Книга Экономическая наука в тяжелые времена. Продуманные решения самых важных проблем современности - Эстер Дюфло

роста). Но в последние годы в Латинской Америке наблюдается значительное сокращение неравенства. Отчасти оно было вызвано ростом цен на сырьевые товары, а отчасти – политическими интервенциями, повышением минимальной заработной платы и, в частности, масштабным перераспределением[578].

Процесс расширения перераспределения в этих странах весьма поучителен. Политическая оппозиция социальным программам формулировалась в Латинской Америке в терминах моральных и психологических последствий бесплатных раздач. Как и в Соединенных Штатах, в общественных дискуссиях о социальном обеспечении доминировали опасения злоупотреблений и лени. Поэтому профессор Сантьяго Леви, экономист, сыгравший очень важную роль в разработке Progresa, мексиканской программы социальной помощи, с самого начала очень хорошо осознавал необходимость заручиться поддержкой правых[579]. Программа подчеркивала принцип социального quid pro quo[580]. Трансферты выдавались на определенных условиях: например, чтобы получить деньги, семьи должны были сводить своих детей к врачу или записать в школу. Рандомизированное контролируемое исследование показало, что те, кто получил доступ к программе, улучшили положение своих детей[581]. Вероятно, этим объясняется долговечность этой программы. На протяжении десятилетий сменявшие друг друга правительства иногда изменяли название программы (программа Progresa стала программой Oportunidades, а затем Prospera), но не более того. В 2019 году новое левое мексиканское правительство, похоже, собирается заменить эту программу на аналогичную, но более щедрую и с меньшим числом необходимых условий.

Тем временем программы обусловленных денежных трансфертов стали имитироваться во всем регионе и за его пределами (вплоть до Нью-Йорка). Первоначально большинство программ было основано на аналогичных предъявляемых условиях, а их реализация сопровождалась рандомизированными контролируемыми исследованиями. Серия этих экспериментов позволила сделать два вывода. Во-первых, они показали, что ничего страшного не происходит, когда кто-то дает деньги бедным. Как мы увидим в следующей главе, они не собираются их пропивать или прекращать работать. Это сыграло важную роль в изменении общественного мнения о перераспределении во всем развивающемся мире. На выборах 2019 года в Индии обе основные партии впервые сделали денежные трансферты бедным центральным элементом своей платформы. Во-вторых, когда страны начали экспериментировать с этой моделью и пробовать ее варианты, стало ясно, что бедные не нуждаются в постоянной опеке и наставлении, как предполагалось в первоначальном проекте обусловленных денежных трансфертов. В результате в общественных дискуссиях о перераспределении произошел полный переворот, чем мы во многом обязаны программе Progresa и другим подобным экспериментам.

Борьба с растущим неравенством еще не закончилась, в том числе в Латинской Америке. Самые высокие налоговые ставки остаются низкими, а самые высокие доходы систематически не снижаются (согласно World Inequality Database, с 2000 года такие доходы стабильны в Чили, растут в Колумбии и постоянно скачут в Бразилии)[582]. Но опыт Progresa подчеркивает идею о том, что тщательно разработанные социальные программы станут ключом к выходу из кажущегося тупика в Соединенных Штатах и подобных ему, которые могут возникнуть в других странах.

Решение этой задачи может стать одним из величайших вызовов нашего времени. Это гораздо важнее, чем космические полеты, возможно, даже важнее, чем поиск способов лечения рака. В конце концов на карту поставлена сама идея хорошей жизни, какой мы ее знаем. У нас есть ресурсы. Чего нам не хватает, так это идей, которые помогут нам преодолеть разделяющую нас стену разногласий и недоверия. Если мы сможем всерьез вовлечь весь мир в этот поиск, а лучшие умы в мире будут работать с правительствами, НПО и всеми остальными над перестройкой наших социальных программ для повышения их эффективности и политической жизнеспособности, то есть шанс, что история будет вспоминать нашу эпоху с благодарностью.

Глава 9

Плати и заботься

Многие из тех, кто приезжает в город Лакхнау на севере Индии, посещают Бара Имамбара, грандиозный индо-исламский архитектурный памятник XVIII века, расположенный в центре старого города. Бара Имамбара выделяется среди зданий того периода, не являясь ни крепостью, ни дворцом, ни мечетью, ни мавзолеем. Гиды рассказывают много историй о нем, без сомнения, в соответствии с вкусами слушателей – Абхиджиту говорили, что это часть оборонительных сооружений княжества против экспансии британского колониального правления, хотя это строение совсем не похоже на крепость. На самом деле его построил в 1784 году наваб Ауда Асаф ад-Даула, чтобы обеспечить работой своих голодающих из-за неурожая подданных.

Абхиджиту запомнилась одна история об этом строительстве. Утверждают, что оно заняло гораздо больше времени, чем следовало бы, потому что то, что рабочие строили днем, местные аристократы разрушали ночью. Идея состояла в том, чтобы предоставить элитам, которые также жили за счет сельского хозяйства и поэтому голодали вместе с остальными, способ заработать достаточно, чтобы выжить. Будучи аристократами, они были готовы скорее умереть, чем допустить, чтобы публика узнала, что они попали в такое ужасное положение, отсюда и искусственность ночных усилий.

Что бы ни говорили о бессмысленном снобизме, который сделал это необходимым, и действительно ли это произошло на самом деле, данная история имеет важное значение. Легко забыть, особенно в условиях кризиса, о необходимости защищать, насколько это возможно, достоинство тех, кому оказывается помощь. Асаф уд-Даула, к его чести, этого не забыл. Или, по крайней мере, так он вошел в историю.

В этой главе мы покажем, что при разработке социальной политики в первую очередь необходимо думать именно о возможном противоречии между выплатой денег и заботой. В современных дискуссиях формулируются две крайние позиции. Согласно одной, лучшее, что мы можем сделать для тех людей, которые не процветают в рыночной экономике, – это дать им немного денег и уйти, оставив их искать свой собственный путь в этом мире. Другая крайность объединяет тех, кто не слишком верит в способность бедных самостоятельно о себе позаботиться, и поэтому их надо либо бросить на произвол судьбы, либо начать вторгаться в их жизнь, ограничивая их выбор и наказывая тех, кто не подчиняется. Одна сторона ведет себя так, как будто самоуважение бенефициаров государственных программ не является проблемой, другая сторона либо не заботится об этом, либо считает, что это та цена, которую они должны заплатить, если хотят получить помощь от общества. И все же желание быть уважаемым часто является причиной, по которой социальные интервенции не поддерживают даже те, кто в них нуждается. Кроме того, в этом состоит и причина провала социальной политики. Именно из данной перспективы мы будем исходить в этой главе, исследуя проблемы разработки социальной политики.

РАЗРАБОТКА СОЦИАЛЬНЫХ ПРОГРАММ

В настоящее время нет ничего более изысканного, по крайней мере среди социальных программ, чем концепция универсального базового дохода. Элегантная в своей простоте, подобно модерну середины века, она популярна среди предпринимателей Кремниевой долины, специалистов медиа, философов и экономистов определенного рода, среди некоторых политиков. Согласно этой концепции, правительство должно выплачивать каждому достаточно существенный гарантированный базовый доход (в Соединенных Штатах говорили о сумме в 1000 долларов в месяц) независимо от его потребностей. Подобные деньги были бы мелочью для Билла Гейтса, но