Книга Ритуал последней брачной ночи - Виктория Платова

Вне всякого сомнения, это было жилище мужчины. Причеммужчины одинокого. И не отличающегося суровостью нравов. Огромный разобранныйдиван с черным бельем (ветхозаветный сексуальный писк), зеркальный потолок;музыкальный центр и телевизор с видиком, стоящие прямо на полу, внушительноеколичество дорогих бутылок в подбрюшье журнального столика… И огромный плакатамериканской актрисы Деми Мур (полная обнаженка на последнем месяцебеременности).

— Н-да, — сказала я с несвойственной мне и потомупугающей брезгливостью в голосе. — Гнездо разврата…

— Ну, не будьте так нетерпимы, Варя, — призвалменя к снисхождению Рейно. — Я понимаю, целомудрие украшает женщину… Ноэто самая обыкновенная мужская квартира… У меня у самого…

Я выразительно посмотрела на Рейно, и он тотчас жезаткнулся.

— Что будем делать?

— Поищем следы пребывания покойной. Раз уж именно поэтомумы здесь. — Все-таки в практичности и трезвом подходе к делу Рейно неоткажешь.

— И каким образом мы будем искать эти следы? И что этоза следы?

— Все, что угодно. — Рейно принялся обшариватькомнату голодными глазами розыскной собаки. — Фотографии, записки, пленки,письма… Если, конечно, повезет. Начинайте со стола, а я займусь книжным шкафом.И всем остальным…

Я критически осмотрела книжный массив, тянущийся от стены кстене, и письменный стол, который казался инородным телом в этом несколькофривольном помещении.

— Да здесь работы не на один час…

— А что делать? — отозвался Рейно. —Впрягайтесь. Прежде чем подойти к столу, я ухватила бутылку экзотического виски«Lagavulin» и прилагающийся к нему довольно чистый стакан. Но стоило мне толькоотвинтить пробку, как Рейно коршуном налетел на меня.

— Не вздумайте прикасаться к выпивке, — запричиталон, вытирая захватанные мной стеклянные поверхности носовым платком.

— Отпечатки. Понятно. Век живи — век учись.

— Не только отпечатки. — Рейно достал из бездонныхжилетных карманов пару тонких перчаток и протянул их мне. — Вы не должнызлоупотреблять ситуацией и мелко обворовывать хозяев…

— В каком плане — обворовывать?

— Это чужая выпивка. Вы за нее не платили. Нельзя братьчужое…

Я открыла рот и несколько мгновений в безмолвном изумлениивзирала на Рейно. Полусумасшедший частный Детектив, стоя во взломаннойквартире, выговаривает мне! И по какому поводу!.. «Нельзя брать чужое», надоже!..

— Давно вышли? — елейным голосом спросила я:

— Откуда?

— Из психиатрической клиники. То, что вы говорите, этопараноидальный бред. Сумеречное помрачение сознания…

«И врожденная субдебильность», — хотела добавить я нововремя промолчала. Все эти мудреные термины я помнила еще со времен моейпервой школьной влюбленности в Сюлева Хааса. Сюлев уже тогда мечтал о карьереврача-психиатра и в перерывах между юношеским сексом читал мне книжку«Популярная психиатрия».

— Да? — эстонец засопел. — Вы, русские,ужасные люди. Обыкновенную человеческую порядочность расцениваете как бред. И ктому же норовите стянуть то, что плохо лежит. Если так будет продолжаться идальше, вы никогда не вступите в Европейское сообщество!

Спокойно, Варвара. Главное сейчас — не дать увязнуть во всехэтих, прости господи, морально-этических проблемах. Ни себе, ни ему.

Я демонстративно повернулась спиной к мученику идей икристаллу справедливости и бросила:

— Занимайтесь тем, за чем пришли. У нас не так многовремени.

После этого я отправилась к письменному столу и осмотрелафронт работ, который мне предстоял. Стол был самым обыкновенным, двухтумбовым,с тремя выдвижными ящиками на каждой стороне. На поверхность стола былинашлепаны куски использованной жвачки — самых разных форм и размеров. Мысль отом, что мне придется копаться в чужих вещах, нисколько меня Не смущала. Всвоей прошлой — такой далекой, такой безоблачной и такой не праведной жизни яиногда позволяла себе запустить руку в карман клиента.

В чисто ознакомительных целях.

После нескольких подобных экскурсий мною был создан портретсреднестатистического мужского кармана. В нем обычно находились:

— рентгеновские снимки зубов;

— спичечные коробки с женскими номерами телефонов;

— пачки сигарет с женскими номерами телефонов;

— купюры с женскими номерами телефонов;

— портмоне с календариками пляжных sexy girls;

— пивные крышки;

— ключи от квартиры приятеля;

— презервативы.

В столе, который я так рьяно принялась осматривать, тожебыли презервативы. И даже рентгеновский снимок верхнего правого резца. Но наэтом сходство с мужским карманом заканчивалось. Ящики оказались заполненыжурналами «Мастер Ружье», инструкциями к бытовой технике, зубочистками,палочками для ушей, мелкими иностранными монетами, использованными стержнямидля авторучек, несколькими пакетами с фотографиями.

И — патронами.

Фотографии заинтересовали меня больше всего, хотя ядостаточно долго не могла определить по ним хозяина квартиры. В основном этобыли снимки с вечеринок, уикендов (зимних и летних), семейных торжеств. Ничеговыдающегося, такими фотографиями забито большинство альбомов в большинстведомов.

Дело сдвинулось с мертвой точки, когда в нижнем ящике столая нашла коробку с документами. В коробке валялся паспорт на имя Нестерова ИгоряАркадьевича, а также охотничий билет за номером 1354 и служебное удостоверениечастной охранной структуры «ЛОКИС» за номером 19. Отложив в сторону охотничийбилет и удостоверение, я сосредоточилась на паспорте.

Из паспорта следовало, что Игорь Аркадьевич Пестерев,русский, родился 14 апреля 1965 года в городе Алапаевске Свердловской области.И. А. Пестерев был прописан в г. Кронштадт, ул. Кронштадтская, 73, кв. 8.

Тот самый адрес, та самая дерматиновая дверь, которую вскрылРейно. Та самая квартира, в которой мы обстряпываем сейчас свои темные делишки.

Некоторое время я изучала физиономию владельца квартиры и паспорта.Ничего выдающегося в этой физиономии не было: короткая стрижка, короткий нос,короткая шея. Расставшись с информационной черно-белой фотографией ИгоряАркадьевича, я переместилась на страничку «семейное положение».

Она оказалась абсолютно, вопиюще, девственно чистой.

И. А. Пестерев был закоренелым холостяком.

Я отложила паспорт и накинулась на оставшиеся документы.Здесь меня поджидало сразу несколько интересных новостей. Во-первых, членобщества охотников Пестерев И. А. владел одноствольным нарезным карабином«Антарес» итальянской фирмы «Фамарс». И, кроме того, на его имя былизарегистрированы два охотничьих ножа.