Книга Серебряный туман - Оливия Вильденштейн

боль?

— Причинил мне боль? — прохрипела я.

Его голос был хриплым.

— Ты плачешь.

Я провела ладонями по мокрым щекам, руки дрожали. Я вся дрожала.

— Нет, Эйс, — я обхватила его лицо дрожащими руками.

Как будто не веря мне, как будто небольшое расстояние помогло бы ему видеть яснее, он прижал ладони по обе стороны от моего лица и приподнялся.

Я подняла руки на его широкие плечи, удерживая его привязанным ко мне на случай, если он решит, что ему нужно увеличить дистанцию.

Его пристальный взгляд скользил по моему лицу, снова и снова, точно так же, как его пальцы скользили по мне. Воспоминание заставило меня сжать бёдра. Его взгляд метнулся вниз, туда, где наши тела всё ещё были соединены, туда, где наши ноги переплелись. Я двигала бёдрами, пока он не оказался на одном уровне со мной.

Он закрыл глаза и застонал.

Я покачнулась, и он зарычал.

— Кэт… — его голос прервался, но не его сдержанность.

Он не пошевелился. Он даже не дёрнулся.

Я обхватила его руками за шею и притянула к себе, но он не прогибался. Я обхватила ногами его спину.

Жадно.

Я была жадной до большего.

Больше его.

Всего его.

Наконец, он прижался своими мощными бёдрами к моим. Короткий крик сорвался с моих губ, когда он придвинулся ко мне. Я схватила его за плечи, притянула ближе своими согнутыми ногами. С почти диким рычанием он сорвал с меня нижнее белье.

Его рот нашёл мой, его зубы столкнулись с моими, его язык обвился вокруг моего. Одним быстрым толчком он оказался внутри меня, а затем ещё глубже и ещё глубже. Когда он коснулся меня до конца, он выскользнул обратно, сделал паузу, а затем снова пронзил меня. Я ахнула у его губ и впилась пальцами в его спину.

Он отстранился, замер, и я прервала поцелуй, потому что знала, что он ещё не закончил. Так почему же он остановился?

Он пристально смотрел на меня сверху вниз.

— Катори Прайс, когда ты проснёшься завтра, когда действие зелья закончится, не сердись на меня за то, что у меня нет силы воли. И помни одну вещь, и только одну вещь… — он толкнулся в меня и замер там. — Я…

Каждый дюйм меня горел, напрягался и пульсировал.

Он потянулся, дразня меня своими ленивыми движениями и медленными словами.

Я тяжело дышала, пульс был лихорадочным.

— Ты что?

Он улыбнулся и снова вошел так глубоко, что я выгнулась дугой и заскулила.

— … люблю… — он не пошевелился, когда пробормотал самое последнее слово, — тебя.

Тогда я обняла его, жалея, что не могу слиться с ним своим телом не только на одну ночь, но и навсегда.

— Это может напугать тебя до чёртиков, Кэт, но я никогда ни к кому так не относился.

Да, это напугало меня до чёртиков. Но это также чертовски взволновало меня.

Он отстранился, затем вошел в меня с такой силой, что я сломалась, разлетевшись вокруг него на миллиард блаженных, прекрасных осколков.

ГЛАВА 55. ПОСЛЕ

Я проснулась от яркого света, падающего мне на лицо, и тяжелой руки, обнимающей меня за талию. На секунду я затаила дыхание и прокрутила в голове всё, что произошло прошлой ночью. Когда всё встало на свои места, я улыбнулась и медленно… медленно повернулась лицом к мужчине, который сказал мне, что любит меня.

Любит меня.

Я задела его челюсть, и его ресницы затрепетали. Я снова провела пальцами по его коже, испытывая благоговейный трепет оттого, что лежу рядом с таким великолепным мужчиной.

Его веки поднялись, и его великолепные голубые глаза остановились на моих темных.

— Я не хотела тебя будить, — прошептала я.

— Но разбудила, — это прозвучало как ворчание, но половина его рта приподнялась.

Я улыбнулась.

— Спасибо, что терпел меня прошлой ночью.

Он закрыл глаза и прижал меня ближе.

— Ты это имел в виду?

Его глаза открылись, и ухмылка исчезла.

— Что я имел в виду?

— Это…

Мои щёки покраснели. Я неправильно его расслышала? Неужели мой затуманенный разум выдумал это?

— Что ты любишь меня?

Это вышло пискляво.

— Нет. Это было просто для того, чтобы раздеть тебя.

Моё колотящееся сердце вернулось в ровный ритм, и я коснулась кончика его носа.

— Если я правильно помню, в тот момент я уже была голой.

Он перевернул меня на спину, и я взвизгнула.

Прижав меня к себе, он сказал грубым голосом:

— Если я правильно помню, ты так и не ответила.

Его пьянящий запах окутал меня, и я нагло улыбнулась.

— А я должна была?

Черты его лица столкнулись друг с другом, когда нахмуренный лоб коснулся его бровей.

— Нет. Я имею в виду…

— Эйс Вуд, если бы я уже не была помолвлена, и ты тоже, если уж на то пошло, я бы, скорее всего, попросила тебя жениться на мне прямо сейчас.

Он фыркнул.

— Хотеть выйти замуж за меня это не то же самое, что любить меня, — он убрал прядь волос с моего лба. — Так что?

— Нет.

Он напрягся рядом со мной.

— Я…

Я прижалась губами к углублению под его бровями. Он не пошевелился. Не дышал.

— Обожаю, — я поцеловала уголок его неподвижного рта. — Тебя.

Я запечатлела другой уголок ещё одним целомудренным поцелуем. А потом я откинулся на спину и наблюдала, как мои слова проникали в него, как черты его лица менялись и разглаживались.

— Знаешь, что…Я даже не уверена, что обожание — подходящее слово. Есть ли термин, который означает, что моё сердце принадлежит тебе?

Он зарычал и с силой прижал свой рот к моему. После долгих, восхитительных секунд он отстранился.

— Ты порочна.

Я схватила его за плечи, затем обвила ногами его спину.

— Я думала, что я в высшей степени сексуальна и вызываю сильное привыкание.

Он усмехнулся.

Несмотря на то, что я страдала от прошлой ночи, я снова хотела его, и по его тяжелому ощущению я знала, что он тоже хочет меня.

— Я не жалею о прошлой ночи, — я потянула его вниз, пока он не поравнялся со мной. — Нет. Вообще-то, я знаю, — я провела руками по его спине. — Я сожалею, что ты думал, что я хотела тебя из-за чёртова афродизиака. Я сожалею, что нам потребовалось так много времени, чтобы добраться сюда, — я наклонила голову к кровати. — Я сожалею, что ты думал, что причинишь мне боль, — я впилась ногтями в его кожу, толкая его вниз, пока каждый тёплый, пульсирующий дюйм его тела не оказался внутри меня.

Его шея