Книга Шоколадная вилла - Мария Николаи

– Добрый день, господин Райнбергер.

– Дора!

– Разрешите войти? – Дора нервно оглядывалась.

Он открыл дверь шире, чтобы впустить ее. В этот момент его внимание привлек мужчина на противоположной стороне улицы. Под темным котелком пробивалось несколько прядей рыжих волос, лицо его было очень бледным, и двигался он как человек, который наблюдал, но не хотел быть замеченным.

Дора проскользнула в дом, но, прежде чем закрыть дверь, Виктор еще раз посмотрел на улицу.

Когда мужчина заметил, что Виктор на него смотрит, он быстро повернулся и пошел, будто прогуливаясь и просто рассматривая местность.

Виктор решил в ближайшие дни быть особенно внимательным. Может, Ротман кого-то нанял, чтобы причинить ему вред. Мало ли…

Погрузившись в мысли, он провел Дору на кухню Эберле. Там стоял стол, за которым они обычно обедали.

– Присаживайтесь, – предложил он ей и отставил свою чашку кофе.

– Спасибо, но я на минутку, мне уже нужно уходить. Тео ждет меня.

Дора судорожно сглотнула, и Виктор заметил, что она очень напряжена. В ту же секунду он забеспокоился о Юдит. С ней что-то случилось?

– Господин Райнбергер, хотя Юдит мне и запретила с вами разговаривать, но я просто не могу поступить иначе. Господин Ротман ищет ее по всему городу…

– Она сбежала? Или ее похитили?

У него перед глазами сразу возникло изображение Альбрехта.

– Она сбежала, но не так, как вы, возможно, сейчас думаете. – Она полезла в плетеную корзину с покупками, висевшую у нее на руке, и достала письмо.

– Вот. Здесь все написано.

– Спасибо. – Виктор изумленно смотрел на письмо, которое было написано не рукой Юдит. Затем он вопросительно посмотрел на Дору.

Она покачала головой.

– Это не я писала. Прочтите, пожалуйста. Потому что господин Ротман не дает спуску, и я боюсь, что он скоро ее найдет. Лучше, если вы все прежде узнаете и сможете подумать, захотите ли вы ей помочь, и если да, то как.

– Захочу ли помочь? Это даже не обсуждается!

– Прочтите письмо.

Дора нервно вертела ручку корзины, когда Виктор открывал конверт и быстро читал письмо.

– Юдит… беременна? – беззвучно спросил Виктор.

Дора кивнула. И вкратце рассказала ему, как так получилось и почему Юдит вынуждена была принять фатальное решение покинуть семью и «залечь на дно».

Виктор провел рукой по волосам и начал нервно ходить по маленькой кухне. У Юдит будет ребенок. И от кого? От этого ловеласа Макса Эбингера. Он едва ли мог трезво мыслить.

– Я даже не знаю, что сказать, – ошеломленно произнес он.

Дора стояла на месте как вкопанная и все еще теребила ручку корзины.

– Понимаете, Дора, это все очень неожиданно, – Виктор попытался объяснить, замолчал и покачал головой. – Я не знаю, кому из них мне больше хочется свернуть шею – ему или ей.

– Молодой Эбингер использовал ее. Он не имел права это делать, ее так… компрометировать.

Виктор подошел к окну, облокотился на раму и уперся лбом в холодное стекло.

– Она совершила большую ошибку, – отчаянно продолжала Дора. – И она ни в коем случае не хотела, чтобы вы об этом узнали. Вашего презрения она не выдержит, так она сказала.

Виктор рассмеялся:

– Моего презрения. Все это время, когда мы… когда она позволила мне поверить, что она меня… Она была беременна. Ребенком другого.

– Она узнала об этом на второй день Рождества.

– Она так сказала.

– Нет. Это так и было. Господин Райнбергер, я всегда была рядом с фройляйн Юдит. Практически каждое ее движение было у меня на глазах. Она ни на одного мужчину не посмотрела, с тех пор как она с вами… как вы… Ах! Юдит любит вас. Теперь вы все знаете. Она так вас любит, что не захотела обременять вас собой и ребенком.

Виктор тихо вздохнул. Затем он повернулся к Доре.

– Кто эта сестра Хенни, которая все это написала? – спросил он вдруг, указав на письмо в руке. – Она называет себя сотрудницей полиции?

– Да. Она помогает женщинам и девушкам, которые не знают, как дальше жить.

Постепенно сопротивление Виктора угасало. Все чувства, которые он испытывал к Юдит, накрыли его медленной, но неудержимой волной. Уважение и почтение, восторг и страстное желание, симпатия и беспокойство, любовь и, да, также разочарование.

И вопреки здравому смыслу, но с чистым сердцем он принял решение.

– Где мне ее найти? – спросил Виктор. – В этом письме указан только абонентский ящик.

– Обратитесь к сестре Хенни в полицейский участок. Если ее там нет, то подождите, пожалуйста. Юдит в ее квартире, но адрес я дать не могу, хотя я вам и доверяю. Сестра Хенни так распорядилась.

– Эта сестра Хенни знает, кто отец ребенка?

– Нет. Мне пора идти. До свидания, господин Райнбергер.

На этом она оставила его, быстро прошла по коридору и вышла за дверь.

Виктор в растерянности почесал затылок. Он чувствовал себя так, будто его только что переехал паровоз. Но мысль о Юдит заставляла его действовать. Он пошел в свою комнату, побрился, надел свежую рубашку и новый темно-серый костюм и отправился в полицейский участок.

По дороге он судорожно размышлял, как ему лучше всего обратиться к сотруднице полиции. Он не мог припомнить, чтобы слышал когда-либо прежде такое обозначение профессии. Даже в Берлине такого не было, по крайней мере, ему об этом не было известно.

Наконец, стоя у кабинета Генриетты Арендт, он чувствовал себя как один из близнецов, после того как они задумали что-то запрещенное. Он нервничал.

Прежде чем Виктор все же постучал, он услышал голоса и шаги в коридоре. Повернувшись, Виктор увидел сотрудника полиции, который тянул за собой беспризорную девушку. Сотрудник отодвинул Виктора в сторону с самооценкой должностного лица и настойчиво постучал в дверь. Не дожидаясь приглашения, он вошел.

В этот момент девушка пыталась высвободиться, и во время короткой перебранки Виктор узнал Бабетту, служанку Ротмана. Она тоже пошла по кривой дорожке? Виктор ничего не успел сказать, полицейский грубо затолкнул ее в кабинет.

С нетерпением Виктор ждал, когда они закончат разговор. Он слышал обвинительную речь чиновника, спокойный голос сестры и редкие сдержанные ответы Бабетты.

Прошло, наверное, минут пятнадцать. Сестра Хенни приобняла Бабетту и отвела ее в другое помещение, рядом с ее кабинетом. Полицейский удалился, чеканя шаг. Он свой долг выполнил.

Виктору сразу стало ясно, что у сотрудницы полиции нелегкая работа. Она заботилась о тех, кого исключило и оставило на произвол судьбы общество. Ее задача требовала много сил, но находила мало признания.