Книга Зелёные святки - Софи Авдюхина

«Сева восхитительно играл на флейте» – от этой фразы что-то внутри Полины дернулось, словно эхом отозвались слова в ее голове, как будто что-то очень важное было связано с его игрой. Но вот что? Она ничего не помнила. Она даже не поняла, о каком гимне вела в письме речь Маргарита.

До самого вечера Полина больше не видела младшего Заиграй-Овражкина. Когда она вернулась с почты, во дворе его уже не было. За обедом он тоже не появился.

– Нет, его нет, – сказала Юля, усаживаясь за стол на открытой террасе. – К нему пришел друг, ты знаешь его, должно быть, Митя Муромец. Ну конечно, знаешь, он даже спрашивал про тебя. Интересовался, где ты. Я сказала, что ты ушла прогуляться. А затем эти двое исчезли. Вроде бы только что были в доме, а потом как под землю провалились, честное слово. Я даже не заметила, когда они ушли.

– Под землю провалились? – переспросила Полина и уставилась на потемневшую серебряную ложку, торчащую из фарфоровой сахарницы: на ней была выгравирована планетарная руна Меркурия. – Хм.

– Ну да, они всегда такие неуловимые, – Юля засмеялась. – Особенно Сева. Дома его не удержишь.

– Он не любит бывать дома, да? – спросила Полина и тут же постыдилась своего вопроса, потому что Юля сразу погрустнела.

– Его сюда не очень тянет, – наконец сказала Севина мачеха. – Сначала я думала, что это из-за меня. Мне это причиняло… неудобства, ты понимаешь. Он со мной даже не разговаривал, словно дичился. Но потом мы подружились, с ним невозможно не дружить, он ведь такой хороший мальчик (на этих словах Полина удивленно изогнула брови, у нее появилось навязчивое желание наступить Юле на ногу, как Маргарите), и тогда я поняла, что причина не во мне, а в его отце. Они с Даней постоянно ругаются, это ужасно. Правда, почти никогда не кричат друг на друга, но знаешь… уж лучше бы кричали. Сева такой одинокий! Но у меня никак не получается ему помочь!

Остаток дня Полина провела в своей комнате, считая часы до отъезда во Францию, листая занимательные рассказы Велезвезда и порой возвращаясь к раздумьям о знаке Меркурия, замеченном ею на столовом приборе. Она решила, что после ужина сразу же ляжет спать – так ночь пролетит гораздо быстрее, и настанет долгожданное утро встречи с дядей. Но планы ее были неожиданным образом нарушены: Полина уже стягивала с себя джинсы, намереваясь отправиться в ванную, как в дверь тихо постучали.

– Одну секунду! – девочка снова влезла в штаны. – Можно!

В комнату влетел растрепанный Сева. Он дышал неровно и выглядел более взволнованным, чем Полина привыкла его видеть. Будто хотел сказать что-то, но вдруг передумал и уставился на Полину своим непонятным взглядом. Так несколько секунд они молча смотрели друг на друга. Наконец Сева все же спросил:

– Хочешь послушать кое-что интересное?

Решил устроить вечер откровений? И что же за историю он собирался ей поведать?

– Да.

– Тогда иди за мной!

Полина, недоумевая, последовала за ним вниз по темной лестнице. Свет на первом этаже был погашен, и ребята прокрались по неосвещенному коридору в сторону кабинета целителя.

– Сева.

Колдун повернул к Полине свое веснушчатое лицо и холодно сверкнул глазами.

– Сева, у твоей мамы короткие волосы. Она что, была Водяной?

– Нет, не была.

Они приблизились к кабинету.

– Не стой напротив двери, – прошептал Сева, отходя влево. – Мой отец – очень сильный Воздушный маг, он может видеть сквозь стены.

– А разве в этом углу он нас не заметит?

– Не сразу. В кабинете, с другой стороны этой стенки стоит большой книжный шкаф – это слишком трудное препятствие для Всепроникающего Взора. Если я ущипну тебя за руку, беги к лестнице – он не должен знать, что ты подслушивала, – и Сева прислонил ухо к стене.

Полина последовала его примеру.

– Это проклятие. Но я не могу сказать точно, какое, – раздался приглушенный голос целителя.

Ответа не последовало, и Даниил Георгиевич продолжил с тяжелым вздохом:

– Я попросту этого не знаю.

– Подозревал, что услышу нечто подобное, – при звуке этого низкого мягкого голоса Полина улыбнулась, узнав Ирвинга.

– Чтобы это выяснить, нужно узнать, откуда она получила проклятье и как оно повлияет на ее силы, – в голосе самого могущественного Светлого колдуна звучали нотки грусти и усталости.

– Проклятие рано или поздно убьет ее. Нужно как можно скорее найти способ снять его, иначе мы можем… потерять Водяного мага.

Полина замерла как вкопанная. Она вдруг поняла всю серьезность подслушанного разговора. Вот о ком они говорили! Это она была проклята. Она была проклята..

– Завтра утром девочка отправляется во Францию к своему единственному родственнику-колдуну. Там за ней будет следить опытный специалист. Я считаю, нужно узнать, что происходит непосредственно во время этих приступов – так появится возможность определить, к какому типу проклятий относится ее случай. Мне кажется, что ситуация очень сложная…

– Извините меня, – прервал собеседника Даниил Георгиевич.

Полина внезапно почувствовала, как Сева больно сжал ее локоть, и бросилась со всех ног к лестнице. Сева же развернулся и неторопливо двинулся вдоль неосвещенного коридора в сторону столовой.

Девочка влетела в комнату и упала на кровать. Услышанные отрывки диалога не выходили у нее из головы.

«Иначе мы потеряем Водяного мага, иначе мы потеряем Водяного мага, иначе мы потеряем…»

Счет шел лишь на время. Рано или поздно, рано или поздно.

Полина вспомнила, как странно реагировал целитель на ее обмороки во время обследований. Вот почему он ничего не хотел объяснять! Никто ничего не хотел ей объяснять! И если бы она не услышала все сегодня, то никто и не удосужился бы ей рассказать.

Она была проклята. Когда? Кем? За что? И почему даже самый известный и одаренный целитель не мог определить, что за проклятие лежало на ней?

Кто-нибудь должен был все растолковать ей, кто-нибудь должен был обнять девочку и сказать, что ничего страшного не случится, что ее проклятье – обычное дело в мире колдунов, что его быстро снимут. Но никого не было. А от одного только слова «проклятье» Полине становилось невыносимо страшно!

Она лежала, не меняя позы, уставившись пустым взглядом куда-то перед собой. Часы на стене громко тикали, и вот уже начало светать за окном. Иногда ход ее мыслей принимал неожиданные повороты, ей мерещились жуткие люди в масках-клювах, люди с птичьими когтями вместо рук, плачущие от горя дядя с тетей, какие-то страницы из прочитанных книг и снова страшные птичьи лапы. Спала ли она в это время или все происходило наяву? Она не могла разобрать. Вскоре от страха не осталось и следа – лишь чувство опустошения и покорности судьбе.

Наверное, то же самое испытывают люди, когда узнают, что неизлечимо больны. Ей некуда было деться от себя самой. Мысли то и дело возвращались к фразе, которая впечаталась в ее память: «Иначе мы можем потерять Водяного мага». Это произнес абсолютно чужой человек абсолютно чужим голосом. По сути, ему было все равно, что случится с ней, его гораздо сильнее волновало, что в ее лице Светлое сообщество упускает что-то значительное и важное. А Полина вновь слышала его интонацию, интонацию целителя, которому так симпатизировала, но из дома которого ей теперь хотелось поскорее сбежать: он говорил о ней так, словно речь шла о потере какой-то вещи, ценной и дорогой, но все же вещи, или же Полина себе все это напридумывала?