Книга Русская басня - Николай Леонидович Степанов

на ловле не видал».

        «Вот, братцы! — Заяц отвечал,—

Да из лесу-то кто ж,— всё я его пугал

        И к вам поставил прямо в поле

            Сердечного дружка?»

Такое хвастовство хоть слишком было явно,

        Но показалось так забавно,

Что Зайцу дан клочок медвежьего ушка.

Над хвастунами хоть смеются,

А часто в дележе им доли достаются.

ЩУКА И КОТ

Беда, коль пироги начнет печи сапожник,

       А сапоги тачать пирожник,

       И дело не пойдет на лад.

       Да и примечено стократ,

Что кто за ремесло чужое браться любит,

Тот завсегда других упрямей и вздорней:

              Он лучше дело все погубит,

                    И рад скорей

              Посмешищем стать света,

       Чем у честных и знающих людей

Спросить иль выслушать разумного совета.

              Зубастой Щуке в мысль пришло

       За кóшачье приняться ремесло.

Не знаю: завистью ль ее лукавый мучил

Иль, может быть, ей рыбный стол наскучил?

       Но только вздумала Кота она просить,

              Чтоб взял ее с собой он на охоту,

              Мышей в анбаре половить.

«Да, полно, знаешь ли ты эту, свет, работу?

       Стал Щуке Васька говорить.—

       Смотри, кума, чтобы не осрамиться:

              Недаром говорится,

              Что дело мастера боится».

«И полно, куманек! Вот невидаль: мышей!

              Мы лавливали и ершей».

«Так в добрый час, пойдем!» Пошли, засели.

              Натешился, наелся Кот,

       И кумушку проведать он идет;

А Щука, чуть жива, лежит, разинув рот,—

              И крысы хвост у ней отъели.

Тут, видя, что куме совсем не в силу труд,

Кум замертво стащил ее обратно в пруд.

              И дельно! Это, Щука,

                    Тебе наука:

              Вперед умнее быть

       И за мышами не ходить.

ПЕТУХ И ЖЕМЧУЖНОЕ ЗЕРНО

                    Навозну кучу разрывая,

       Петух нашел Жемчужное зерно

              И говорит: «Куда оно?

                    Какая вещь пустая!

Не глупо ль, что его высоко так ценят?

А я бы, право, был гораздо боле рад

Зерну Ячменному: оно не столь хоть видно,

                    Да сытно».

              Невежи судят точно так:

В чем толку не поймут, то всё у них пустяк.

КРЕСТЬЯНИН И РАБОТНИК

          Когда у нас беда над головой,

             То рады мы тому молиться,

         Кто вздумает за нас вступиться;

         Но только с плеч беда долой,

      То избавителю от нас же часто худо:

                Все взапуски его ценят,

             И если он у нас не виноват.

                Так это чудо!

      Старик Крестьянин с Батраком

             Шел под вечер леском

             Домой, в деревню, с сенокосу,

И повстречали вдруг медведя носом к носу.

             Крестьянин ахнуть не успел,

             Как на него медведь насел.

Подмял Крестьянина, ворочает, ломает,

И где б его почать, лишь место выбирает:

             Конец приходит старику.

      «Степанушка, родной, не выдай, милый!» —

Из-под медведя он взмолился Батраку.

Вот новый Геркулес, со всей собравшись силой,

             Что только было в нем,

      Отнес полчерепа медведю топором

И брюхо проколол ему железной вилой.

      Медведь взревел и замертво упал:

                 Медведь мой издыхает.

             Прошла беда; Крестьянин встал,

             И он же Батрака ругает.

                 Опешил бедный мой Степан.

«Помилуй, говорит, за что?» — «За что, болван!

                 Чему обрадовался сдуру?

             Знай колет: всю испортил шкуру!»

ОБОЗ

        С горшками шел Обоз,

     И надобно с крутой горы спускаться.

Вот, на горе других оставя дожидаться,

Хозяин стал сводить легонько первый воз.

Конь добрый на крестце почти его понес,

        Катиться возу не давая;

                     А лошадь сверху, молодая,

         Ругает бедного коня за каждый шаг:

                «Ай, конь хваленый, тó-то диво!

                Смотрите: лепится, как рак;

Вот чуть не зацепил за камень; косо! криво!

                Смелее! Вот толчок опять.

         А тут бы влево лишь принять.

                Какой осел! Добро бы было в гору,

                       Или в ночную пору;

         А то и под гору, и днем!

         Смотреть, так выйдешь из терпенья!

Уж воду бы таскал, коль нет в тебе уменья!

                Гляди-тко нас, как мы махнем!

                Не бойсь, минуты не потратим,

         И возик свой мы не свезем, а скатим!»

Тут, выгнувши хребет и понатужа грудь,

         Тронулася лошадка с возом в путь;

         Но только под гору она перевалилась,

Воз начал напирать, телега раскатилась;

Коня толкает взад, коня кидает вбок;

                Пустился конь со всех четырех ног

                      На славу;

         По камням, рытвинам пошли толчки,

                      Скачки,

Левей, левей, и с возом — бух в канаву!

                Прощай, хозяйские горшки!

Как в людях многие имеют слабость ту же:

         Все кажется в другом ошибкой нам;

                А примешься за дело сам,

                Так напроказишь вдвое хуже.

ВОРОНЕНОК

                     Орел

Из-под небес на стадо налетел

        И выхватил ягненка,

А Ворон молодой вблизи на то смотрел.

        Взманило это Вороненка,

Да только думает он так: «Уж брать так брать,

        А то и когти что марать!

Бывают и орлы,