Книга Женатый мужчина - Кэтрин Эллиотт

– Не переживай, – горько улыбнулась Мимси, все еще сжимая мое плечо. – Даже если бы ты не разревелась, я бы все равно плакать не стала. Я уже свое выплакала. У меня сил не осталось.

– Хочешь сказать, – я быстро подняла глаза, пытаясь совладать с собой, – такое уже случалось раньше?

– Да, и не раз, – вздохнула она.

– Не раз? – я оторопела. Слезы моментально высохли. Я пришла в такое смятение, что мне даже пришлось сесть на маленькую деревянную скамеечку и прислониться к стене. Мимси села рядом.

– И даже не два, – выпалила она.

– Но я-то думала, что я – единственная! – О боже, как наивно это звучит! Какие знакомые слова! – Он говорил… говорил, что никогда ничего подобного не чувствовал и ни разу в жизни не ходил налево… всегда был примерным мужем и…

– Такие сказки он умеет рассказывать. По крайней мере, так мне говорили.

– Тебе говорили? – я не верила своим ушам. – Кто?

– Так, дай-ка вспомнить. – Она нахмурилась. – Сначала Дженни, владелица садового рынка. После нее у Чарли вся одежда была измазана в земле, приходилось стирать каждый день… А потом Патруска – идиотское имя, да и сама она не лучше. Актриса, играла в театре, в Лондоне. Все время звонила в антракте и говорила, что мой муж – просто гений, просто ла-а-а-апочка… тупая шлюха. А потом, чуть не забыла, еще Элеонор…

– Элеонор? – еле слышно пролепетала я.

– Одна из моих самых близких подруг. Точнее, новых близких подруг. Она совсем недавно к нам переехала.

– Невероятно, – тихо простонала я. – Я и не догадывалась. – Я вспомнила, как Чарли признавался мне в любви, как твердил о глубоких, искренних чувствах. Но если честно, он всегда был слегка повернут на физической стороне дела.

– Значит, – я украдкой посмотрела на нее, – ты не очень-то и удивилась?

Она вздохнула.

– Удивилась? Нет. Но я разочарована, впрочем, как всегда. Видишь ли, когда у него никого нет – а я обычно знаю, что он завел себе новую пассию, – я всегда думаю: «Слава богу, наконец-то ему стало лучше». Но потом все случается опять.

– Лучше?

– Да. – Она печально улыбнулась. – Он стал таким в последние четыре года. До этого мы были самыми близкими людьми на свете. Мы были так счастливы, он вообще не смотрел на других женщин. Я смущенно заерзала.

– В последние четыре года? Но почему…

– Четыре года назад умер Ник.

– О…

– И таким образом он пытается забыть об этом. Отвлечься.

Я нахмурилась.

– Думаешь?

– Люси, я точно знаю. Он в отчаянии. И только так может справиться.

– Все потому, что ваш сын погиб…

– Он его сбил.

Я в ужасе посмотрела на нее.

– О нет!

Мимси кивнула.

– Он ехал к дому. Слишком быстро, на своей машине. Завернул за угол, а я как раз переходила дорогу вместе с Ником. Я забрала его из школы, и тут красный «мерседес» Чарли выскочил из-за поворота. Ник был ближе. Чарли сбил его так, что тот прямо в воздух взлетел.

– Какой ужас! – Я закрыла рукой рот и замерла. Потом медленно отвела руку. – Он никогда не говорил…

– Конечно, не говорил, как он мог рассказать такое? Он сам до сих пор с этим не смирился. Он не может вынести, что натворил такое, поэтому, знакомясь с новыми людьми, рассказывает им немножко другую историю. С такими людьми, как ты, например.

– Но ведь все в округе наверняка в курсе!

– Конечно, только никто об этом не говорит, потому что Чарли так ужасно себя чувствует. А как еще пережить такую трагедию, Люси? Мне очень тяжело, ведь я потеряла ребенка, а представь, каково ему. Ему же приходится каждый день на меня смотреть. И на себя – в зеркало. Он не может себя простить, поэтому и пускается во все тяжкие. Хочет стать новым человеком. Дженни жила далеко отсюда, потому ничего и не знала, Патруска вообще из Лондона, а вы с Элеонор только недавно переехали… Идеальный вариант. И страстный секс, чтобы забыться.

– Он ненормальный, – на полном серьезе проговорила я.

Она покачала головой.

– Нет, это ты чересчур. И это было бы слишком просто. Как я уже говорила, так он пытается пережить трагедию. У всех нас есть свой способ.

Я посмотрела на нее:

– И для тебя это религия?

Она улыбнулась:

– Значит, вот что он тебе сказал? Что в этом браке нас трое? – Она убрала челку с глаз. – Элеонор он ту же сказочку рассказывал. И поначалу так оно и было. Я была в отчаянии, мы с Чарли не могли даже смотреть друг другу в глаза, так что я обратилась к Господу. И на первых порах действительно чуть с ума не сошла на этой почве, превратилась в ревностную фанатичку евангелистской церкви. Но потом я успокоилась, обрела равновесие. И сейчас… сейчас все это отодвинулось на второй план. Я по-прежнему верю в Бога, это моя опора, но теперь вера стала лишь частью моей жизни, а не всей жизнью. И я действительно часто бываю в церкви. Но я прихожу сюда, чтобы обрести покой и мир, как и многие другие люди. – Она улыбнулась. – Жаль, что я не безумный маньяк, бьющий себя в грудь, каким меня представил Чарли. Для него это послужило бы удобным оправданием. Может, когда-то, четыре года назад, я и была такой. Не знаю. Тогда я действительно обезумела от горя.

Я медленно кивнула.

– Четыре года назад и я такой была.

Она кивнула.

– Я знаю. И всегда знала. Вот видишь, ты понимаешь мои чувства. Понимаешь, как я пыталась преодолеть несчастье и каково было Чарли. Иногда мы совершаем безумные поступки. Это горе толкает нас на безумства. Я не очень хорошо тебя знаю, Люси, но сдается мне, ты не из тех, кто стал бы спать с женатыми мужчинами.

– Теперь ты и для меня придумала оправдание, – пробормотала я. – Спускаешь меня с крючка.

Она пожала плечами.

– Возможно. Поживем – увидим. Если бы жизнь была справедливой, ты бы сейчас жила в Лондоне с Недом. У вас был бы большой дом у реки, просторный сад, два маленьких сына, а может, и еще один ребенок, маленькая девочка. Может, вы купили бы коттедж за городом, куда приезжали бы на выходные и устраивали вечеринки с друзьями. Может, вы ездили бы отдыхать в Корнуолл. Но потом случилось так, что все твое счастье разбилось вдребезги, как и мое. И теперь с нами может произойти все что угодно. Мы вынуждены сворачивать на незнакомую дорогу, и никто не знает, куда мы по неосторожности ступим, пробираясь на ощупь в темноте, когда наша душа столь уязвима и открыта любому влиянию.

– Но я-то думала, что мне уже лучше, – возразила я. – Я думала, что после всех этих четырех лет Чарли – моя награда. Думала, что он – мое спасение, компенсация за все это страшное время. Я не видела, что все еще иду по неправильному пути.