Книга Транзиция - Иэн Бэнкс

оставаться в сознании чуть дольше, прежде чем провалиться в сон.

А может, женщины с щетками стали приходить раньше – кто знает?

После того как ей перед сном вводили жидкости, один из Других приходил ее проверить. Она стала делать вид, что спит. Наутро, когда ее будили, чтобы помыть и покормить перед тем, как снова проделывать с ней разные вещи, она тоже притворялась спящей. Тогда вечером, прежде чем выключить свет, они стали помещать меньше жидкости в шприц. Теперь ночью она по-прежнему прикидывалась спящей, но утром вставала вовремя. Других, похоже, это устраивало. Она была счастлива, потому что могла наблюдать за женщинами и их щетками.

Она пыталась заговорить с женщинами, но они не обращали внимания, а если все-таки обращали – говорили на другом языке.

Впрочем, одна из них вдруг изменилась и начала ее понимать, беседовать с ней. Эта женщина всегда убирала волосы под серый платок.

Она не сомневалась, что эта женщина сначала тоже не могла говорить с ней на одном языке, поэтому удивилась, когда беседа вдруг стала получаться. Это было хорошо. Впрочем, даже теперь она не понимала всего, что говорила женщина с щеткой. Порой казалось, что женщина говорит сама с собой или использует мудреные, загадочные слова, которые произносили Другие – те, кто причиняет боль.

Иногда женщина в сером платке вновь прекращала с ней разговаривать или переставала ее понимать.

Это сбивало с толку.

В те ночи, когда разговор клеился, женщина в сером платке казалось другой, нежели в ночи, когда они не разговаривали. Иначе ходила, иначе стояла. Когда рядом был орущий мужчина, женщина в сером платке всегда вела себя одинаково, а как только он уходил – женщина немного менялась, как будто хотела поговорить.

Возможно, больше никто этих перемен не замечал, но она замечала. Она умела считывать такие вещи. Она была особенной и могла видеть то, чего не видят остальные. У нее были и другие необычные навыки, которые ее выделяли, делали хуже в сравнении с прочими. Из-за них ее называли Трудным-Ребенком, Сложнообучаемой, Особенной-в-Развитии и Социально-Неполноценной, а затем и вовсе признали Психически-Неуравновешенной и Опасной-для-Самой-Себя-и-Окружающих (насколько она поняла, окружающие всегда старались защитить себя).

В конце концов из-за всего этого у нее произошел Срыв, и ее Незамедлительно и На-Неопределенный-Срок приговорили к Содержанию-в-Специальных-Учреждениях, в одном из которых она сейчас и находилась. Сперва она попала в больницу, напоминавшую тюрьму. Затем в другую – похожую, но не совсем. И наконец, в это место, которое оказалось хуже любых больниц-тюрем, потому что здесь люди, от которых она ждала заботы, делали ей больно. Хуже того, она не могла даже использовать свои особые таланты, чтобы избежать мучений.

К тому же она не могла давать сдачи. Не могла причинять боль своим мучителям из-за людей в обычной одежде, которые сидели кружком, наблюдали за ней и щурились, сжимали кулаки, наклонялись ближе. А может, сил ее лишали жидкости из шприцев. Они ее усыпляли или делали слишком вялой, мешая думать и четко прицеливаться.

Вот некоторые вещи, которые говорила ей женщина в сером платке:

– Привет. Как ты сюда попала? Как тут тебя называют? Субъект Семь? М-да-а, как ласково. Помнишь меня? Как себя чувствуешь? Что они с тобой сделали? Добрый вечер. Это снова я. Я даже не понимаю, что это. Что за дерьмо? Ох. Здравствуй, Субъект Семь! Давно не виделись. Как дела? Черт, что они тебе вкололи… Ты еще с нами, Седьмая? Ты здесь? Есть кто дома? Ублюдки! Бедная девочка! Похоже, они что-то в тебе нашли. Что-то им от тебя нужно, да? Гм-м… Да поможет нам судьба… Что? Ох, если бы я только могла… А сейчас что они с тобой делают? Бедняжка…

И так далее и тому подобное.

Она отвечала женщине фразами вроде этих:

– Я иду искать Монти-видео. Разбей меня в две безги. У меня ребенок ушился, пимиги мне. Кривенс, мистер Гивенс, вы меня в грог загоните. Честное слово, ни разу о таком не слышала! Есть такая штука, мамой клянусь. Сух сук нес барсук. Система подъемных глоков еще никому не вредила. Порядок? Я покажу тебе порядок, прохиндеец несчастный! На колени! Помоги же мне. Крепитесь, прутья и люстры, объединимся в эти трупные времена! Глина.

– …слышишь? Ты меня слышишь? Послушай, Седьмая, я не могу тебя отсюда вытащить. Ни физически, ни по-другому. То, что я здесь, – уже сродни чуду. Никогда не думала, что так сложно будет вернуться. Сдается мне, ты все равно ни черта не понимаешь. Так ведь? Но просто, чтобы ты знала – вдруг ты все-таки меня слушаешь или когда-нибудь услышишь, – благодаря тебе, тебе одной, я многое узнала. Узнала, что они делают, чего хотят, чем готовы рискнуть и как низко готовы пасть. Надеюсь, еще не все потеряно. А теперь послушай, дорогая. Делай все необходимое, чтобы облегчить себе жизнь. Продолжай в том же духе. Ты меня поняла? Делай понемногу то, чего от тебя ждут, однако внутри сохраняй свою истинную суть, дух протеста. Не страх, а злость. Однажды ты освободишься, и мы найдем, как тебе помочь. Возможно, в этот миг я буду рядом. Если буду, вспомни меня. Вспомни, если увидишь. Удачи!

– К добру нам эта встреча в ясный день. К бобру нам эта встреча в ясный пень. Паста лоббиста, детка!

Женщина в сером платке постоянно к ней прикасалась: то по ладони погладит, то похлопает по плечу, то поправит волосы. Вот и сейчас отвела ей прядь волос со лба.

Вода.

При свете она увидела, что на щеках у женщины блестит вода. Слезы.

Странно. Она почему-то думала, что только она умеет делать слезы, а остальные – нет.

Затем женщина в сером платке ушла вместе с другими уборщицами.

И больше не возвращалась.

Транзитор

После грандиозного карнавала под Туманным куполом я перестал быть любимчиком мадам д’Ортолан. Едва ли я вообще когда-либо был у нее в фаворе, что бы там ни говорила миссис Малверхилл, но теперь уж точно попал в немилость. Должно быть, я прошел испытание, которое устроила мне Теодора, организовав эту странную серийную оргию на двоих, потому что остался жив, да и на допросы меня больше не вызывали, однако мадам д’Ортолан почувствовала себя оскорбленной и теперь явно хотела поквитаться.

Я по-прежнему был убежден: это испытание она провела, чтобы проверить, насколько просто перенести меня в другое место, и чтобы дать следопытам, наблюдателям и провидцам наводку – как собаке дают понюхать одежду человека, которого хотят найти. Если личный аспект и присутствовал – я