Книга Повелитель теней. Том 2 - Лариса Куницына

он говорил, Ричард всё более расслаблялся, и на его лице появилась улыбка.

— Вы прекрасно завершили эту словесную баталию, барон, — одобрительно произнёс он. — Думаю, что предложенный вами вариант решения наиболее подходит нам.

— Он закономерен для вас, ваше величество, и я лишь озвучил его, повинуясь вашему желанию, — глядя ему в глаза, ответил Айолин. — И я счастлив, что моё предложение совпало с вашим решением. Могу лишь сказать, что я искренне полагаю, что такие действия вполне естественны в сложившейся ситуации, учитывая силу Сен-Марко и мудрость нашего короля. Ибо позиция сильного — всегда наилучшая позиция.

— Хорошо сказано, — одобрительно кивнул маркиз Вайолет.

Когда члены малого совета выходили из зала совещаний, Айолин почувствовал, как кто-то цепко взял его за локоть и, обернувшись, увидел гневное лицо барона де Сансера.

— Зачем ты поддержал это безумие? — резко спросил он, отведя зятя в сторону.

— Он уже всё решил, отец, — произнёс Айолин, разворачивая тестя спиной к остальным придворным, проходящим мимо, чтоб они не видели его лица. — Я согласен, что это бесчестно — привлекать к войне колдуна-убийцу, но возражая, мы ничего не изменим. Вы же знаете, что Ричард слушает только тех, кто говорит то, что ему нравится.

— Я не стану воевать плечо к плечу с этим монстром! — заявил де Сансер.

— Может, и не придётся, — заметил молодой барон, сохраняя на лице спокойное выражение. — Мы получили отсрочку. Сейчас Ричард будет ломать голову, какое бы задание дать колдуну, как его проверить и какую компенсацию за убитых слуг потребовать. А в это время, возможно, кто-то предпримет некие действия, чтоб помешать этому.

— Кого ты имеешь в виду? — насторожился де Сансер.

— Даму Белой Башни, например. Я уверен, что она в самое ближайшее время узнает обо всём и вряд ли ограничится внушением королю. Она не терпит тёмную магию, поскольку знает о её коварстве.

— Пожалуй, — несколько смягчился де Сансер.

— К тому же, вы знаете аппетиты короля, — усмехнулся Айолин. — Может, его требования охладят пыл колдуна, и он сам откажется от этого союза. Что он имеет с этого? Он прав, для Сен-Марко выгода, хоть и сомнительного свойства, вполне очевидна. А на что рассчитывает он? Будет ли это стоить того, что запросит взамен король?

— Ты прав мой мальчик, — де Сансер обнял его за плечи. — Боги одарили тебя глубоким и изощрённым умом. Даже такому старику, как я, не под силу сразу уловить мудрость твоих слов.

— У меня был выдающийся учитель, единственный король, которого я признаю. Наш Арман.

— Да, он был столь же рассудочен и при этом непредсказуем.

— Простите, отец, я должен оставить вас. Мне нужно срочно кое-что предпринять.

— Ступай, Айолин. А я отправлюсь к Вайолету. Выслушаю, что он на самом деле думает об этом, и что нам делать, если Ричард всё же примет нежелательное для нас решение.

Простившись с тестем, Айолин спустился на первый этаж замка и пошёл по залам и анфиладам комнат. Ему больше незачем было сдерживать эмоции, и, быстро шагая, он выпускал тревогу и раздражение мучившие его с того момента, как он услышал о возможном союзе Ричарда с колдуном. Миновав несколько коридоров, перемежающихся с караульными помещениями, он вошёл в казарму гвардейцев и сразу направился в каморку капитана. Не обратив внимания на подпиравшего стену возле дверей Стаховски, он стремительно вошёл и увидел, что там уже находится Джинхэй. Он замер в замешательстве и тревожно взглянул на Карнача. Однако тот не проявил беспокойства по поводу этого неожиданного визита.

— Я вас предупредил, капитан, — щуря свои узкие глаза, с угрозой проговорил начальник личной охраны короля и направился к выходу.

Почтительно поклонившись на ходу барону, он произнёс: «Ваша светлость», и вышел.

— Неловко получилось… — пробормотал Айолин.

— Я не успел предупредить, — заглянул в комнату Стаховски.

— Ничего страшного, — пожал плечами Карнач. — Он знает, что вы близки к принцу и вполне могли зайти, чтоб обсудить его занятия фехтованием.

— А что ему было нужно? — спросил барон, повинуясь приглашающему жесту и присаживаясь на скамью.

— Ничего. Как всегда, пытается запугать. Не обращайте внимания. У нас с ним давняя конфронтация, ни разу не доходившая до вооружённого конфликта.

— Понятно, — Айолин посмотрел на кувшин с вином, который капитан выставил на стол. — Мне нужно кое-что обсудить с вами. Но поклянитесь, что всё это останется между нами.

— Как скажете. Обещаю, что никому ни слова не скажу, — кивнул Карнач и присел рядом за стол.

Айолин в нескольких словах рассказал ему о том, что узнал от короля на совете. Капитан слушал внимательно, не перебивая, а потом, разлив по кубкам вино, прямо спросил:

— И чего вы в связи с этим хотите от меня?

— Этого колдуна надо остановить, — произнёс барон, взяв кубок и отпив из него.

— Зачем? Насколько я понял, его вмешательство поможет Сен-Марко одержать победу в войне. То есть он будет на нашей стороне.

Айолин устало опустил голову. Множество доводов против этого, в том числе и те, которые высказывались недавно на малом совете, пронеслись в его голове, но он прекрасно понимал, что в данном случае они вряд ли послужат аргументом. Карнач был слишком умён, и он был из другого мира, из мира, где чувствуют и думают по-другому. Наверняка он сам бы составил целый список таких доводов, но ни один из них не заставил бы его вмешаться в это дело. Он ждал совсем другого, и Айолин боролся с собой, понимая опасность искренности, и осознавая, что она необходима, чтоб заручиться надёжной поддержкой.

— Я не хочу, чтоб король получил в руки такое оружие, — произнёс он, подняв голову и взглянув в глаза капитану. — Я не хочу, чтоб он уничтожал таким образом своих врагов или тех, кого таковыми назначит. Нельзя допустить, чтоб это оружие было применено против кого бы то ни было, в том числе и против алкорцев. Скажу правду, капитан, хоть это признание и может стоить мне жизни. Я не хочу усиления короля и его победы, потому что он ведёт всех нас к бесчестью и, возможно, к гибели. Если он почувствует силу и безнаказанность, его уже невозможно будет остановить.

— А зачем его останавливать? Разве он не хочет процветания своему королевству?

— Вряд ли королевству нужно процветание, построенное на крови.

— Вряд ли мы, наёмники, не являющиеся подданными короля, можем судить о том, что нужно его королевству.

— Вы правы, — Айолин устало откинулся на стену. — Я испытываю к нему ненависть. Он, сам того не зная, нанёс мне рану в самое сердце, убив моеголучшего друга, единственного человека, перед которым я преклонялся и за