Книга Клинок Богини, гость и раб - Анастасия Машевская

Кто-то сообразил отвязать ей коня, на которого танша взлетела на бегу. Кто-то впихнул в руку еще нож. Юдейр продолжал бежать следом, теперь заметно отставая.

Несколькими мгновениями позже, когда дистанция сократилась достаточно, Бану метнула нож в скачущего впереди зверя. Рысак, увозивший нарушителя – ее рысак! – повалился на землю, сбрасывая всадника. Погоней тянулось еще несколько человек. Бану обернулась через плечо – слишком долго они возились с конскими привязями, увальни.

Преследуемый, перекувырнувшись, поднялся и, вытащив из-за пояса кинжал, ответил Бансабире ее же решением. Только метнул не в коня, вовремя поняла Яввуз, а ей в горло.

– ТАНУ! – раздался издалека голос Раду.

Прижавшись к коню, Бану вовремя поставила его на дыбы – животное приняло смертельное острие в могучую грудь. За мгновение до того, как скакун пал, Бану ловко выпрыгнула из седла. Наконец нагнав мужчину, вступила в неравный бой – безоружная и почти без одежды против мечника в доспехах. С трудом уворачиваясь, вынужденная полагаться на рукопашную схватку, Бану держалась на той только мысли, что не может дать беглецу уйти. Наконец удалось выбить из рук противника клинок. Правда, не получилось вовремя ухватить его самой. Удары летели, казалось, со всех сторон. Один, тяжелый, пришелся под дых. Бану согнулась пополам, отхаркивая кровь. В этот момент отряд погони пришел на помощь: Улу, когда он занес подобранный меч для решающего взмаха, в ляжку вонзилась стрела, пущенная Раду.

– Но… это не Ул, – проговорил первым спешившийся Одхан, вырубив мужчину. Он стащил с того шлем и обнаружил бежавшего Бута Наадала.

– Конечно, это не Ул! – зло прохрипела Бану, стоя на четвереньках, задыхаясь.

– Госпожа, вы в порядке? – обеспокоенно заспрашивали остальные, натягивая поводья. Бансабира тем временем, отталкиваясь от земли, старалась встать. Спешившийся Юдейр придержал женщину, послужив опорой.

– Тану! – приблизился конный Раду. – Позвольте вам помочь, – попросил и, не дожидаясь ответа, протянул Бансабире руку. – Юдейр, помоги.

Бану схватилась за предложенное запястье левой рукой; оруженосец подтолкнул под колено, помогая взобраться на скакуна.

– Заберите обоих коней, – велела тану.

– Вам удобно, госпожа? – спросил Раду, располагая Бансабиру в седле перед собой.

– Вполне, едем.

Ехали молча, лошадей держали шагом. Раду не знал, проклинать судьбу или благодарить: Сабир назначил его командующим личной охраной тану, но сама тану ухитрилась отодвинуть Раду дальше всех остальных. Самый последний солдат мог быть – и был! – к танше ближе, чем он, сохранявший за собой почетное звание лидера отряда охраны, в то время как на деле танша давно доверила все управление Одхану. И как прикажете при таком раскладе выполнять порученные таном обязанности?!

С трудом удержавшись от парочки бранных слов, Раду насупился. Сидит тут, крохотная, в сорок раз слабее его, а позволяет себе относиться к нему так, будто его вообще не существует! Даже возненавидь Бану его, Раду был бы счастливее. Мотнул головой – что за дрянь, о чем он вообще думает?

Бану дрожала, зажимая левой рукой правое предплечье: из глубокой поперечной раны струилась густая кровь. Сцепив зубы, Раду велел себе смотреть на это и терпеть – по его, болвана, вине танша вообще ранена! К тому же… к тому же… когда еще представится возможность видеть ее в таком облике и такой близости?

Закусил губу до крови, рыкнув.

– Раду? – тихонько позвала Бансабира, не оборачиваясь. – Все в порядке?

– Д-да, – опомнился мужчина. – Если не считать того, что вы ранены по моей вине.

– Не говори глупостей. Уж чьей-чьей, а твоей вины здесь точно нет. Не ты отвечаешь за охрану пленников.

– Но я отвечаю за вашу сохранность! – сквозь зубы прорычал Раду. Дай ему волю и убери отсюда свидетелей – он бы заорал от гнева, поняла женщина. – А я ничего не сделал!

– Ты спас мне жизнь.

– Этот выродок посмел ранить вас! Ваша рука…

– Хвала Богине, что не шея.

– …И грудь… – Мужчина заметно стушевался. – В смысле… ваши ребра целы?

– Думаю, да, – с ледяным спокойствием ответила танша.

– Поверьте, не будь он политическим пленником, я бы… я бы!..

«Не сомневаюсь».

– Раду, – вздохнула.

– Я должен был сделать больше! Яды Шиады, если бы не эти двадцать шагов…

– Забудь о них, – перебила женщина.

Раду уставился на мир поверх светлой макушки круглыми глазами – не почудилось?

– Госпожа, вы уверены?

– Да. – Все-то ему надо объяснять, этому увальню.

У Раду за спиной крылья выросли.

Запах, исходивший от обнаженной шеи, манящих плеч и ключиц, дурманил. Кажется, телохранитель чувствует его впервые? Как и ее бедра, вплотную прижатые к его.

– Тану!

– Госпожа!

– Тану Яввуз! – доносилось отовсюду – уже многие знали о происшествии.

В лагере Раду, спешившись, снял Бансабиру из седла и попытался на руках отнести в шатер. Женщина высвободилась:

– Мои ноги целы.

Признаться, Раду вместе с разочарованием и порадовался – лучше отойти подальше. Слишком много на него радости за день.

– Госпожа ранена, лекаря ей, быстро! – скомандовал Одхан.

В шатре тану собралось около двух десятков мужчин. Над предплечьем танши уже вовсю хлопотал врач. Гобрий мигом засокрушался:

– Что вы вытворяете, тану?! Наадала ведь уже настигали, не стоило самой безоружной бросаться на него! Вам нельзя рисковать!

– Да-да, – небрежно отмахнулась женщина. Пока кто-то суетился с целителем, Бану обратилась к оруженосцу: – Юдейр, перво-наперво – дозорных ко мне. Поскольку Бута охраняли твои люди, Гистасп, тоже останься. Следом найдите Ула, и живее. Он не самый истый боец, и если я не зря в него верю, уже валяется где-то в луже крови. Одхан, поручаю это тебе. Ты, Раду, разберись с Бутом. Пусть его перевяжут немедленно, не хватало, чтобы эта мразь сдохла от кровопотери. Дальше, Дан, ты приведешь старших конюхов через час, нужно выбрать новую лошадь. И проследи, чтобы моего рысака захоронили. Второго коня отдайте каптенармусам, пусть свежуют. Гобрий, постарайся сделать так, чтобы о случившемся прознало как можно меньше людей. Ну или, по крайней мере, скажи им, что я цела и пусть не болтают попусту. И еще, Юдейр, когда я закончу с дозорными, у меня на столе должен стоять свежий завтрак! – Мужчины одобряюще хмыкнули. – Если есть вопросы, задавайте, нет – свободны.

«Опять не дала им попричитать», – улыбнулся Гистасп, выходя.

Движением головы Бансабира велела Раду казнить ответственных за стражу, мимо которой чуть было не удрал Бут. Остальных бойцов временно разжаловали из элитного воинства в рядовые. Гистасп, извинившись с десяток раз – пока Бану не заткнула строгим окриком, – отправился набирать в дружину новых бойцов, потребовав сходки в своем шатре нескольких командиров подразделений.