Книга Дитя Всех святых: Перстень с волком - Жан-Франсуа Намьяс

Но поразило Луи вовсе не ее обаяние. В этой женщине он почувствовал незаурядный ум. По всему было видно, что она — необыкновенная личность. Маргарита была немного старше Реджинальда, ей исполнилось около тридцати. Не оставалось никаких сомнений: невеста превосходила жениха во всем и совершенно подчинила его своему влиянию.

Маргарита бросила на Луи проницательный взгляд. Реджинальд подхватил кузена за руку.

— Идемте! Нам нужно поговорить.

Маргарита тотчас вмешалась:

— С каких это пор у вас секреты от невесты?

— Позвольте же мне поговорить с кузеном! Уверяю вас, речь пойдет не о женщинах.

— Говорите при мне или не говорите вовсе.

Реджинальд Синклер посмотрел на будущую супругу, покорно вздохнул и заговорил вполголоса:

— Это по поводу наших дел. Все пропало. Они отказываются действовать. Говорят, что никто не позволит трогать короля в такую минуту.

Луи положил ладонь на плечо кузену. Он постоянно чувствовал на себе пронзительный взгляд Маргариты.

— И они правы! Нужно уметь терпеть. Однажды наш час настанет. Мы победим, а вы сможете отомстить. Верьте мне.

Маргарита решительно вмешалась:

— Идемте, Реджинальд!

— Разве я не могу поговорить со своим родственником?

— Нет. И чтоб больше никаких глупостей. Я прослежу…

Она замолчала, как и все присутствующие: в зал вступал король. Он был один. Его супруга, покойная Анна Люксембургская, не оставила ему наследника. Король преждевременно постарел и выглядел старше своих двадцати семи лет.

Темноволосый, с черными глазами, с круглым, чуть одутловатым лицом, с небольшими усиками, он окинул склонившихся в поклоне придворных печальным взглядом. Видно было, что он искренне переживает потерю жены.

Ричард II занял место на троне в глубине зала. Ему явно не доставало величия, во взгляде его сквозила подозрительность ко всем и всему. Впрочем, эта подозрительность была легко объяснима, учитывая обстоятельства его правления.

По знаку короля придворные заняли предназначенные для них места: представители высшей знати расселись в креслах и на скамьях, остальные, за неимением достаточного количества стульев, остались стоять.

Затем появился некий человек, возложил толстую книгу на аналой, находившийся прямо напротив трона, и начал чтение.

Это был один француз. Он постоянно вращался при дворе и пользовался покровительством Ричарда П. Английский король слыл меценатом и большим любителем изящной словесности. Был сей француз весьма немолод — около шестидесяти, у него было довольно уродливое лицо с большим вздернутым носом. Он одевался в черное платье причетника. Присмотревшись, Луи узнал Жана Фруассара, автора «Хроник », в которых повествовалось о недавно закончившейся войне.

Фруассар объявил, что намеревается «воспеть деяния благородных», и принялся читать отрывок из своего творения. Речь шла о гибели Иоанна Слепого при Креси.

Слушая чтение, Луи с трудом сдерживал рвущийся наружу гнев. Смерть Иоанна Слепого — как символично! Все французское рыцарство вслепую было брошено в проклятую бойню при Креси. А этот идиот «воспевал» сие деяние как подвиг! Для него не имело значения, кто стал победителем, кто — побежденным. Главное — покрыть себя славой. И самым печальным было то, что хронист выражал мнение, которое по-прежнему царило в рядах французского рыцарства.

Что касается войны как таковой, Луи отнюдь не был против ведения военных действий. Будь у него уверенность в превосходстве французов, в том, что они в состоянии взять обратно Кале и Бордо, он стал бы ревностным сторонником войны. Однако достаточно послушать Фруассара, чтобы убедиться: столкновение с англичанами закончится новым Креси. Вот почему необходимо добиться мира любой ценой.

В это мгновение Маргарита Дембридж поднялась и решительно направилась к Луи:

— Я хочу поговорить с вами наедине.

Весьма удивленный, Луи де Вивре отступил вместе с нею в неосвещенный угол зала. Маргарита смотрела на него без ненависти, но настроена была твердо и решительно.

— Оставьте Реджинальда в покое! До других мне нет дела, но его не трогайте!

— Я вас не понимаю.

— Не знаю, из каких соображений, но я убеждена, что вы лжете, что вы враг в стане заговорщиков и имеете намерение погубить их.

— Кто вам такое сказал?

— Никто. Я умею смотреть и слушать. Я люблю Реджинальда и смогу его защитить. Если вы посмеете причинить ему вред, я вас уничтожу. И не вздумайте ничего предпринимать против меня, я начеку.

Декламация закончилась. Король первым покинул зал, и придворные разошлись. Когда Луи выходил, подав руку Филиппе Моульбек, к нему приблизился привратник и прошептал, что его величество ждет сира де Вивре завтра у себя перед девятичасовой молитвой.

Луи провел бессонную ночь. Опасность настигла его с той стороны, откуда он ее не ждал. Любой ценой надлежало обезвредить эту Маргариту Дембридж, но только вот как? Ответ нашелся лишь под утро; план был довольно дерзким, но шансы на успех имелись.

Утром Луи отправился к Филиппе и попросил ее не выходить из дома; затем явился во дворец. Ричард II принял его в своей спальне — там он назначал конфиденциальные встречи; обычных же посетителей принимал в гостиной.

Луи выразил королю сочувствие от собственного имени. Король ответил ему голос тихим и бесцветным, будто говорил сам с собой:

— Анна умерла в замке Шин, как и мой отец. Завтра я велю снести его. Это проклятое место. Я построю там часовню.

Луи помолчал, щадя чувства короля. Он ждал, когда тот сам заговорит о том, ради чего позвал его.

Король Ричард II долго ходил кругами по комнате, не произнося ни слова. В последнее время Луи получил возможность узнать короля поближе. Он сумел оценить этого человека, лишенного величественной осанки, но умного и образованного. Однако главной чертой его характера была тревожность, и Луи де Вивре находился здесь как раз для того, чтобы хоть как-то попытаться смягчить вечное беспокойство, снедавшее английского короля.

Внезапно Ричард прервал молчание:

— Что заговор?

— Ничего нового, государь. Заговорщики отказались от своих планов. Вас слишком любит народ. Выступать против вас равнозначно самоубийству.

Впервые за все время на лице Ричарда появилось выражение удовлетворения, но при следующих словах Луи оно исчезло.

— Есть еще одно, государь. Случилось непредвиденное.

— Что такое?

— Речь идет о невесте моего кузена Реджинальда, Маргарите Дембридж. У нее появились подозрения на мой счет. Она представляет смертельную опасность не только для меня, но и для всего нашего дела.

Король Ричард не смог сдержать гнева.