Книга Вишневый луч - Елена Черникова

- Да. Больше не бывает.

- Я, получается, твоя последняя надежда? - догадалась я.

- Ну, в каком-то смысле - да. И приходится возиться. Иначе за твои проделки нас давно бы разлучили без колебаний. Сама представь: зрелая душа - и мается в таком малообразованном теле! Степень моего дискомфорта заслуживает диссертационных исследований. Моё терпение войдёт в поговорки. И вообще: душа любого современного литератора заслуживает Нобелевской премии мира. В основном значении слова мир.

Я нехотя встала, переоделась и вдруг почувствовала, что мне некуда девать руки, голова как на нитке болтается, ноги дрожат. Все нервы на поверхности кожи. И сама кожа будто бы тонкая, как воздух.

- Жаль, что раньше я не понимала тебя... Воевала с тобой, гневалась, обижалась, уходила, приходила...

- Можно подумать, что теперь понимаешь, - вздохнула бабушка. - Тебе даны возможности, а по утрам даже озарения. А ты портишь себе кровь земными страстями, грузишь меня, летать не даёшь. Уйду я. Совсем уйду.

Конечно, трудно поверить таким угрозам: ведь мы вообще верим невидимому несколько факультативно. И если ваша собственная душа, которую вы привыкли считать своей собственностью, честно предупреждает, что собирается расстаться с вами, то вы нормально смеётесь ей прямо в лицо. Ведь так?

Простой аппендицит! Ну хоть кто-нибудь верит в свою смерть от такой глупости, как простой аппендицит? Нет, всем чуму подавай. В крайнем случае - природную катастрофу, лишь с себя списать и не думать - за что.

Так и я. Сначала не поверила своим глазам, когда у Петра в ванной нарвалась, ну, вы помните на что. Потом не поверила бабушке, что наше болтливое соседство прекращается. Я глупа, как Фома. Сегодня с бассейном не получилось.

Она имеет право смеяться надо мной. Повозилась - и хорош. Намучилась. Улетает. Куда же?

- А вот это уже точно не твоё дело. - Бабушка, естественно, знает мои мысли.

- Грубиянка ты, душа моя, - сказала я. - Но ведь моя? Ты - моя душа?

- И это пройдёт, - сказала она, и я наконец узнала что это значит.

ДАВИД ЗАГОВОРИЛ ГЛАГОЛАМИ

Это было сегодня вечером.

Бабушка шикарно подала на стол. Мы ели, пили на троих и смеялись, как добрые друзья. Мы с бабушкой уже знали, что нам недолго осталось, поэтому со вкусом отдавали дань земным условностям. А на Земле часто и приятно едят. И мы поели. Это каламбур.

Давид очень мило рассказывал, как ожил в деревне, где ему давали парное молоко, водили по грибы, отчего он страстно полюбил родину и стал патриотом. Бабушка хохотала до слёз. Даже выходила умывалась.

- Идти вперёд! Знать прошлое! Понимать будущее! - эти выкрики ритмично вылетали из Давида, как бутылки в час пик из водочного магазина.

Бабушка терпеливо подкладывала ему свежие салаты, и с каждой порцией зелени у Давида рождались всё новые воспоминания о достославном крестьянском детстве. Он даже прослезился от умиления и побежал в туалет.

- Представляешь, - шепнула мне бабушка, - теперь его патриотизмом легко управлять с помощью салатов. Куснёт капустки, хрумкнет морковкой - готов: льются воспоминания о деревенских просторах. Рождается призыв поддержать сельское хозяйство. Вчера ночью звал меня на митинг.

- Он же урождённый горожанин! - сглупила я.

- Конечно, дурочка, он горожанин. Ему вкололи историческую память, выбранные места. У кого-то из упокоившихся академиков-историков-культурологов забрали пару клеток, вырастили под фольклорную музыку в овощной культуре с эссенцией репы - и готово. Свеженький, как огурчик, патриот.

- Посадил доктор огурчик и репку... А что, иначе никак? Без академиков, без репы...

- Никак. Врачи сказали мне, что в результате демократических преобразований в нашей стране у людей тотально снесло крышу, и теперь можно получить нормальных патриотов только из пробирки. Ну, как младенцев делают для бесплодных супругов. В некоторых случаях понадобятся даже специальные суррогатные матери, потому что в обычных матерях теперь не вырастишь даже клонированного патриота. Очень сильное внутриутробное отторжение, вроде резус-конфликта. Эпидемия безродности. Корневой текст утрачен. Культурную кодировку нечаянно снесли напрочь.

- Ага. Ужас. А космополитов тоже выращивают? - я перешла на шёпот.

- Любых. Это гораздо легче, нежели патриотов. Космополиты млеют от глобализации, верят в прогресс, мыслят прагматично, и всё это модно. А эгрегор моды всегда очень силён. Некоторое время, конечно. И теперь достаточно врачу пройти хорошие курсы повышения историко-культурного образования, и он может подобрать клетки, растворы, активные среды, и всё выращивается по заказу. В наступившем веке без заказа будут рождаться только православные дети в обычных православных семьях у воцерковлённых родителей.

- Почему это?

- А они к таким врачам не ходили и не ходят, телевизор не смотрят, радио не слушают. Зато остальные верят в самих себя и в некие демократические ценности. Медицинский бизнес вышел на новейший уровень развития. Медики-демократы! Самые управляемые люди на свете! Давида мне в рекламных целях бесплатно сделали! Помнишь, как по-учёному зовутся историки Средневековья? Медиевисты. А знаешь, кого народил ваш народ, ну, как называются спецы, которые тут средний класс выращивают на свою голову? Медиетологи. Смешно, правда?

- Бабуль, а бабуль! Ты поэтому хочешь поскорее мотануть отсюда, а? Признавайся!

Но тут вернулся Давид, и мы сменили тему, чтобы не пугать новорождённого патриота известием о том, что у него никогда не было деревенского детства, и что его воспоминания о парном молоке и капусте есть в некотором смысле фантомные клеточные боли покойного академика, всю земную жизнь изучавшего русский фольклор, историю и культуру.

- И когда я это увидела, то испытала чувство восторга, - громко сказал бабушка. - Португалия!.. Фатима!

- Что ты увидела? Что испытала? Кто такая Фатима? - застрочил Давид. - Говори! Хочу знать!

Бабушка подмигнула мне и как бы продолжила:

- Фатима - это селение. Туда Богородица приходила. А мы с Петром позже... Пришли мы на Воса do Inferno. Вода вымыла из огромной скалы объем, в который страшно заглянуть, и получилось ущелье дьявола. Однако на его каскадных парапетиках шириной сантиметров эдак в сорок лежат и целуются любовные парочки. Слава Богу, в стране нет преступности.

- Почему нет? - удивился Давид. - И, кстати, почему они целуются прилюдно?

Не подумав, бабушка ляпнула, что в Португалии демократия, и вот поэтому.

Давид взвился:

- Демократия порочна! И главный изъян её, - тут он сардонически ухмыльнулся, - в том, что только партия, лишённая власти, знает, как управлять страной. Демшиза.

Желая смягчить образованного собеседника, бабушка перевела, как ей показалось, тему: