Книга Дым и пепел - Таня Хафф

— И все-таки...

— Нет! — Тони сделал глубокий вдох и рывком встал — Я вполном порядке. Просто небольшое онемение.

— Вытащи его и докажи.

Это было сказано почти себе под нос, слишком тихо, чтобырасслышать. Вот только губы Ли были достаточно близко, чтобы дыхание его словкоснулось уха Тони.
Раньше Фостер не чувствовал онемения, зато ощутил его теперь. Он не закрылглаза, хотя ему и хотелось это сделать.
«Я желал бы знать, о чем думал Николас, когда сидел, гладил мою руку и ждалмоего пробуждения».
Ощущая каждую точку соприкосновения, Тони сказал:

— Прекрати валять дурака, Ли. Если ты не готов пересечьчерту, то нечестно так себя вести.

Актер покраснел, и этих самых точек стало вдруг вдвоеменьше.

— Разве парень не может помочь другу, у которого плыветперед глазами? — спросил он, скривив губы в подобии улыбки.

«Стали ли мы друзьями? Общались достаточно дружелюбно, хотяникогда небыли такими приятелями, которые вместе отправляются пить пиво. Самособой. Пиво и подтекст — плохая комбинация.
Но я смогу изобразить друга, чтобы добраться до пункта назначения, раз уж Лизахотелось поиграть в такую игру».

— Конечно. Говорю как друг, у которого плывет перед глазами,— я рад помощи.

Пока они тащились через павильон звукозаписи, Тони кивнул всторону задней стены кабинета Раймонда Дарка.
Две девушки открыли люк и старались протащить камеру через то место, где раньшевисела копия Тернера.

— Что тут затевается?

К счастью, с Ли было довольно двусмысленностей, поэтому онответил вполне понятно:
— Мэйсон изображает экзистенциальный момент, который подводит нас к финалу ивсем этим чертовым воспоминаниям.
Николас не снимался в упомянутых сценах, поэтому его участие в последней сериисводилось только к заставке и заключительной части. Уже шли дискуссии насчетдополнительных эпизодов на DVD, чтобы компенсировать это.

— Мэйсон и экзистенциальный момент! — Ли фыркнул, — Никогдане думал, что произнесу эти слова в одной фразе.

— А он вообще знает, что такое «экзистенциальный»?

— Это значит, что Рид — пуп Земли. Он этим счастлив. НашМэйсон — простой парень.

«Как хорошо быть таким, — Тони прислонился к колонне внеоготическом стиле, а Ли тем временем потянулся к дверной ручке, — Чертовскиздорово было бы для разнообразия побыть несложным!»
Не успел Ли взяться за ручку, как она повернулась. Николас и Фостер подалисьназад. Дверь открылась, и они отступили еще дальше. В павильон звукозаписивошел Адам, тащивший громадный лист пенопласта.

— Как наш павший воин? — спросил он, глядя на Ли и Тони.

«Волшебник! Но протестовать бессмысленно».

— Я в порядке, — сказал Тони и дал развернутый ответ, когдаАдам хмыкнул: — Пока не очень хорошо держусь на ногах.

Первый ассистент режиссера выгнул шею, чтобы посмотреть наЛи.

— Не урони его, — велел он актеру так, будто говорил: «Непропусти свою отметку на съемочной площадке», — Нам нужно снять еще одну серию.Мне хотелось бы сделать это, имея крышу над головой, — Не дожидаясь ответа,Паэлоус поудобнее ухватил пенопластовый лист и пошел прочь, — Уж если демонызадумали вторжение, они могли бы дождаться хиатуса

Хиатус — перерыв в съемках, обычно бывает на рождественскихканикулах и летом.

, — бормотал Адам, — Чтоб им пусто было, как и всемостальным!

— Он знает...

— Чи-Би сделал небольшое разъяснение, когда этим утромсъемочная группа явилась в студию.

— Не думаю...

— Босс так решил, — снова перебил Ли. — Мол, то, что всемизвестно, не породит и половины тех сплетен, какие вызвала бы любая тайна.Некоторые из нас пережили настоящую жуть, поэтому мы заслуживаем того, чтобынам не вешали лапшу на уши.

— Тогда понятно, — пробурчал Тони.

Они доказали, что два человека вполне могли одновременнопротиснуться между костюмами, висевшими в комнате за звуковым павильоном.
«Лучше не думать о том, что Чи-Би дал Ли разрешение ввязаться в сражение».

— Что понятно? — спросил актер.

— Твое внезапное внимание ко мне. У нас тут вроде как идетвойна, поэтому мы два парня в окопах.

— Это кажется слегка порнографическим.

— Я имел в виду, как в пятнадцатой серии.

— Она именно такой и была. Поток электронных писем, которыешлют фанаты Мэйсона увеличился аж на семнадцать процентов после серии «Перваямировая война».

Они огибали костюмы горилл, и Ли крепко прижался к Тони.
Безопаснее было винить во всем именно обезьян. Это удержало Фостера от того,чтобы ударить Николаса по лицу.
— Ты знаешь, о чем я. Помогать раненому товарищу — такой мужественный поступок,заодно и безопасный.
Ряд костюмов кончался у двери женского туалета. Теперь места было достаточно,чтобы Тони и Ли могли стоять бок о бок, вернее, лицом к лицу, очень близко другк Другу. Тони захотелось пробормотать: «Сделай фотку — и любуйся скольковлезет»

Обычно так говорят тому, кто слишком пристально смотрит наженщину, особенно на ее грудь.

. Вот только это прозвучало бы по-ребячески, а во взглядеНиколаса сейчас не было ничего детского.
Довольно долго Тони был уверен в том, что Ли собирался его поцеловать. Прямоздесь. Перед женским туалетом и потрепанным объявлением, гласящим: «Нетрахайтесь с ходу, пока горит красный свет»

В первом романе этой трилогии объясняется, что первоначальнообъявление гласило: «Не спускайте воду, пока горит красный свет, — работаюткамеры», но кто-то переправил его: Не трахайтесь с ходу, пока горит красныйсвет».

.
Потом момент прошел.

— Пошли, тебе нужно помыться. — Ли кивнул на гардеробные, докоторых все еще оставалось метров шесть.

— Трус.

Возможно, Тони сказал это, потому что не раз сражался сдемонами. Или же причина состояла в том, что от голода у него мутилось вголове.

— Пошел к черту! — ответил Николас.

Судя по тону, он и вправду разозлился, но, к удивлению Тони,не отпустил его. Наоборот, пальцы актера сжали руку Фостера почти до боли.
Они молча подошли к гардеробной, и тут Тони заартачился:

— Я буду мыться в твоем душе?

— А ты предпочел бы сделать это у Мэйсона? Вдруг он войдет,когда ты там будешь?

Тони чуть было не сказал, что именно он предпочел бы, нопромолчал, когда Ли открыл дверь. Фостер без слов вошел внутрь.
Николас выпустил его руку, сделал шаг назад и спросил:

— Ты справишься сам?
— Со мной все будет отлично.