Книга Смерть ради смерти - Александра Маринина

– Вот, собственно, все, что я должен был вам сказать.

– А вы вместо этого ходили за мной по пятам целуюнеделю, – зло ответила Каменская. – Зачем? Почему вы мне не сказаливсе это сразу? И почему именно мне, а не Короткову, который постоянно работаетв Институте, или не моему начальнику?

– Я должен был сам решить, кому из вас сказать об этом.Вы же понимаете, информация действительно весьма деликатная, ее не каждомуможно доверить. Ни о вас, ни о Короткове, ни о полковнике Гордееве я ничего незнал, и мне следовало предварительно изучить каждого из вас, чтобы решить, скем первым я могу поговорить об этом. Я отдавал себе отчет, что эта информациядолжна будет принять какой-то… официальный вид, я бы так сказал. То естьследователь, восстанавливающий дело, должен иметь в руках веский довод, почемуВойтович был освобожден и почему нигде нет об этом никакого документа, кромевынесенного следователем постановления. Поэтому очень важным было правильновыбрать именно первого, кому я об этом скажу, чтобы найти с ним общий язык,достичь взаимопонимания и вместе выработать линию, которой следуетпридерживаться в дальнейшем, чтобы не разгласить государственную тайну и непоставить других людей в неловкое положение.

– Значит, вы меня изучали, а меня в это время кто-топытался убить. Так?

– Так, – подтвердил он, глядя на неевыразительными серыми глазами и стараясь сделать свой взгляд как можно болеетеплым и ласковым. Однако под дулом пистолета это получалось плохо. Каменскаясидела напротив него с бесстрастным холодным лицом, на губах ее не мелькаладаже тень улыбки, очень светлые глаза казались острыми и пронзительными, хотяВадим понимал, что светлые глаза почти всегда производят такое впечатление,когда человек сердится, даже если этот человек не обладает никакой особойпроницательностью.

– И кто пытался меня убить? – продолжала она свойдопрос.

– Я не знаю. – Бойцов постарался придать лицувыражение абсолютной искренности. – Сам в догадках теряюсь.

– Я вам не верю, – спокойно сказала Каменская,глядя в какую-то ей одной видимую точку, расположенную где-то между бровямиБойцова.

– Но я действительно не знаю! – воскликнул он, сужасом ощущая, что внутри не загорается тот огонь театральности, который всегдапомогал ему быстро вживаться в роль и быть очень убедительным. Сегодня егоохватил ступор, и роль явно не получалась. То ли он перенервничал, то ли этаженщина так на него действует. Искусство «втирания» в доверие требует, чтобы тыиграл роль такого человека, который наиболее приятен твоему собеседнику. Какиелюди вызывают симпатию у Каменской, он не знал. Интуиция не помогала, потомучто Анастасия была не похожа на всех тех женщин, которых он знал раньше, успелмысленно разбить на типологические группы и составить примерные портретымужчин, которым легче всего сблизиться с представительницами каждого типа. Этаженщина не подпадала ни под один знакомый ему тип, ни женский, ни мужской, иВадим никак не мог выстроить свою линию поведения, чтобы добиться нужногорезультата. А может быть, ему мешали настроиться регулярные, каждые пять минут,телефонные звонки.

– Я вам не верю, – устало повторила она. – Ивы не выйдете отсюда, пока мы с вами не проясним этот вопрос. Либо выпредставите мне убедительные доказательства того, что вы действительно этого незнаете, либо скажете, кто это. Tertium non datur, как сказали бы древниеримляне. Хотите чаю или кофе?

– Хочу, – благодарно отозвался он, сумев скрытьудивление от внезапной перемены настроения хозяйки. Демонстрирует абсолютноенедоверие и в то же время предлагает чай. Она невозможна!

– Тогда встаньте, зажгите газ и поставьте чайник. Я немогу рисковать, оставляя вас не под прицелом.

– Но я же без оружия, – откликнулся Бойцов, ставячайник на плиту. – Чего вы боитесь?

– Вы сильны и тренированны, а я не умею драться, невладею приемами самообороны и не могу постоять за себя. Если я не буду держатьвас под прицелом, вы справитесь со мной одной левой.

– Да с чего вы взяли, что я собираюсь нападать на вас,Анастасия! Если бы я хотел причинить вам вред, я бы не стал три раза васспасать. Неужели это не очевидно?

– Не-а, – она покачала головой и вдруг озорноулыбнулась. – Вот это-то как раз меня больше всего и занимает. Ну так что,Вадим Бойцов, 1962 года рождения, образование высшее, не женат, детей не имеет,не судим, не был, не привлекался, выезжал за рубеж дважды, скажете вы мне, ктоза мной охотится, или нет?

4

Она слушала, как Бойцов горячо уверял ее в том, что незнает, кто так упорно стремился ее убить. Он выдвигал разные версии, говорилчто-то о сумасшедших экстремистах, которые хотят, отстреливая работниковмилиции, убедить население в ненадежности органов правопорядка и добиться темсамым смещения ряда руководителей правоохранительной системы. Он предлагал ейвспомнить, не занималась ли она в последнее время какими-нибудь опаснымипреступлениями, за раскрытие которых ей могли бы мстить. Он спрашивал, нет ли унее ревнивого любовника или несостоятельного должника, который взял у нееденьги и не хочет их возвращать. Он очень старался.

Настя вяло поддерживала разговор, прихлебывая чай, итерпеливо ждала, когда «клиент дозреет» и устанет изощряться. Каждые пять минутей звонил Гордеев, она говорила ему несколько слов вроде «пока жива» ипродолжала слушать Бойцова. «Он знает, – стучало у нее в голове. – Онзнает, кто хотел меня убить. Почему он спасал меня? Может быть, я случайновлезла в какую-то игру, которую они ведут между собой? Может быть, Вадим играетпротив тех, кто хочет меня убить, и поэтому меня спасает? Мало ли чего они таммежду собой не поделили… А он им вредит, из каких-то соображений срывает ихпланы. Естественно, он мне их не назовет, потому что подпишет себе этимсмертный приговор. Они ему не простят болтливости. Если же мои убийцы не изчисла его коллег, а он все равно их покрывает, то плохи мои дела. Получается,что я влезла в ситуацию, в которой у его ведомства есть общие интересы спреступниками. Тут уж точно мне не выпутаться. Куда мне против них…»

– Ну почему вы мне не верите! – в отчаяниивзмолился Бойцов. – Я действительно не знаю, кто на вас покушался. Я незнаю, не знаю! Я и так уже рассказал вам все, что знал.

– Ладно, – примирительно кивнула она. –Теперь я расскажу вам все, что знаю, чтобы вы не чувствовали себя обделенным.Хотите? Тогда слушайте.

…Жил-был в городе Москве талантливый ученый-физик ГригорийВойтович. Он очень долго не женился, все выбирал себе жену, и наконец выбралмолодую ослепительную красавицу Евгению. Посмотрите, вот ее фотография тогопериода, когда она познакомилась с Войтовичем. Они поженились, у них родиласьдочка. Все мужчины завидовали маленькому плешивому Грише Войтовичу, которыйсумел «урвать» себе такой лакомый кусочек. Евгения любила мужа и хранила емуверность, в семье царили мир и покой.

Несколько месяцев назад, во время работы над плановой темой,Войтович заметил, что разрабатываемое ими устройство дает так называемыйобратный эффект. Подопытные животные реагировали на него весьма агрессивно,вплоть до пожирания друг друга, что вообще-то им не свойственно. Посколькуустройство предназначалось для использования в городской среде, Григорий Ильичстал настаивать на том, чтобы изложить результаты наблюдений за подопытнымиживотными в итоговом отчете по теме. Это, несомненно, привело бы кобнародованию того факта, что антенна, имеющая вполне мирное предназначение,дает и обратный эффект, который выражается в резком повышении агрессивностиживых существ, находящихся в поле действия обратной петли. Но кому-то эта идеяочень не понравилась. Этот кто-то стал отговаривать Войтовича от того, чтобыдобросовестно изложить результаты эксперимента. Я не знаю, как он его уговорил,чем он его взял, не исключено, что деньгами, но своего он добился. Отчет былсфальсифицирован, в нем не было ни одного слова о том, что в поле прямогодействия антенны наблюдается побочный эффект снижения агрессивности, зато вполе обратного действия агрессивность резко повышается. Разработчики антенныскрыли эти данные. Зачем? Вот это я хотела бы знать. Получив ответ на этотвопрос, я ответила бы и на все остальные. Вы, Вадим, не знаете случайно, зачемони скрыли данные и подделали отчет? Нет? Жаль, я так на вас надеялась. Хорошо,я продолжу. Григорий Ильич Войтович с красавицей-женой и очаровательноймалышкой-дочерью живут недалеко от Института, как раз на территории, которуюохватывала та самая «обратная петля». И через некоторое время Войтович начинаетощущать действие антенны на собственной шкуре. Красота и молодость жены,которые раньше были для него предметом гордости и обожания, вдруг превратилисьв постоянный источник ревности. Ревность все углублялась и углублялась, ссоры всемье, которых раньше не было вообще, стали практически ежедневными и все болеежестокими, с криками, битьем посуды и угрозами. Войтович много работал,задерживался в Институте допоздна, сидел там и в выходные дни, и в праздничные,практически не бывал нигде, кроме дома и своей лаборатории. Иными словами,несколько месяцев он находился под непрерывным воздействием антенны. Он не могне понимать, что с ним происходит, и несколько раз обращался к человеку, скоторым работал когда-то над антенной, и просил его обнародовать истинныерезультаты экспериментов. И опять этому человеку удалось уговорить Войтовича.Как? Чем? Я не знаю, но очень хочу узнать. Наконец происходит самое страшное –Войтович убивает свою горячо любимую жену. Антенна действует на людейпо-разному, в зависимости от длительности пребывания в поле воздействия и отиндивидуальных особенностей нервной системы и психики. Войтовичу не повезло,его психика откликнулась на воздействие обратного эффекта весьма бурно, а вполе воздействия он находился практически постоянно на протяжении шестимесяцев. Он даже не понял, что убил жену, не мог в это поверить, в моментприезда милиции он был полубезумен. Его забрали и отвезли в местопредварительного задержания, довольно далеко от Института и от антенны. И онстал приходить в себя. Он стал осознавать случившееся, припоминать, как ипочему совершил убийство. И понял, что сам во всем виноват. Он дал себяуговорить, проявил слабость, уступил соблазну… Вы не знаете, Вадим, какомусоблазну он уступил? Нет? Жаль. Так вот, Войтович понимает, что виноват во всемтолько он один. Вы просите, чтобы его отпустили домой. Через три дня он кончаетс собой, написав предсмертную записку с такими словами: «Корни нашей виныуходят в бесконечность». Вам понятен смысл этой фразы, Вадим? Опять нет? Что ж,я вам сейчас объясню. Посмотрите для начала вот это. Открывайте папку исмотрите. Открывайте, открывайте, не стесняйтесь. Это фотографии зверски зарезаннойЕвгении Войтович. А это – жертвы других преступлений, совершенных на территориитой самой «обратной петли». Вот этого мальчика забили до смерти школьники,ученики восьмого класса. Знаете за что? Он гулял с собакой рядом с площадкой,где они играли в футбол. Собака увидела мяч, вырвала у него из рук поводок ивыбежала на площадку. Она была молодая и пока еще не обученная, ей оченьхотелось поиграть. Юные футболисты были весьма недовольны тем, что на полеоказалась собака, и убили хозяина, которому было восемь лет. Посмотрите, во чтоони его превратили. Смотрите, Вадим, смотрите как следует, вам это пригодится.А это две девочки, ученицы шестого класса, им по одиннадцать лет. Ихизнасиловали и убили учащиеся ПТУ, четырнадцать парней в возрасте шестнадцати-семнадцатилет. А вот этот мужчина оказался там случайно, шел из гостей, хотел закурить наулице, но у него не нашлось спичек, и он, на свою беду, попросил огонька угруппы молодых людей, что-то обсуждавших в скверике. Им показалось, чтопрохожий был недостаточно вежлив, сказав им: «Ребята, у вас прикурить небудет?» Они сочли, что он должен был сначала поздороваться. Его долго не моглиопознать, потому что документы он с собой в гости не брал, а лицо молодые людипревратили в бесформенное месиво. А это – парализованная старуха, которую убиласобственная дочь. Старуха была полностью обездвижена, но речь была сохранена, иона, как каждый больной человек, к тому же и пожилой, была несносна.Капризничала, придиралась, жаловалась, не давала дочери возможности вести хотькакую-нибудь личную жизнь. Но разве из-за этого убивают? Да еще так жестоко.Смотрите, Вадим, внимательно, это все, что я смогла собрать, но у меня быломало времени. Это лишь небольшая часть того кошмара, который происходил вВосточном округе нашего города. Но и этого достаточно, чтобы понять, каковабыла цена, заплаченная за то, что кто-то сумел уговорить Войтовича промолчать.Так, может быть, вы скажете мне, ради чего он молчал? Ради чего заставил людейплатить такую чудовищную цену? Снова нет? Ладно, давайте сюда папку сфотографиями, смотрите теперь вот на эту карту. Вот Восточный округ, вот здесьнаходится Институт. Видите неправильную восьмерку? Та петля, которая побольше,совпадает с полем прямого действия антенны и, соответственно, полем побочногоэффекта в виде снижения агрессивности. Здесь очень мало точек, а точки этиобозначают места совершения убийств и изнасилований. И даже те точки, которыеесть, разных цветов, но среди них почти нет черных и фиолетовых. Это означает,что убийства здесь, конечно, совершаются, но преимущественно не по хулиганскимили бытовым мотивам, не в семье, а из корысти, мести, по заказу, с цельюсокрытия другого преступления, например, изнасилования. И вообще, убийств здесьнамного меньше, чем в любом другом районе города. А вот петля, котораяпоменьше, почти сплошь состоит из фиолетовых и черных точек, ими обозначеныбытовые и хулиганские убийства. Вы знаете, что такое убийство из хулиганскихпобуждений? Это когда убивают человека, с которым нет никаких отношений, скоторым ничто не связывает, убивают просто так, потому, что цвет его волос непонравился, или потому, что он попросил прикурить, не сказав перед этим «Добрыйвечер, граждане», или просто потому, что у тебя плохое настроение и тебехочется кого-нибудь убить. Что вы так на меня смотрите, Вадим? Вы не знаете,что из-за этого убивают? Ну да, конечно, у вас же государственные интересы,куда вам до наших будничных милицейских забот, вы и знать не знаете, из-за чегообыкновенные люди убивают других обыкновенных людей, у вас же одни шпионскиестрасти на уме…