на урок истории. Я старался выглядеть невозмутимым, но мне это плохо удалось. Когда Лиз повернулась ко мне, я заметил у нее на лице царапины.
— Неприятности с Тарквином? — пробормотал я.
Лиз так посмотрела на меня, что стало ясно: беседовать на эту тему она не желает.
— Я просто поинтересовался, — заметил я.
— Ох, заткнись, Том, это уже не смешно, — огрызнулась она.
— Обидчивая ты чего-то сегодня…
Ко времени ленча вся школа уже знала, что произошло. По дороге к дому Лиз Тарквин вел себя нормально.
Когда они пришли, он решил, что хочет приготовить оладьи. Элмо попытался отговорить его от этой затеи, отчего Тарквин вышел из себя. Он перебил все яйца в холодильнике, высыпал муку на ковер и, пока Элмо и Лиз убирали за ним, скормил собаке Лиз целый шоколадный кекс.
Когда же настало время отправляться домой, Тарквин наотрез отказался уходить. Он заявил, что остаток своей жизни проведет в доме Лиз. Но Элмо и Лиз все-таки удалось выманить его за порог предложением пойти покачаться на качелях. Рядом с домом Тарквина был небольшой парк, и они повели его туда.
Когда они оказались в парке, он принялся носиться кругами как угорелый и заявил, что никогда не вернется домой. Затем он забрался на высокое дерево и принялся раздеваться, разбрасывая вокруг свою одежду. Лиз и Элмо удалось-таки уговорить его спуститься вниз. Правда, Лиз пришлось слазить наверх за теми частями его одежды, которые остались висеть на ветках.
— Это была ее идея, — сообщил Элмо Санни. — Что до меня, я хотел оставить все как есть и отправить за одеждой его мать.
На уроке английского я нарисовал карикатуру: Лиз и Элмо тащат по улице Тарквина. Тарквин в одних трусах и с раззявленным ртом. Затем я придумал стишок и подписал его внизу:
По парку гуляя, Тарквин-ангелочек
На дерево влез, закричав что есть мочи:
"Смотрите, невежды!"
И, сбросив одежду,
Сидит меж ветвей голышом и хохочет.
Мне кажется, неплохо. Но, конечно, я не Шекспир.
Я показал свое произведение Лиз. Она скользнула по нему взглядом и, отвернувшись, притворилась, что ничего не увидела. Она и в самом деле была не в духе.
