Книга Государево дело - Иван Оченков

«Как быстро прошла жизнь», – с легкой растерянностью подумала она. Еще совсем недавно она бы ни за что не пропустила такое важное событие, как съезд Нижне-Саксонского округа, но теперь из-за болезни герцогиня Клара Мария была вынуждена оставаться в замке Вольфенбюттель. Муж, кажется, даже обрадовался этому обстоятельству и отправился в Брауншвейг самостоятельно, в окружении своих советников и придворных, словно забыв, что все предыдущие годы именно она была его главным помощником и советчиком…

– Государыня, – отвлек Клару Марию от размышлений голос служанки.

– Да, Ирма. Что ты хотела?

– В замок приехали какие-то русские и просят об аудиенции у вашей светлости.

– Какие-то русские? – переспросила герцогиня.

– Ну да. Кажется, это опять русский посол, как его, Рюмме. И с ним несколько офицеров.

– Хорошо, я приму их. Но мне нужно привести себя в порядок. Не хватало еще, чтобы подданные моего сына увидели меня в таком виде.

Примерно через три четверти часа Клара Мария сочла, что готова предстать перед посланцами далекой страны, где правил Иоганн Альбрехт Мекленбургский – ее единственный сын. Карл Рюмме, или, как его называли в России, Клим Рюмин, был ей хорошо известен. Главный дьяк Посольского приказа совсем не изменился с их последней встречи, когда он в очередной раз привез из Москвы щедрые подарки. Главным образом, конечно, драгоценные меха, служившие предметом дикой зависти жен и дочерей окрестных владетелей.

– Я рада вам, господин посол, – благосклонно кивнула она и протянула вперед руку для поцелуя, к которой дьяк тут же почтительно приложился. – Кто ваши спутники? Я худо вижу в последнее время. Хотя, кажется, один из них – господин фон Гершов, не так ли?

– Так, матушка, – закивал Клим.

– Надеюсь, вы привезли нам добрые вести?

– Ваша благородная внучка находится в добром здравии, – поспешил успокоить герцогиню померанец и немного растерянно оглянулся на второго офицера.

Тот стоял чуть поодаль, и Клара Мария никак не могла рассмотреть черты его лица, но вот фигура показалась ей смутно знакомой, хотя она никак не могла припомнить, где могла видеть его прежде.

– Подойдите, – велела герцогиня, чтобы разрешить свои сомнения.

Незнакомец, не переча, сделал несколько шагов вперед и, остановившись рядом с ней, опустился на одно колено и прошептал:

– Здравствуйте, матушка…

– Иоганн, неужели это вы? – широко распахнула глаза Клара Мария и схватилась за сердце.

Никогда не мог понять своих чувств к этой женщине. Мы и виделись-то всего ничего, но всякий раз, когда я оказывался рядом с ней, мое сердце сначала сжималось, а затем начинало биться так быстро, что, казалось, вот-вот выпрыгнет из груди. Все-таки принц, с которым я давно стал одним целым, очень любил мать, и ни годы, ни поселившаяся в его теле чужая душа не смогли изменить этого.

– Вам плохо? – встревоженно спросил я.

– Нет, – помотала головой герцогиня. – Я счастлива! Теперь, увидев вас, я могу умереть спокойно.

– Матушка, о чем вы говорите? Вам всего-то…

– Не очень-то вежливо говорить даме о ее возрасте! – сверкнули глаза Клары Марии. – Впрочем, сын мой, я нисколько не лукавлю подобно другим старухам, любящим поминать всуе свою скорую смерть. Нет, мой век прожит, и скоро я оставлю этот мир. Но меня утешает мысль о том, что вы уже добились многого, а если Господь будет милостив, то достигнете еще бо́льших высот.

– Куда уж выше, матушка. Я и без того царь.

– Верно, и о вашем мудром правлении, ваше величество, идет молва по всему христианскому миру! – с легкой долей иронии провозгласила Клара Мария, но тут же вернулась к деловому тону: – Кстати, какова истинная цель вашего визита?

– Хотел посетить одно мероприятие неподалеку, – уклончиво ответил я матери.

– О! Вы наконец-то вспомнили, что у вас есть владения в империи и что они тоже нуждаются в вашем попечении?

Сарказм в голосе герцогини стал таким явственным, что я невольно начал оправдываться.

– Но, матушка, у меня в России столько дел, что иной раз голова идет кругом!

– Чем же, позвольте спросить, вы занимались все эти семь лет? Ах да, знаю. Вы с большим успехом воевали!

– Не только, но, в общем, да.

– Вместо того чтобы управлять государством?

– Я бы сказал – вместе с тем! Честно говоря, я не припомню и года, чтобы не пришлось отражать какое-нибудь нашествие. Не поляков – так татар, не татар – так датчан, не датчан – так еще кого-нибудь…

– Странно; мне показалось, что это вы напали на Эзель…

– Исключительно в целях превентивной обороны!

– Пусть так. Но каковы ваши теперешние планы?

– На сей раз я хотел бы предотвратить войну.

– Не самое обычное для вас амплуа. Но каким образом?

– Я полагаю, если протестантские княжества объединятся и покажут императору свою решимость, то разрастания конфликта удастся избежать.

Некоторое время Клара Мария с изумлением смотрела на меня, как будто не узнавая, а затем участливым голосом спросила:

– Сударь мой, а что вы вообще знаете о расстановке сил в Нижне-Саксонском имперском округе?

– Честно говоря, немного!

– Что же, по крайней мере откровенно… Ладно, слушайте.

Пока она говорила, я не уставал удивляться произошедшей с ней перемене. Только что герцогиня Клара Мария выглядела глубоко больной женщиной, уставшей от выпавших на ее долю невзгод, а теперь взгляд ее стал острым, голос – бодрым, а ум обнаружил ясность, какую я, говоря по совести, не ожидал уже встретить.

– Итак, – начала ликбез матушка, – Нижне-Саксонский округ состоит из четырех более-менее крупных герцогств, посреди которых находятся множество мелких владений, а также имперских и вольных городов. Первым среди них, не кривя душой, можно назвать герцогство Мекленбург. Ранее разделенное на три независимых владения со столицами в Шверине, Гюстрове и Стрелице, оно после известных событий естественным образом объединилось и теперь подвластно вашему величеству. Не будучи изначально самым сильным и богатым, Мекленбург тем не менее вышел на первые позиции. Причина тому – внутреннее единство и то обстоятельство, что его герцог стал русским царем.

– И это правильно! – кивнул я.

– Следующими следует признать владения, связанные с датским королевским домом, прежде всего Гольштейн-Глюкштадт и Шлезвиг-Гольштейн. В первом правит сам Кристиан Четвертый, а во втором его племянник – Фридрих. Он молод, амбициозен и, насколько мне известно, ваш поклонник. К ним следует присовокупить епископства Бременское и Любекское, находящиеся во владении Иоганна Фридриха Гольштейн-Готторпского – родного дяди герцога Фридриха.