Книга Дым и пепел - Таня Хафф

Райн Циратан был здоровяком, могучим с виду, с массивными мышцами и громаднымируками. Тони не очень нравились фанатичные приверженцы гимнастических залов, ноэти мускулы имели цель — вот в чем вся разница.
Похоже, Райн Циратан мог бы отрывать головы маленьким животным. Больше того,он, скорее всего, так и делал, когда пребывал в соответственном расположениидуха. Густые дреды скрывали основание его рогов, но сами эти изогнутыештуковины не казались Тони приклеенными. Они выглядели как оружие.
Владыка демонов был пропорционально сложен...
«Ой, да ладно, у него все болтается напоказ. Мне что же, полагается не смотретьна его хозяйство?»
К счастью, предположение Тони насчет отрывания голов мелким животным смягчилоего вполне понятную реакцию.
Или нет.
Внутри его правой руки внезапно стало очень тепло.
Нагретые линии ползли по коже, доставляя Тони немалое удовольствие. Ощущение ивпрямь оказалось великолепным. Не застрянь он в сновидении с расстроеннымВладыкой демонов, это было бы сродни эротическому стимулированию.
Фостер на мгновение закрыл глаза, а когда снова их открыл, перед ним намгновение мелькнуло лицо Райна Циратана. Ониксовые глаза в упор смотрели нанего. Потом они стали зелеными, и Владыка демонов превратился в Ли, стоящего наколенях возле кушетки. Он держал руку Тони выше локтя и гладил мягкую кожувнутренней части руки у рукава футболки.
«Значит, это все-таки был сон.
Дьявол, может, я до сих пор сплю?»
Когда мозг Тони воспользовался возможностью и полдюжины раз повторил: «Этопохоже на эротическое стимулирование», Тони понял, что видел такие сны ираньше.

— Эй!

Фостер подумал, не притвориться ли, мол, я еще не проснулся,потому что прикосновения Ли были очень даже приятными. Конечно, тогда Николасбесчестно воспользуется ситуацией. Но у Тони был трудный день. Он знал: стоитему хоть немного шевельнуться, показать, что не спит, и актер тут же вернется всчастливую страну отрицания и гетеросексуализма.
«Почему бы не воспользоваться минутным преимуществом?
Потому что я, к сожалению, один из хороших парней».
Поэтому Фостер заморгал, посмотрел на Николаса и ответил:

— Эй!

«Странно. Ли продолжает меня гладить. Эти прикосновения врядли можно считать чем-то серьезным, но все-таки они явно ласкающие.
Может, он еще не осознал, что я проснулся?»
Исходя из этого, Тони добавил:

— Сколько сейчас времени?

— Почти три.

Пальцы Ли замерли, но он не y6paл руку. Поскольку актерулыбался, глядя прямо в лицо Тони, похоже, он знал, кого именно держат за...
«Постой-ка. Если сейчас почти три, значит, я проспал примерно час. Какогодьявола Николас делает в павильоне звукозаписи, если ему было велено держатьсяподальше от опасного места?»

— Сейчас пятница, — добавил Ли, и улыбка его стала шире.

«Я что, высказал какие-то свои мысли вслух? Или у меня ивправду все написано на лице?..»

— Сейчас что?!

— Лия говорит, что ты не можешь просто вскочить и побежать,— Хватка Николаса удержала Тони на кушетке, — Она считает, что ты свалишься.

В голове Фостера продолжало крутиться: «Сейчас пятница!», ноон ухитрился уловить последние два слова.

— Свалюсь?

— Похоже, твой хлопотливый день перешел в такую же ночь, —объяснил Ли, пальцы которого чертили крошечные круги, — Лия заявила, что тебенужно прийти в себя, поэтому мы приглядывали за тобой.

«Крошечные круги. Теплые пальцы.
Сосредоточься, черт тебя возьми!»

— Кто?

— В основном я, — пожат плечами актер. — Я закончил работукак раз перед обеденным перерывом. Мне хотелось пойти домой, но Джек сказал,что я тоже могу кое- чем помочь, пока Лия занимается переводом.

— Элсон?

— Он крепко спит в кабинете Чи-Би, закрыв курткой лицо.

Тони мысленно пробежался по списку и спросил:

— Босс?

— У него встреча с людьми из страховой компании. — Липосмотрел на груду обломков, которые в четверг были частью декораций. — Понятияне имею, по какому поводу!

— Зев?

— Полагаю, он у себя, — Пальцы Николаса перестали чертитькрошечные круги, темные брови сдвинулись, — Знаешь, интересное дело. Похоже, яединственный человек из тех, кто не присутствовал тут прошлой ночью, но знает опроисходящем.

— Тебя удивило бы, как много неизвестно людям, которыедумают, будто они в курсе всех событий.

— Прошу прощения?

«Да уж, я и сам сомневаюсь в том, что понял свою фразу».

— Эми не было здесь прошлой ночью.

— Очевидно, она принимала участие в «Шоу на дороге».

Ли вздохнул. Он продолжал хмуриться, но теперь нераздраженно, а расстроено.

— Просто, похоже, я ни как не могу заставить тебя понять...Я выкинул из головы то, что случилось минувшим летом...

«Тогда к чему сейчас все эти знаки внимания? А, да! Он нехочет вспоминать о том, что был одержим».

— И не хочу, чтобы ты меня защищал. Мне это не нужно. На тотслучай, если ты не заметил, я слегка больше тебя.

— Вытащи и докажи, — пробормотал Тони, — Дело не в размере,— быстро добавил он, — Когда ты...

«Нет, не так».

— Я не... — снова начал Тони.
Не-а.

— Дело в том...

Нет, опять не то! Наверное, вообще не стоит заводить об этомразговор. Фостер закрыл глаза и вздохнул.
«Когда в дело замешан ты, я думаю о тебе. Не о том, чтобы спасти мир или ту егочасть, которой грозит опасность в этом месяце. О тебе. Вряд ли я смогувыдержать, если снова увижу угрозу для тебя. То, чем я занимаюсь, достаточнотрудно делать без добавочного эмоционального багажа.

Насколько трудно будет сказать такое вслух?»
Когда Тони открыл глаза, Ли наблюдал за ним и все еще держал его за руку вожидании.
«Глупый вопрос!
Просто невозможно, к чертям собачьим, сказать такое вслух!»

— Поганец, — Николас отвернулся и вздохнул. — Давай,медленно садись, а я тебя поддержу.

Мир сделал несколько интересных корректив, когда Тони спомощью Ли спустил ноги на пол и ухитрился хотя бы частично сохранитьвертикальное положение.
Павильон звукозаписи на мгновение скользнул вбок, и Николас, верный своемуслову, поддержал парня за плечи.
Пробуждение Тони оказалось даже более сюрреалистичным, чем его сон. Хотякое-что не изменилось.

— От меня разит.

— Да. Как думаешь, ты сможешь добраться до душа? — Ли слегкаотодвинулся и обернулся к дальней части павильона, — Наверное, в реквизите всееще есть кресло на колесиках. Вряд ли мы его полностью изничтожили.

— Мы его подожгли, заставили съехать с пандуса на парковку иврезаться в бетонную стену.