Книга Кровавый век - Мирослав Попович

Ф. Фош, маршал Франции, Великобритании и Польши, академик

Следует подчеркнуть, что немецкая армия была ближе к образцу «народной армии». Резервные дивизии принимали участие в боях наравне с полевыми, хотя кайзер поначалу и обещал, что отцы немецких семейств воевать не будут. Характерно, что только около 30 % офицеров немецкой армии, преимущественно ее верхушка, происходили из прусских военных кругов. Основной состав офицерства составляли «образованные классы» Германии, то есть в первую очередь бюргерство. Высокие боевые способности немецких вооруженных сил в значительной мере отображали национальную солидарность и достаточно высокий образовательный уровень основной массы населения.

«Битва на Марне» уже не похожа на генеральные битвы наполеоновских времен. Это уже был вообще не бой, а множество или последовательность боев. «Битва на Марне» никому не принесла решающей победы, она лишь сорвала стратегию блицкрига, тем самым выведя стороны на уровень иной войны – позиционной войны на истощение.

Короче говоря, французское высшее офицерство и генералитет профессионально были на более низком уровне, чем немецкое. Можно даже сказать, что мышление выпускника школы Сен-Сира было на уровне идеологии командира полка или батальона – единицы, которая организует бой. Тот решающий бой, который мог иметь судьбоносное значение, – генеральная битва, – все равно был боем, только очень значимым. «Что такое генеральная битва? Это бой главной массы вооруженных сил, бой… с полным напряжением сил за настоящую победу».[142] Даже после войны битву на Марне расценивали как генеральную битву.

Говоря об ошибках немецких генералов накануне и в ходе «битвы на Марне», стоит принять во внимание, что военное руководство французов значительно облегчило немцам выполнение их планов. На пути к Марне у немецкой армии могли бы возникнуть более серьезные препятствия.

С удивительным упрямством Жоффр игнорировал уроки боевых действий. В его защиту нужно сказать, что он не поддавался политическим рассуждениям и был, например, готов отдать Париж, если бы этого требовали чисто военные соображения. Для Жоффра главным было уничтожение вооруженных сил противника, чему он и подчинял, как умел, свои действия. Как умел. Удар по открытому в результате ошибочного поворота к востоку правого фланга армии Клюка был бы невозможен, если бы командующий обороной Парижа, недоброжелатель Жоффра, смертельно больной и готовый на любые служебные конфликты генерал Галлиени не проявил собственную инициативу и большое упрямство. Удар англичан в стык между армиями Клюка и Бюлова был скорее следствием совпадения случайностей, чем продуманного плана. И французы, и немцы часто делали ошибки из-за отсутствия необходимой информации, которую частенько заменяли самые разные слухи.

Ж. Жоффр, маршал Франции

Все это так, и непредсказуемых элементов было, безусловно, еще больше. Но в этом и заключалась суть дела.

Дело в том, что план Шлиффена был рассчитан с большой точностью и, следовательно, с большим риском, и тот уровень «шума», которого достигли неплановые случайности в сентябре 1914 г., был для замыслов талантливого генерала предельно опасным. Нужно чрезвычайное стечение обстоятельств, чтобы все, согласно предсказаниям, пошло как по маслу. Вероятность сохранения темпов и направлений наступления, достаточной точности выполнения приказов становилась все меньше с нарастанием элементов хаоса.

Железные дороги позволяли молниеносные для того времени переброски войск на большие расстояния, но эти стратегические маневры тут же обесценивались, как только солдаты на станциях выгружались из эшелонов. Дальше все двигались пешком и на лошадях, как и сто и двести лет тому назад. Чтобы правый фланг сохранил ударную силу, пройдя с боями такие расстояния, нужно было очень большое военное счастье. История такого счастья немецкой армии не дала.

Следовательно, проигрыш на Марне был для немцев в высшей степени вероятным. Ситуация после «чуда на Марне» полностью изменилась. Теперь на Западном фронте нужно было оставлять заслоны, а на Восточном выигрывать войну. А ослаблять натиск на западе не позволяла мощь Антанты.

Влияние русского наступления в Восточной Пруссии могло бы, очевидно, быть еще бо́льшим, если бы оно было по-человечески организовано. Дело не в том, что наступать приходилось спешно, – решение великого князя Николая Николаевича о наступлении было для немцев неожиданным и стратегически вполне осмысленным: без разгрома восточно-прусской группировки немцев активные наступательные действия русских в направлении на Берлин были невозможны. Причина поражения заключалась в слабости системы руководства войсками.

Российская армия напоминала подслеповатого и глуховатого гиганта с плохо координированными движениями. Две армии, которые в обход Мазурских болот должны были взять немецкую 8-ю армию в клещи, с самого начала не имели связи между собой, а 2-я армия Самсонова вообще распалась на три отдельных части – центр, левое и правое крылья. Российское командование не имело информации о реальных последствиях своих действий и расценивало их, как заблагорассудится. Благодаря прослушиванию открытых радиопереговоров немецкое командование прекрасно представляло положение русских. Российские армии подверглись разгрому по частям – сначала Самсонова, потом Ренненкампфа. Это был именно проигрыш, в котором виноваты были и российские командиры, и не зависимый от них фактор – необеспеченность армии техническими средствами. В российской армии не хватало телефонов, кабелей и связистов, что только отражало плохой уровень управления и его инфраструктур.

Русские пленные. Восточный фронт

На протяжении 1914 г. Россия отчасти реабилитировала себя успехами в войне против Австро-Венгрии, отразив австрийское наступление и заняв Львов, а в марте 1915 г. – также и Перемышль со стотысячным гарнизоном. Украинская Галичина была оккупирована, Россия вышла на Карпаты, осуществив давнюю стратегическую мечту о нависании над равнинами Придунавья с перспективой прорыва на Балканы. Однако на деле за первый год ни одна из сторон чего-либо решающего не достигла. Великий князь Николай Николаевич планировал наступление на Силезию, но немецкое командование, перебросив из Пруссии армию Маккензена, сумело локализовать успех россиян. Русские взяли Лодзь, но о наступлении на южную Германию уже не могло быть и речи.

В 1915 г. Германия попробовала с помощью Австрии достичь на востоке решающей победы. Сформированная новая армия Маккензена вместе с австрийцами, имея над россиянами значительное численное преимущество, особенно в артиллерии, разгромила 3-ю армию Радко-Дмитриева и вышла к р. Сан, к границе украинской Галичины. Дальше австро-немецкие планы предусматривали грандиозные клещи с полным разгромом российских армий на территории Польши. Удалось причинить русским огромные потери и оттеснить их на рубеж Рига – оз. Нароч – Пинск – Ковель – Ровно. Но стратегические намерения немцами не были реализованы.