Книга Выживут только волшебники - Людмила Клемят

Аэрис уже не скрываясь всхлипывала, и иногда было трудно понять, что же она говорит.

– Я думала, что какая-то не такая… Ненормальная. Ведь у нормальных людей не бывает истерик и видений. У них только цели, задачи, достижения и открытия. А потом, когда стала старше, мне вдруг пришло в голову: а вдруг дело не во мне, а в магиках? Не просто же так я вижу картинки из их мира. Может, это какой-то коварный план…

Она достала из сумочки платок.

– Я поделилась этим с Матой. Я всем с ней делилась! С самого детства! И знаешь, что она сказала? Всё может быть! Размышляла еще, мол, магики ушли из этого мира давно, кто знает, что они теперь могут… А я себе представляла какие-то страшные трансляторы, которые влияют на умы.

У магов не могло быть трансляторов, как и любой другой техники. Но сейчас было не время вдаваться в детали.

– Я стала искать… Чуть не забросила учебу. Собрала кучку таких же… умников.

Она снова всхлипнула.

– Потом еще этот Заст… Он рассказал свою историю, я чуть и правда с ума не сошла. Я поняла, что теперь магики не ограничиваются влиянием на наши умы, они принялись нас убивать! И никто не принимает мер.

– Это был несчастный случай, – вставил Кир.

Аэрис бросила на него быстрый взгляд, но вопросов задавать не стала. Вместо этого сказала:

– Мне очень жаль мать Заста, это ужасная трагедия. И его самого было жаль. Но он же настоящий сумасшедший!

Кир вспомнил, как рьяно блондинчик настаивал на пытках, и мысленно согласился с нею.

– А Мата… Я ведь рисковала! А она всё равно не сказала ни слова правды. Ладно мать. От нее никто не ждал ничего хорошего. Как это она еще меня не усыпила, когда эти видения начались… Но Мата! Я же ей верила.

Нужно было молчать, но Кир заговорил:

– Может, ты к ней несправедлива? Она ведь не бросила тебя одну с Эстель, осталась, пожертвовала карьерой. Она пыталась помочь, как могла, изучила ментотерапию. Да она даже умудрилась умереть в тюрьме, чтобы не раскрыть твою тайну следователям…

– Да? А может, не пожелала уйти от ценного экземпляра? Где еще человеческого клона найдешь? Может, втихаря научную работу по мне писала: «Связь клона и основы: физиологическая, ментальная и какая-нибудь там еще»? А в тюрьме покончила с собой от ужаса: сказала бы чего лишнего, маман бы ей такое устроила, что тихая и безболезненная смерть покажется мечтой!..

Аэрис разрыдалась. Не было больше неприступной красавицы и опасной интриганки. Была девчонка, обиженная, обманутая самыми близкими людьми.

Теперь он и вовсе не знал, что делать. Как успокаивают плачущих женщин? И возможно ли это вообще? Только смотреть, как горько Аэрис рыдает, не было никаких сил.

– Ну, не плачь так… Вот, выпей.

В руках у Кира всё еще оставалась кружка с чаем – он успел выпить лишь половину, потом было уже не до того. Ее-то он и протянул девушке, тут же обозвав себя идиотом.

Аэрис удивленно подняла на него заплаканные глаза и покачала головой:

– Какой же ты все-таки…

О том, какой он все-таки, Кир так и не узнал. Она взяла у него из рук кружку, поставила на тумбочку, а потом обхватила его за шею руками и разрыдалась еще громче, теперь уже у него на плече.

Она плакала так безутешно, нужно было срочно что-то делать.

И Кир заговорил. Он говорил всё, что приходило в голову. Что мать Аэрис – вот кто настоящее исчадье тьмы. И раз уж Аэрис выдержала всю жизнь рядом с этой злобной ведьмой, то теперь она справится с чем угодно. Что она – красивая, умная, обаятельная. Что ее все любят, что все парни их академии умереть за нее готовы. И что у нее огромное будущее, и что она обязательно будет счастлива, и никакие родственницы этому не помешают…

Слушала она или нет, но всхлипывала всё тише и реже. А ее объятия становились всё крепче. Кир даже подумал, что, пожалуй, они были слишком крепкими…

Аэрис перестала плакать, но рук не расцепила. Она подняла голову и прижалась губами к его губам. Ее губы были горячими и солеными от слез, а поцелуй – долгим и тоже горячим. Голова закружилась. Но это наверняка не от поцелуя, а от слабости…

– Погоди! – он осторожно, но уверенно отстранил девушку. – Понимаешь, я встретил там кое-кого… В общем, это было бы неправильно. Дело не в тебе. Ты – восхитительная, да я сам по тебе с ума сходил. Так что ты не думай…

Аэрис прервала его бормотание:

– Я думаю, – с улыбкой сказала она, – что этому кое-кому очень повезло.

Кир выглянул в окно. Уже светало. Что ж, это была одна из самых странных ночей в его жизни.

– Может, чаю? – спросил он.

– Было бы неплохо, – согласилась Аэрис.

Они спустились на кухню. Кир возился с заваркой, доставал всякие вкусности из шкафчика, а его ночная гостья смотрела в окно. Ее глаза уже не выглядели заплаканными, да и сама она опять была похожа на прежнюю Аэрис. Эту девушку сломить непросто.

– Что собираешься делать теперь?

– Уеду из дома. По достижении совершеннолетия я получила кое-какой капитал. Это, конечно, не самое большое состояние Сарегона, но тоже недурно.

– Куда уедешь? – испугался Кир. – Последний год учебы!

– Никуда. Просто сниму квартиру. Ну и откажусь от наследства. Пусть все это достанется городу.

Ну что ж, кажется, она окончательно пришла в себя. Худшей кары для Эстель придумать было невозможно.

А у Кира оставался еще один важный вопрос. И Аэрис могла знать на него ответ.

– Понимаю, тебе сейчас не до того…

– Это еще почему? – вскинула бровь девушка. – Я в порядке. И ты мне очень помог. Так что проси о чем хочешь, – она улыбалась.

Видимо, он никогда не поймет женщин. Или никогда не поймет Аэрис.

– Ты что-нибудь знаешь о брате Маты?

– Мало… Он работал лесником где-то неподалеку от Стройграда. А однажды вдруг собрал вещи и уехал. Мата очень переживала тогда. Кажется.

– А когда это было?

Аэрис нахмурилась, вспоминая.

– Нет, не вспомню. Несколько месяцев назад.

– Не тогда, когда погибла мать Заста?

Глаза Аэрис расширились:

– А ведь и верно! Приблизительно в то же время. Думаешь, это как-то связано?

– Наверняка.

– Если так, то вряд ли ты его найдешь. Думаю, его многие сейчас ищут.

– А мне вот как раз кажется, что найду, – улыбнулся Кир.

Чай был выпит, за окнами уже гудел ранний транспорт, и никаких причин оставаться у Аэрис уже не было. Она со вздохом поднялась.

– Мы ведь уже не увидимся до твоего отъезда?

– Боюсь, что нет… Это не потому, что… – он покраснел и сбился. – В общем, не поэтому. Мне нужно кое-что закончить. А времени совсем мало.