Книга Красавица 5 "В" - Ирина Антонова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Витя Тарасов с утра был озабочен. Его пригласил к себе на день рождения Саша Скворцов. Хотелось подарить другу что-то особенное, чтобы угодить, поразить и обрадовать.
Тарасов долго перебирал в голове разные варианты. И вдруг его осенило: Скворцов обожает собак! Сто раз Саша твердил ему об этом! А когда на уроке литературы им читали рассказ Чехова «Каштанка», Скворцов даже плакал. Тихо так. Никто не заметил, только он, Тарасов, это видел, но промолчал.
И ещё. У Скворцова была особенность – при виде собаки застыть столбом и стоять так, пока она не скроется из виду. Об этом весь класс знал.
Отличная идея! Тарасов подарит Скворцову щенка!
Даже на примете подходящий имеется. У соседки Марьи Ивановны месяц назад ощенилась Марта. Десять забавных щенят. Тарасов иногда заходил поиграть с ними и одного приглядел для себя. Но родителей уговорить пока не удалось. Так что этого щенка он подарит другу!
Со спортивной сумкой в руках Тарасов позвонил в квартиру соседки.
– Марь Иванна, я за щенком. У друга сегодня день рождения! – выпалил Витя, когда пожилая женщина открыла дверь.
– А родители друга согласны? – первым делом поинтересовалась Марья Ивановна.
– Согласны? – глаза Тарасова сделались круглыми. – Да они просто мечтают о собаке! – для убедительности закричал он.
– Ну, тогда проходи.
Соседка проводила Витю в комнату, где на подстилке возле Марты возился с мячиком лохматый щенок.
– Вот этот подойдёт? – спросила Марья Ивановна.
Тарасов растерянно поискал по сторонам.
– А где остальные? – залезая под диван, поинтересовался он.
– Разобрали. Вот только этот остался, – сказала Марья Ивановна. – Не подойдёт, что ли?
– Подойдёт, подойдёт, – затараторил Тарасов, сажая щенка в сумку. – У вашей Марты всегда щенки самые лучшие. Спасибо, Марь Иванна. – И выскочил за дверь.
Тарасов нетерпеливо трезвонил в квартиру друга. Дверь открыла Сидорова.
– Привет! Все собрались? А где Сашка?
Сидорова ничего не ответила, а молча провела Тарасова в комнату.
Возле празднично накрытого стола переминались с ноги на ногу растерянные одноклассники. Именинник столбом застыл рядом. Взгляд его был устремлён в одну точку, словно он увидел там нечто и не может от этого нечта оторваться.
Не обращая ни на кого внимания, Тарасов достал из сумки щенка и протянул другу.
– Держи, Саша! С днём рождения! – захлебнулся восторгом он.
Но Скворцов не отреагировал.
– Ты чего? – испугался Тарасов. – Ты же мечтал… я знаю! – неуверенно начал он, переводя взгляд на одноклассников.
И тут позади него раздалось задорное тявканье. Тарасов обернулся.
На диване с полотенцами на головах и держась за сердце сидели Сашины родители. По ним и по дивану бегали девять лохматых Мартиных щенков.
– Здрасте… – только и смог вымолвить Тарасов.
Петрова разбудил солнечный зайчик, настырно скакавший по лицу. Мальчишка улыбнулся тёплому весеннему лучику и стал бодро собираться в школу.
Заталкивая в портфель учебники, Петров вдруг наткнулся на тетрадь по литературе. И его словно током ударило. Настроение сразу испортилось.
Накануне вечер он провёл на улице. Переделал кучу важных дел: сломал качели; обрызгал из лужи девчонок; покатался на отнятом у дошкольника скейтборде; нарисовал в подъезде портрет Ивановой. Затем поужинал, посмотрел боевик и вполне довольный лёг спать.
Ему и в голову не пришло, что завтра литература и нужно выучить стихотворение. А ведь Ольга Борисовна предупреждала, что спросит именно его, Петрова, – ведь надо же исправить двойку!
Он стал лихорадочно искать учебник, чтобы прочитать то, что задали. Но тот, как назло, куда-то запропастился.
И вот теперь, повесив буйную головушку, Петров тащился в школу. Он сосредоточенно думал, усиленно шевелил мозгами в поисках ответа на вечный вопрос «что делать?». Может, прогулять?
«Отпрошусь у Ольги Борисовны. Скажу – заболел. А к следующему уроку стих непременно выучу».
– Привет, Петров! – прервал его размышления Тарасов.
– Здорово! – отозвался одноклассник.
– А у тебя шнурки развязаны.
– Где? – Петров машинально посмотрел на ноги. Он носил ботинки без шнурков. Специально для ленивых, как говорила мама.
– Первый апрель – никому не верь! – прокричал Тарасов и заспешил дальше.
«Сегодня же первое апреля! – ударил себя по лбу Петров. – Ольга Борисовна ни за что в болезнь не поверит! Что делать?»
Знать бы, как стих называется. Да автора назвать. Да первые строчки продекламировать. А потом сказать, мол, учил, но забыл. Может, и обошлось бы.
Петров напряг память, старясь припомнить, на какую хоть тему было стихотворение. Но в голову предательски полезли совсем уж никчёмные строчки: «Любовь», «Любить», «Любимым быть…».
Это единственное стихотворение, которое Петров выучил самостоятельно. Он тогда был влюблён в Сидорову и даже подумывал признаться ей в любви. Из той же литературы он знал, что признаваться лучше стихами. Как Пушкин, например…
Но Петров – не Пушкин. Сам сочинять не умеет. Вот и откопал стихотворение в «Мурзилке»… Как же оно называлось? Кажется, «На букву “Л”». А написала его… Точно! Агния Барто.
А что, если?..
Петрова осенила гениальная идея! Он догнал Тарасова.
– Классно ты меня разыграл! – похвалил Петров товарища.
– Ха! – обрадовался тот. – Я уже полкласса в дураках оставил. Я ещё и не то могу…
– А училку по литературе разыграть слабо? – подзадорил Петров.
– Ольгу Борисовну? А что, есть идея? – заволновался Тарасов.
– Могу поделиться, – сдержанно ответил Петров и стал рассказывать: – Сегодня она обещала вызвать меня к доске. Так вот, когда Ольга Борисовна у меня спросит, что на дом задано, я отвечу: стихотворение Барто «На букву “Л”». Она, конечно, не поверит. А ты подтвердишь! А если ещё и весь класс… Представляешь, как у неё лицо вытянется?!
