Книга Жажда любви - Элоиза Джеймс

Девушка медленно огляделась. Ни одного неприязненного лица. Зато по глазам видно, что все про всё знают. Знают, кто она такая. Знают, что репортеры ославили ее как девицу, которая отчаянно хочет заполучить мужа, причем любой ценой. Настолько, что просила лакея жениться на ней. Знают, что она отвергла Вильерса ради графа Гриффина.

Она вновь обернулась к Вильерсу. Он тоже потрудился встать. Но в отличие от других его взгляд был непроницаемым.

Тогда Роберта шагнула вперед и упала на колени.

По комнате пронеслись взволнованный шепоток и изумленные восклицания, но Роберта уже ни на что не обращала внимания.

– Пожалуйста, ваша светлость! Пожалуйста! Отмените дуэль с лордом Гриффином! Он мой будущий муж, и я не вынесу, если он умрет.

– Такого я от вас не ожидал, – заметил герцог в некоторой растерянности. – Думал, что вы сделаны из другого теста, чем ваш отец, леди Роберта.

– Значит, вы ошибались. Я с каждым днем становлюсь все больше на него похожей. Заклинаю вас! Я с ума схожу!..

По комнате снова пронесся шепоток.

– Поднимите ее, – потребовал кто-то. – Это неприлично!

Вильерс вздрогнул, шагнул вперед и протянул руку. Но Роберта покачала головой:

– Не встану, пока не пообещаете, что дуэли не будет.

– Я не могу обещать, – ответил он, и она могла бы поклясться, что в его холодных глазах блеснуло нечто вроде сочувствия. – Теперь речь идет о чести, не столько вашей, сколько Гриффина.

– Моя честь ничего не стоит! – вскричала она.

Но герцог наклонился и поставил ее на ноги.

– Ваше мужество дорогого стоит, леди Роберта, – отчеканил он, сжимая ее руки. – Я извинюсь перед ним. Это все, что я могу сделать. И поскольку для меня это будет впервые в жизни, вы понимаете, что означают мои извинения. Я ставлю вашу честь куда выше, чем цените ее вы сами!

Отпустив ее руки, он отвернулся.

– Прошу простить, миледи, нам еще нужно закончить партию.

Кто-то обнял ее за плечи и повел к выходу.

– Мистер Каннингем? – тупо спросила она. – Я вас не видела.

– Я часто играю здесь днем, когда его светлость занят в палате лордов, – коротко ответил он. Роберта, в свою очередь, не могла заставить себя говорить. Поэтому по дороге домой оба молчали.

Она должна довольствоваться словом герцога.

Все обойдется.

Иначе просто быть не может.

Глава 39

22 апреля

Одиннадцатый день: матчи Вильерс – Бомонт продолжаются

Рассветный туман кудрявился над Уимблдон-Коммонз, повисая прядями на колесах экипажей, так что создавалось впечатление, будто их жирные брюха волочатся по земле.

– Мне сейчас будет плохо, – пробормотала Роберта сквозь стиснутые зубы.

– Откройте дверцу, – коротко велела Джемма, по лицу которой катились слезинки.

Герцогиня не рыдала, не жаловалась, но Роберта видела, как она вытирает глаза.

– С Деймоном все будет хорошо, – то и дело повторяла Джемма едва слышно.

– Он умеет фехтовать? – прошептала Роберта.

– Ну разумеется! – нахмурилась Джемма.

Экипажи продолжали прибывать, пока не образовался двойной ряд. Мужчины толпились у дверок с таким видом, словно приехали посмотреть на петушиные бои.

– Вильерс сказал, что извинится, – твердила Роберта, сжав кулаки. – Он дал слово! Может, мне пойти и напомнить ему? Посмотреть, что творится?

Но Джемма с унылым видом покачала головой:

– Вы сделали все возможное. Если опозорите Вильерса в присутствии всех этих людей, трудно сказать, что он выкинет.

– Но чем я его опозорю? – в отчаянии спросила Роберта. – Очередным вмешательством. И вы к тому же покроете позором Деймона.

– Зато он будет жить.

– Он и так будет жить, – заверила Джемма, но лицо ее по-прежнему оставалось белее мела.

– Я умоляла его не приезжать, – призналась Роберта. – Но он только рассмеялся.

– Деймон есть Деймон.

Они ждали. Туман по-прежнему клубился посреди поля, но ничего не происходило.

– Что такое рапира? – спросила Роберта, с трудом выталкивая слова из одеревеневших губ. – Вы знаете?

– Очень тонкое лезвие. Французы предпочитают пользоваться именно такими. Рапира считается самым удобным оружием.

– И… и вы считаете, что Деймон умеет драться на рапирах?

Джемма нехотя повернула голову:

– Что заставляет вас усомниться в способностях Деймона?

Но тут в центр поля вышли двое мужчин, и Роберта охнула. Однако они оказались секундантами. Оба зашаркали ногами по земле, проверяя, сильно ли скользкая трава от росы.

– Видите ли, – пояснила Роберта, – сам Вильерс говорил мне, что шахматисты – превосходные дуэлянты. И его считают лучшим фехтовальщиком во всем королевстве. Меня тревожат не столько способности Деймона, сколько умение Вильерса.

Джемма рассмеялась, и эти звуки неприятно резанули по нервам Роберты.

– Что побуждает вас думать, будто Деймон не умеет играть в шахматы?

– Но он… он никогда…

– Он скорее всего лучший шахматист Англии, – спокойно объяснила Джемма. – Нас обоих обучал отец, и это он считал, что Деймон во многом превосходит меня. Но брат находил игру скучной, потому что считает шахматные задачи слишком незначительными.

– Незначительными? – ахнула Роберта. – Что же тогда считается важными проблемами?!

– Неужели в постели вы ни о чем таком не говорили?

Роберта покачала головой:

– Не хватало времени.

– Биржа. Он играет с ценными бумагами. Манипулирует рынком. Перед ним воистину огромная шахматная доска. Как и перед моим мужем. Это совершенно иные масштабы.

– Но он действительно умеет фехтовать?

– Конечно! – раздраженно бросила Джемма. – Я знаю по крайней мере о четырех дуэлях, на которых он дрался.

– И победил?

– Естественно.

– Прошлой ночью он сказал мне, что решил ранить Вильерса в правое плечо.

– Теперь вам ясен ход мыслей настоящего гроссмейстера. Филидор часто называл фигуру, которой поставит шах моему королю.

– Но были ли блестящие шахматисты среди прежних противников Деймона?

– Нет, – вздохнула Джемма.

Деймон, стоя в стороне, разговаривал с секундантом.