Книга Дочь колдуна - Сергей Охотников

7. Тролли в городе!

На следующий день Ник и Оливия совершенно освоились с городским колдовством. С самого утра они бродили по городу, наведывались даже на рыночную площадь. В толпе именовать предметы было даже проще. Никто на них не смотрел. А если какой-нибудь чайник или веник пошевелился, значит, его просто случайно толкнули — не иначе. Особым шиком считалось объявить в голос:

— А что это у вас за селезень, госпожа? Не селезень, а прям павлин! — и чуть коснуться птицы. После обеда случилось кое-что примечательное. На пути ребят попался лоток со свежими голландскими цветами. Конечно же, Оливия решила их анимировать.

— Представляешь, цветочница вернется, а ее тюльпаны и розочки уже расставлены по букетам! — воскликнула дочь колдуна.

Нику эта затея с самого начала не понравилась. Но делать нечего, нужно было прикрывать Оливию. Мальчик остановился у парадного входа высокого серого дома и стал ждать. Дочь колдуна слишком увлеклась, она напевала под нос нечто радостное и деревенское, шептала цветам ласковые имена. В этот момент из посудной лавки вышла румяная женщина в белом голландском чепце. Ник не сразу понял, что это цветочница, а когда понял, было поздно — женщина шла прямиком к своему лотку, Оливия ее не замечала. Николас был слишком далеко. И тут мальчик заметил ведро. Но не какое-то там обычное жестяное ведро, а лично проименованную Великую Бадью.

— На бок! Катись! — скомандовал Николас.

Бадья повиновалась и грохоча полетела под ноги цветочницы. Женщина запнулась, Оливия наконец-то отвлеклась от анимации.

— Какие у вас тюльпаны миленькие, — уверенно сказала девочка. — Жаль, мне нужны розовые, а у вас таких нет. — Оливия с гордым видом удалилась. Ник деанимировал Великую Бадью и пошел следом.

А еще по заданию мастера Гримгора ребята помогали друг другу следить за своими Тенями. Для этого нужно было попытаться проделать небольшое колдовство незаметно для другого и наблюдать, какое у него выражение лица и взгляд. Если магия проходила совершенно незамеченной, значит, глаза отводила Тень! А выражение лица — оставленный ею след! Николас говорил Оливии:

— Твоя Милашка Оли очень смешно выпячивает губу!

— Ерунда! — отзывалась девочка. — У меня все в порядке с губами. А вот твоя Тень так серьезно трет лоб, что прям умора!

Ник только головой качал. Вроде никогда не трогал лоб. Ближе к вечеру по улицам поползли слухи. О том, что в городе объявились настоящие тролли. Вроде бы их было только двое. Огромные, поросшие мхом и грибами, они появились неизвестно откуда, напали на карету и на булочную. Совсем недавно Николас ни за что не поверил бы в троллей. Но если есть колдуны и живые куклы, то прочая сказочная нечисть тоже может бродить по земле или прятаться в пещерах.

— Нужно скорее рассказать все мастеру Гримгору, — решил Николас.

— Хорошо, идем домой, — просто согласилась Оливия.

— Что ж не предложишь сперва разыскать троллей?

Девочка только хмыкнула:

— С папой мы гораздо быстрее их найдем!

Ребята поспешили домой и уже скоро пересказывали городские новости мастеру Гримгору.

— Полагаю, этих троллей зовут Гунар и Сигурд, — задумчиво проговорил колдун.

— Так это ты напустил их на город? — восхищенно воскликнула Оливия.

— С чего бы мне это делать? — удивился мастер Гримгор. — Просто тролли в Любеке известные. Когда-то Швеция не была частью Империи и даже пыталась ее завоевать. В набеги северные колдуны брали с собой разную нечисть. Уничтожить тролля обычным оружием, без осадных машин и артиллерии, слишком сложно, поэтому имперские колдуны хитростью выведывали имена и просто превращали троллей обратно в камень. Здешних звали Гунар и Сигурд. Когда они окаменели, по их спинам проложили Голштинский мост.

— Ничего себе! — проговорил Ник.

— Получается, кто-то залез под мост и оживил троллей? — Оливия задумчиво выпятила губу.

— Кто-то, кто хорошо знает историю колдовства, — добавил мастер Гримгор. — Вот только чего хочет этот знаток?

Следует признать, что троллей тоже интересовал этот вопрос.

— Не понимаю, — говорил Сигурд, — зачем нас оживили, если людей есть нельзя. Рушить город тоже нельзя.

Этот тролль, молодой и мелкий, по меркам своего народа, ростом был всего метра три. Бороду имел квадратную, окладистую, моховую. От долгого сидения под мостом его большой нос покрылся ракушечными бородавками. Что у троллей считалось красотой неописуемой.

— Одни беды от этих человечков. Я бы лучше камнем пару тысяч лет просидел. Глядишь, и вымерли бы они, как древние ящеры, — отвечал Гунар.

Этот был бы с двухэтажный дом, если бы не сутулился так сильно. На спине тролля образовалось не пойми что из булыжника и строительной арматуры. Все лицо Гунара было покрыто ракушками, а длинная борода из водорослей свисала на грудь.

— Все-таки камнем вечно сидеть — не дело. Так хоть суставы кремниевые разомнем, — Сигурд подпрыгнул, словил лапищей низколетящую ворону и отправил в зубастую пасть.

От его приземления булыжник выскочил из мостовой и смачно впечатался в стену дома. На третьем этаже кто-то отдернул шторы и тут же с диким криком задернул. В общем, тролли тихо, мирно гуляли по городу. Никого не трогали. Как им и было велено. Один домик они, правда, сломали. Когда обезумевшая от вида великанов лошадь понесла коляску с почтенной женой банкира, Сигурду пришлось срочно убираться с пути, и он врезался спиной в одноэтажную пристройку. Впрочем, ей и так пора было на снос.

— Разучились человечки строить, — пожал плечами Сигурд.

Мирная беседа троллей казалась горожанам лютым устрашающим рыком, от которого дрожали стекла в рамах. Таким образом, при ничтожных разрушениях города все только и говорили, что о нашествии жестоких чудовищ и великанов. Пару раз на троллей выходила городская стража. Пытались стрелять и даже колоть штыками. Пули звонко отскакивали от каменных животов и лбов.

— Человечки нарываются, — беззлобно проговорил Сигурд. — Если нос поцарапают, я за себя не отвечаю.

Тогда Гунар осторожно сгреб ладошками одного из стражников и проговорил на ломаном датском:

— Потише, малыш. Не зли моего друга.

Несмотря на осторожность, тролль переломал сержанту пару ребер. А по-датски бедняга все равно не понимал.

К вечеру Сигурд и Гунар ушли с городских улиц. Стража искала троллей, патрулировала с факелами и держала оборону на центральной площади. Так что, когда инквизиторская карета подкатила к ратуше, Изабелла смогла оценить бедственное положение городской администрации. На этот раз с сеньоритой Вальдес беседовал не сам обер-бургомистр, а его заместитель. Этот упитанный господин без возражений согласился предоставить Изабелле три десятка стражей и палача.

— Пусть завтра с утра ждут меня перед ратушей, — велела госпожа инквизитор и удалилась довольная. Все шло по плану. И времени до прибытия Трибунала было достаточно.