Книга Сто фактов обо мне - Ирина Андрианова

Этот вопрос раздался, как выстрел. У меня стало сухо во рту.

– Костян, зачем я тебе? – глупо спросил я.

– Понравился! – засмеялся он. – Но если влом сотрудничать, всё, всё, всё!

Костян поднял руки вверх, будто сдавался врагу. Я молчал. Откуда он в курсе о моей мечте – узнать, кто мама и где она? Значит, он в самом деле детектив?

Костян протянул мне руку, пожал мою и сказал:

– Валер, ты – мне, я – тебе.

Прозвучало, как пароль. И я согласился поработать на Костяна. Вот уже полгода занимаюсь этой ерундой – слежу за незнакомыми людьми.

26. ПОСЛЕ ЗАНЯТИЙ В ЛИЦЕЕ Я ЕМ ПЕЛЬМЕНИ

Я всегда варю себе пятнадцать пельменей. Это мой ритуал. Еще мой ритуал – под пельмени смотреть мультфильм «Король Лев». Глупо, конечно, но это так.

Год назад я, придя из лицея, как обычно, сидел на кухне и ел пельмени. Когда я проглотил восемь штук, в дверь позвонили. Я встал, прошел в прихожку, посмотрел в глазок. У лифта топтался дед в круглых очках, сером пиджаке и синтетической шляпе.

– Вам чего? – спросил я через дверь.

– Здесь проживает Маркелов Олег Валерьевич?

– Здесь, – ответил я. – Его нет дома.

– Ему телеграмма, – сообщил дед. – Возьмите, я второй раз приходить не буду.

Пришлось открыть. Очки у деда оказались с трещиной по всему левому стеклу, толстые такие стекла, глаза из-за этого смотрели по-рыбьи.

Дед сунул мне телеграмму, потом достал из жеваного портфеля тонкую тетрадь, огрызок карандаша, ткнул в нужное место:

– Распишись. Вот здесь подпись, число, время.

– А сколько сейчас? – как идиот, спросил я.

Дед посмотрел на свои доисторические часы.

– Пятнадцать двадцать три.

Я расписался в тетради, поставил время «15.24» (специально прибавил минуту), отдал тетрадь, и дед, сопя, начал спускаться по лестнице.

Я вернулся на кухню, положил телеграмму на окно, а сам снова сел за стол, чтобы доесть остальные семь пельменей. Но они почему-то не лезли в рот. Телеграмма на окне не давала мне покоя.

Я встал и открыл ее. Текст был примерно такой: «Олег днем рождения успехов здоровья Валя Штукевич»

Я ничего не понял. Какой или какая Валя Штукевич? Про какой день рождения лай? Отец родился летом, а не осенью. Телеграмма была из города Николаева.

Когда отец пришел вечером домой, я протянул ему телеграмму и сказал:

– Телеграмма из Николаева.

Отец вырвал ее у меня из рук и начал:

– Не смей читать чужое!

– Пап, а кто это – Валя Штукевич? Тетка?

Отец пробежал текст, скомкал телеграмму, буркнул:

– Дядька. Учились вместе.

– А чо я про этого Штукевича первый раз слышу? – спросил я.

– Не было повода, – хмуро сказал отец. – Валя Штукевич. Учились в университете, на химическом. Отличник группы. Дороги разошлись лет десять назад: он уехал работать в Николаев. Валька с моим днем рождения напутал, он всю жизнь путаник.

Отец ушел в свою комнату, а я подумал: раз этот Валька Штукевич накорябал телеграмму, значит, скучает. Охота ему про молодость вспомнить, друга бывшего порадовать. Но отец не из тех, кто будет жилеткой. Я думаю, что взрослые так же одиноки, как и мы, их детки. Поговорил бы отец со мной, про университет свой рассказал, еще про что-нибудь. Нет, у него не выходит. Ушел и дверь за собой плотно закрыл.

27. Я СЧИТАЮ, ЧТО БЕЗ ИНТЕРНЕТА ЛЮДИ СДОХНУТ

В Интернет я выхожу по ночам. Это мое время. Куча народу не спит. Все общаются друг с другом.

Я люблю заходить на чужие страницы, читать посты, разглядывать фотки. Лайки никогда не ставлю – это принципиально.

У меня 478 друзей. Но это ничего не значит, почти все эти люди для меня – мертвые души. Когда-то щелкнул мышкой, пригласил в друзья. Или меня кто-то так же позвал. Постоянно я общаюсь с горсткой людей: это Подгорбунский, Костян, Тим из нынешнего класса (у него всегда записаны домашки, я часто пользуюсь его услугами), Фисочка – тоже из нашего класса. Девчонка с асимметричной прической. С ней мы ржем так, без всякого повода. Она еще какие-то стихи мне шлет, но я в них ничего не понимаю. Вот, пожалуй, и всё.

28. МОЙ НИК «ТОПОЛЬ-КРАКЕН»

В городе, где я живу, умирают деревья. Они все чахлые, облезлые, с жидкой листвой. Отец говорит, что деревьям нечем дышать в городе. Это правда.

На моей улице растут тополя. Весной их постоянно уродуют люди из ДЭЗа. Подъезжают на спецмашине, из нее выдвигается кран с люлькой, в люльке стоит человек в рыжей безрукавке с бензопилой. У него такой вид, что он сейчас совершит подвиг и ему дадут за это орден. А он всего лишь начинает выть пилой и рубить красноватые ветви очередного тополя. Они рушатся на асфальт одна за другой. На этих обрубленных ветвях есть уже десятки липких почек, они готовы были раскрыться, и мы все в городе увидели бы листья салатового цвета. Нет, с тополями борются, потому что боятся их пуха. И на нашей улице, да и по всему городу, если пройти посмотреть, стоят инвалиды, обрубки, жалкие уроды тополя.

Однажды я видел тополь, который до сих пор не могу забыть. Я был маленький, а тополь – огромный. Наверное, высотой с семиэтажный дом. У этого тополя было столько ветвей и веток, столько листьев, ствол – в два обхвата, что я стоял и смотрел на него в полном восторге. А рядом был кто-то очень родной и хороший. Отец? Вряд ли. Он вечно на работе. А тополь я видел утром, это точно, – синее высокое небо, много солнца, и сотни веток тополя купаются в этом восторге… Значит, со мной была мама.

Когда у меня появился комп и я решил завести страницу в соцсети, то тут же вспомнил сумасшедший тополь. Маленьким был, не мог дать ему имя – слов не хватало, а сейчас дал – Тополь-Кракен. И решил, что меня будут звать в Инете – Тополь-Кракен. Красиво и жутко.

29. Я ОБОЖАЮ ПИСАТЬ В ИНТЕРНЕТЕ ВЗРОСЛЫМ ТЕТКАМ

Это очень увлекательное занятие. Тетки не знают, сколько мне лет, я не поставил год своего рождения и ради смеха время от времени исправляю день и месяц рождения. То пишу 1 января, то 15 июня или 7 ноября. Поздравления в эти дни сыпятся как горох.