Книга Трудно быть другом - Виктор Штанько
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Я буду стараться. Дениска, я очень виновата перед тобой и Машенькой, что крестики не отдала вам и не сказала…
– Ма, ты это брось! – перебил Денис. – Об этом мы уже говорили! Выкинь из головы! У нас все нормально теперь. Всё! Да! И не смей ни о чем плохом думать!
– Дениска, успокойся! Я потом еще позвоню. Отдыхай. Целую.
Мобильник уже молчит, но голос мамы все еще рядом. Такой он теплый-теплый!.. Даже сжалось что-то внутри…
В коридоре никого. Ужасно захотелось пробежаться сейчас по дорожкам сквера. Из кустов Бася выскочит. А бабы Жанны нет… Нет! Ушла баба Жанна… Унеслась ее светлая душа куда-то. Может, сейчас где-то здесь, в больнице, рядом. И все видит, слышит…
Читал о бессмертии души интервью знаменитого ученого. Тот приводил примеры, что душа существует. После смерти человека она в особом тонком мире, который не воспринимается живым человеком. Надо, Дэн, с отцом Вадимом поговорить о душе. Вот выгонят из больницы – вопросов накопилось целое море… Океан!
По двору больницы шагает очень знакомая фигура. И жмет прямиком к хирургическому корпусу.
Через пару минут в коридоре появился Николай Александрович.
– Иди к себе в палату! – помахал рукой. – Позову, если понадобишься.
Дэн, пошлепали отдыхать на койку, а то опять начнешь потеть.
– Подышал, господин переводчик? – Дядя Саша оторвался от книжки.
– Так точно!
– А мы хороший сквознячок устроили. Я тут изучаю одну книженцию. И такая она – о-о-о! Потом вместе обсудим, а то мои мозги уже начинают вибрировать.
Подушка обняла со всех сторон голову Дениса, и сладкая дремота мигом навалилась на него.
Мелькали чьи-то незнакомые и знакомые лица… А вот Мышонок со скрипкой в руке и кричит что-то… Гольд откуда-то выскочил и размахивает большой кружкой и вилкой… Возник АБЕ и строго так грозит пальцем, потом начинает быстро-быстро выводить мелом на доске какие-то странные формулы и поглядывает, подмигивает… И вдруг чей-то резкий, грубый голос: «Не дорезали тебя, значит! Повезло тебе!» Он напрягается и никак не может понять, чей это голос. И мелькают чьи-то размытые лица, фигуры… Он несется на мопеде и везет срочную почту для шефа… Навстречу летят огромные машины, похожие на бронетранспортеры, но почему-то обитые фанерой со всех сторон, и эта фанера раздувается, раздувается, скрипит, отлетает кусками…
10
– Командир!
Денис открыл глаза.
Это дядя Саша стоит у двери с книжкой под мышкой и улыбается.
– Кончай давить подушку! Гости пришли!
– Кто? – Денис еще не пришел в себя ото сна. – Какие еще гости?
– Очень даже хорошие. В коридоре гуляют.
Тряхнул головой, вылетели из нее голоса, грохот моторов, лица, свист ветра… И сразу подумал: следователь! Какая-нибудь неувязочка вышла с Белой туфелькой? Или поняла, что хана ей, и рванула?
В коридоре у окна стояла Таня. Она бросилась навстречу.
– Зачем разбудили тебя? Я же просила!
– Спокойно, товарищ. Пожарников не спал, он просто находился в состоянии некоторой задумчивости. Хотел позвонить тебе и задать вопросики о школьных делишках. По химии не схватила «пару»?
– Нет, все-все выучила. И сачканула с нее! Говорю: «Грипп! Голова сейчас лопнет! Всех-всех вокруг заражу!»
Оба расхохотались.
– Грипп – отличная штука! Я вот целую неделю находился в тяжелейшем состоянии. Неизвестно, как смог выжить! Окно пошире откроем? Подышим?
– Откроем! Подышим!
Денис распахнул окно. По небу проплывали облака.
– Смотри, какое облако! Похоже на крокодила! – сказала Таня. – Сейчас слопает соседнее: оно такое беззащитное…
– Не слопает! Видишь, катер несется? И сейчас торпедой врежет по крокодилу! Смотри! Хана зубастому! В клочья! Мы с Гольдом хотели как-то делать модель торпедного катера, но влезли по самые уши в эту шхуну. Не все, конечно, получилось, как задумали…
– Все удалось, ты не прав! Просто шхуна все время у тебя перед глазами, и ты привык – так бывает. Я Гольду уже отдала паруса. Он сразу начал приделывать их. Ой! Гольд просил не говорить… Вот помело! Мы с ним хотели тебе сюрприз сделать…
– Спок, товарищ! Как раз сегодня я собрался спросить его насчет парусов, а то он что-то крепко замолчал и даже, кажется, вспоминать не собирался.
– А я вот проболталась… Но ты ничего-ничего не знаешь! Хорошо? А то Гольд меня прибьет! Он такой строгий! Знаешь, я в храме была, в котором тебя с Машей крестили.
– Когда?
– Ты в реанимации лежал… Я молилась за тебя и записку подала о здравии, свечки поставила…
– Ну ты даешь!
– Так полагается. Боженька все слышит… и знает…
– Отца Вадима видела?
– Конечно, видела. Исповедовалась у него. Он так хорошо разговаривал со мной. И ты сходи к нему на исповедь, когда выпишут.
– Я не знаю, как это… Только в книжках читал…
– Я все тебе объясню. Всё. В храме есть замечательная икона святого великомученика Пантелеймона. Он занимался врачеванием и принял мученическую смерть за веру. Возле его иконы очень часто происходят исцеления.
– Я видел эту икону. Меня отец Вадим подводил к ней, и я поставил там свечки. Жалко, в Сергиев Посад сорвалась поездочка. Не в ту сторону тогда уволокли Пожарникова. Все наши планы нарушились…
– А я одна в Сергиев Посад ездила и молилась возле мощей святого Сергия. И видишь, тебя очень быстро перевели из реанимации…
– Значит, и отсюда скоро вышибут!
– Я хотела Машу взять с собой, но побоялась. И даже не сказала ей ничего, а то она расстроилась бы.
– Все правильно. Нервишки у нее как струны… А я прочел про святого Сергия. Мама принесла книжку, когда уже пришел в себя и стал шевелить мозгами. Мы обязательно поедем в Сергиев Посад! Всей командой двинем! И Муравья возьмем, того скоро тоже выпишут. Жалко, бабы Жанны нет. Она обязательно поехала бы… С Толяном, конечно.
– Она мне снилась. Что-то говорит, а сама улыбается… – Из глаз Тани потекли слезы. Размазала их пальцами. – Мы за нее должны молиться… Она такая необыкновенная была…
У Дениса вдруг перехватило дыхание. Сжал зубы изо всех сил.
– Мама рассказала, что на кладбище было очень много людей. И профессора приехали…
– Я их видела. Один такой высокий, седой, стоял и плакал…
– Это Зубков. Знаменитый хирург. Он подарил ей те часики, с которыми баба Жана никогда не расставалась.
– Неужели не найдут этих гадов?
