Книга Дело о племяннице лунатика - Эрл Стенли Гарднер

– Но почему? – недоумевал адвокат. – Какой смысл Кентуизображать серьезное нервное расстройство? Он же борется с попытками женыобъявить его невменяемым. Он же пытается доказать, что психически совершенноздоров. Именно поэтому он и заставил меня притащить сюда и тебя.

Доктор Келтон покачал головой:

– Так это он предложил тебе захватить врача, чтобы тот егоосмотрел?

– Да. Думаю, что племянница тоже приложила к этому руку, нов основном предложение исходило от него.

– Он заставил тебя прихватить меня с собой, – медленнопроизнес доктор Келтон, – чтобы разыграть этот спектакль специально для меня.Как и большинство дилетантов, он явно преувеличивает свои возможности в том,что может одурачить врача. Этот финт мог бы пройти с терапевтом, и тот мог быпоставить ошибочный диагноз, но психиатра такими конвульсиями провести нельзя.

– Тогда чего он этим добивается? – спросил Мейсон.

Келтон пожал плечами.

– А как насчет лунатизма? Есть ли какие-нибудь признаки?

– Ты имеешь в виду, можно ли это определить? Как симптом егоумственного расстройства?

– Да.

– Нет, лунатизм, как правило, – следствие эмоциональноготорможения, своеобразного воздействия мыслей на личность. Это не признакпсихического расстройства. Скорее это сродни некоему индивидуальному гипнозу, проявлениеподсознательного поведения.

– Правда ли, что лунатики наиболее активны в полнолуние?

– Да, правда.

– Почему?

– Если честно, Перри, нам это неизвестно.

– Ну, – ухмыляясь, ответил Мейсон, – для меня это что-тоновое. Клиент нанимает меня, чтобы доказать, что он в здравом рассудке, а затемразыгрывает сцену, чтобы убедить в обратном.

Доктор Келтон вынул изо рта сигару и сухо закончил:

– Не говоря уже о том, что приобрел весьма приятную привычкуво время прогулок во сне по дому таскать с собой нож для разделки мяса.

Глава 5

Люсилл Мейс была длинноногой, с тонкой талией и высокогороста. Она встретила одобряющий взгляд Мейсона с подкупающей прямотой.

– Я просто медсестра, – заявила она. – Мистер Кент старшеменя на двадцать лет. Естественно, люди думают, что я выхожу за него замужиз-за денег. Но это не так. Я просто хочу уверить вас, что готова подписать чтоугодно, лишь бы его защитить.

Мейсон кивнул.

– Благодарю, – ответил он. – Рад, что представился шанс дляподобного разговора. Между прочим, вы когда-либо говорили об этом с мистеромРизом?

Она засмеялась и ответила:

– Нет, мистер Риз недолюбливает меня. Он ипохондрик и нелюбит людей, которые ему не сочувствуют. Харрис, это богатый жених Эдны, тотему все время поддакивает. Например, как раз сегодня вечером Риз пожаловался насквозняки в своей комнате, и Харрис поспешил обнадежить его, что все сделает,чтобы они поменялись комнатами с Мэддоксом. Мистеру Кенту не понравится, когдаон узнает об этом. Я неоднократно объясняла ему, что он не должен приниматьблизко к сердцу любую блажь Риза.

– Разве Кент не знает еще об этом? – поинтересовался Мейсон.

– Нет. Это случилось сразу после обеда. Питер говорил потелефону. Остальные были здесь и…

Дверь отворилась, Кент влетел в комнату и, чтобыпритормозить, обхватил Люсилл Мейс за талию.

– Если мы пройдем в солярий, – предложил он, – то как разуспеем пропустить по рюмочке. Харрис обычно там составляет свои знаменитыекоктейли.

Люсилл Мейс кивнула в знак согласия, но ее глаза были всееще устремлены на Мейсона.

– Очень хорошо, – отозвалась она, – мне просто хотелосьобъяснить вам свою позицию, мистер Мейсон.

Мейсон также кивнул и обратился к Кенту:

– Я хочу все подготовить вам на подпись, так чтобы можнобыло получить окончательное решение. Также мне надо отправить кого-нибудь вСанта-Барбару, чтобы сменить своего человека. Он там ведет наблюдение за ДорисКент.

Питер Кент указал на дверь, которая вела в примыкающуюкомнату и откуда доносились звуки смеха.

– Хочу представить вас своей племяннице, – сказал он. – Атакже Джерри Харрису, который тоже там. Он тот самый молодой человек, с которымона помолвлена, и охотно сделает все, что в его силах, чтобы помочь вам.

Мейсон кивнул в знак согласия, и они прошли в комнату, водном конце которой был устроен бар. За стойкой ухмыляющийся молодой гигант врубашке, без пиджака смешивал коктейли. Эдна Хаммер стояла, поставив ногу намедный прут, проходящий внизу, и спрашивала:

– А так ли это заманчиво, как выглядит?

Возле другого конца бара Эллен Уорингтон, секретарша ПитераКента, играла соломинкой в бокале. В ее глазах светились искорки неприкрытоговеселья.

– Нет, – произнес мужчина за стойкой, – внешний вид коктейлячасто бывает обманчив. Если мы собираемся довести коктейли до кондиции, то… –Он замолчал, как только заметил Перри Мейсона.

Кент повернулся к гостю:

– Позвольте представить, адвокат Перри Мейсон… а это мояплемянница Эдна Хаммер и Джерри Харрис. С мисс Уорингтон вы уже знакомы. Верю,что Джерри почти закончил готовить один из своих знаменитых коктейлей.

Эдна Хаммер вышла из-за бара, чтобы подать руку ПерриМейсону.

– Я столько слышала о вас! – воскликнула она. – Какоесчастье! Дядя говорил, что собирается проконсультироваться с вами, и я такнадеялась на то, что представится шанс встретиться лично.

Мейсон ответил:

– Если бы я знал, что у вашего дяди такая прекраснаяплемянница, то настоял бы на выпивке гораздо раньше этого вечера.

– Ничего еще не потеряно, – вставил Харрис. – Вы как развовремя, чтобы отведать один из моих фирменных коктейлей.

Кент прошествовал к концу бара и постучал костяшками пальцевпо красному дереву, словно находился на собрании директоров и призывал собравшихсяк порядку.

– Ребята, – объявил он, – создалась нешуточная ситуация.Давайте на минуту не будем ломать комедию. Мне нужна ваша помощь.

Улыбки тут же исчезли с лиц.

– Я собираюсь жениться. – Питер Кент начал с самогоглавного. – Сегодня ночью или, точнее, рано утром.

Харрис разразился было аплодисментами, но, поймав удивленноевыражение на лице Кента, опустил руки.

– Вы знаете, – продолжил Кент, – у меня нет никаких секретовот любого, кто присутствует в этой комнате. Вы все мои друзья. Знаю, что могуположиться на вас. Поэтому и хочу выложить карты на стол. Мистеру Мейсону нужнанекоторая помощь. Он хочет, чтобы кто-нибудь был отправлен в Санта-Барбарупрямо сейчас.