Книга Экономическая наука в тяжелые времена. Продуманные решения самых важных проблем современности - Эстер Дюфло

достаточно приличной суммой для безработного, позволив ему, если бы до этого дошло, прожить всю жизнь так и не устроившись на оплачиваемую работу. Людям из Кремниевой долины это нравится, поскольку они беспокоятся, что их инновации приведут к исчезновению многих рабочих мест. Бенуа Амон, кандидат от социалистов на пост президента Франции вместо Франсуа Олланда, ссылался на универсальный базовый доход, чтобы оживить свою обреченную кампанию; Хиллари Клинтон упоминала о нем время от времени (она тоже проиграла); в Швейцарии был референдум по этому поводу (но только четверть избирателей проголосовали за него); в Индии он недавно появился в официальном документе Министерства финансов, и обе конкурирующие на выборах партии упоминали в своих программах некоторый вариант безусловных денежных трансфертов, но не предполагая его всеобщее применение.

Многих экономистов, начиная по меньшей мере с Милтона Фридмана, привлекает то, что концепция универсального базового дохода предполагает невмешательство государства. Как мы уже говорили, многие из них привыкли считать, что люди лучше знают, что хорошо для них самих, и не видят причин полагать, что правительственный бюрократ знает это лучше. Для экономистов передача получателям пособий живых денег – это, несомненно, правильная вещь; человек сам знает, что лучше всего с ними сделать. Если ему нужна еда, то он купит еду, а если потребность в одежде выше, то он должен иметь право выбора. Те программы помощи, которые подобны принятой в США программе льготной покупки продуктов, предполагают чрезмерную опеку. Точно так же выдача денег в качестве вознаграждения за тот или иной вид «хорошего поведения», как это делается в рамках программ обусловленных денежных трансфертов, таких как мексиканская Progresa/Oportunidades/Prospera и ее многочисленные подражатели, просто является беспричинной дрессировкой людей. Люди и сами будут себя хорошо вести, без побуждения со стороны правительства, а если они считают, что определенное поведение не в их интересах, то правы, скорее всего, окажутся сами люди, а не правительство. Когда левое мексиканское правительство объявило о своем намерении заменить Prospera безусловным трансфертом в 2019 году, оно сослалось на то, что «медицинские семинары, медицинские проверки (и другие обязательства) были бременем для женщин»[583].

Существует и еще одна очень привлекательная сторона таких программ, которые имеют универсальный характер и не предполагают таргетирования и мониторинга. Большинство социальных программ организованы на основе очень сложных правил отбора и контроля, чтобы ими могли воспользоваться только те, кто действительно нуждается. Обеспечение условий для обучения детей и прохождения ими медицинских осмотров обходится недешево: в Мексике, чтобы домохозяйство получило сто песо, мексиканскому правительству приходится платить дополнительные десять песо. Из этих десяти песо 34 % идет на оплату расходов по идентификации получателей помощи, а еще 25 % используется для обеспечения соблюдения условий получения трансферта[584].

Кроме того, в результате постоянного умножения разных правил становится трудно подать заявление на социальную помощь, а это может привести к тому, что круг получателей станет гораздо у´же необходимого. Однажды Эстер работала в исследовательской группе, которая изучала принятую в Марокко программу, дававшую домохозяйствам право на субсидируемый государством заем на подключение их домов к водопроводу[585]. В частности, группа оценивала работу французской компании Veolia, которая реализовывала эту программу. Когда они впервые посетили местность, жителям которой было предложено принять участие в программе, им был с гордостью продемонстрирован «автобус Veolia», объезжавший кварталы, чтобы проинформировать о новой программе. Странно, но никого из местных жителей в автобусе не было. Когда Эстер стала обходить дома, то выяснилось, что люди часто имели смутное представление о программе, но не знали, как подать на нее заявление. Процедура, как оказалось, была не так проста. Этого нельзя было сделать в автобусе. Потенциальные клиенты должны были обратиться в мэрию с рядом документов, подтверждающих их проживание и право на собственность. Они должны были заполнить заявление и вернуться через несколько недель, чтобы узнать, было ли оно одобрено. Эстер и ее коллеги предложили организовать простую услугу: оперативный сотрудник приедет к вам домой, сделает ксерокопии соответствующих документов, заполнит заявление и доставит его в мэрию. Результаты были чрезвычайно эффективны – уровень регистрации увеличился в семь раз.

Что еще хуже, те, кто особенно напуган сложностью процесса подачи заявления, часто оказываются самыми нуждающимися. В Дели вдовы и разведенные женщины, живущие в нищете, имеют право на ежемесячную пенсию в размере 1500 рупий (или 85 долларов США по ППС с поправкой на стоимость жизни), что является значительной суммой для этих женщин, но степень охвата такими пособиями невелика. Обследование Всемирного банка показало, что две трети женщин, имеющих право на получение пенсии, не были включены в программу[586]. Одной из причин может быть сам процесс подачи заявки, требующий выполнения сложных правил, непонятных большинству людей, которые не способны пройти его полностью.

Чтобы понять, в какой степени знание правил или сами правила препятствовали обращению за этими пенсиями, было проведено исследование, в котором отобрали 1200 женщин, имевших право на него претендовать, а затем они случайным образом были разделены на четыре группы[587]. Первая группа была контрольной; вторая группа получила информацию о программе; третья группа получила информацию и некоторую помощь в процессе подачи заявки; и последняя группа получила информацию, помощь, и, кроме того, местный представитель НПО сопроводил членов этой группы в соответствующее ведомство для подачи заявки. Предоставление информации увеличило число женщин, которые начали процесс подачи заявки, но число женщин, которые фактически завершили его, увеличилось незначительно. Напротив, помощь им в этом процессе привела к большему количеству заявок. Женщины, получившие помощь, имели на 6 процентных пунктов больше шансов совершить все необходимые шаги, а те, кого сопроводили в ведомство, имели на 11 процентных пунктов больше шансов подать заявление, что почти вдвое превышает базовый уровень. Важно отметить, что наиболее уязвимые женщины (неграмотные, не включенные в политические сети) извлекли наибольшую выгоду из этого вмешательства, что согласуется с мнением о том, что они с наибольшей вероятностью будут исключены из существующего процесса. Но даже при наличии помощи доля заявивших о своих притязаниях на получение пенсии среди участниц эксперимента составила всего 26 %. Очевидно, это объясняется тем, что женщины не верили в способность правительства выполнять свои обязательства и поэтому не видели смысла в том, чтобы плясать под чужую дудку.

То же самое относится и к Соединенным Штатам. В период с 2008 по 2014 год число детей, получающих бесплатные обеды в школе, увеличилось на несколько миллионов, после того, как было решено автоматически предоставлять их всем детям родителей, которые явно относятся к бедным, так как уже охвачены другими программами борьбы с бедностью. Но на самом деле право на бесплатный обед у детей бедных появилось еще в 2004 году, после изменения правил, но тогда родители должны были специально обращаться за таким пособием и этого не произошло[588].

Или возьмем пример программы льготной покупки продуктов. В ходе полевого