Книга Не возжелай мне зла - Джулия Корбин

— Знаю. — Я сажусь напротив. — Хотите, поговорим об этом?

— Давай. — Она выдавливает на тарелку немного кетчупа, макает в него поджаренный хлебец. — Сначала он долго и нудно распространялся, типа, как ему хочется, чтобы мы разделили с ним радость в этот счастливый день. Да, мы спим и видим, чтобы он поскорей женился на Эрике, для нас это такая радость, — возмущается она. — Он просто не понимает. Ничего не понимает. Представляешь, он надеется, что я буду изображать из себя подружку невесты. Да я вообще ехать туда не хочу, а уж быть подружкой невесты…

— Зато заработаешь еще одно платье, — стараюсь я говорить как можно убедительнее.

— Мама, это же серьезное дело.

— Понимаю. Прости. Признаю свою ошибку.

У Робби течет по подбородку помидорный сок, и он вытирает его рукавом.

— Да не надо его оправдывать, мама. Чего ты все время за него заступаешься?

— Я делаю это не ради него. Ради вас. Хочу, чтобы у вас был отец, к которому в трудную минуту можно обратиться за помощью.

— Мы и так знаем его положительные черты. А вот Эрика еще не знает, — замечает Лорен. — И почему он этого не видит?

— Я тебя понимаю, — соглашаюсь я. — Да, чуть не забыла вам сказать, я считаю, что вы оба отличные ребята, и я горжусь вами. — Целую их в головы. — Конечно, у тебя, Лорен, есть одно преимущество перед братом, ты не превращаешь еду черт знает во что.

Беру у Робби тарелку, подставляю ему под подбородок, чтобы поймать кусочек помидора, падающий изо рта.

— А Бенсон на что? — спрашивает Робби.

— Будешь есть как свинья, ни одна порядочная девушка за тебя не пойдет, — говорит Лорен.

— Ужас, — отвечает он, — я ведь так хочу поскорей жениться.

Она показывает ему язык.

— И вот еще что… — Я вытираю ладони о джинсы.

Разговор про Эмили, то бишь Кирсти, начинать страшно, но надо. Нельзя же манкировать советом О’Рейли. Он прав, я готова жалеть всех подряд. Мне действительно хочется видеть в людях хорошее, а не плохое, а это не всегда благоразумно.

— Нам надо поговорить о расследовании.

— А что, оно идет как по маслу, — говорит Лорен. — Инспектор О’Рейли сказал, что они нашли человека с отпечатками пальцев.

— У каждого человека есть отпечатки пальцев, — смеется Робби.

— Ты прекрасно понимаешь, что я хочу сказать. — Она со всей силы тычет ему локтем в ребра. — Нашли того, кто их оставил у нас. Это девчонка, про которую ты рассказывала, мама. Тесс Уильямс.

— Уильямсон, — поправляю я.

— Ну да, она самая.

Робби, которого хлебом не корми — дай поразвлечься, снова щелкает каналы и попадает на «Доктора Кто».

— Смотри, Лорен! Как раз та серия, где ребенок бегает и кричит: «Ты моя мамочка?»

Слова «Ты моя мамочка?» он произносит зловещим голосом, и Лорен испуганно хихикает.

— Эта серия такая страшная! — Она прижимается к его плечу. — Я уснуть не смогу.

— А ты закрой глаза руками и смотри сквозь пальцы, — советует он.

— Ну-ка, перестань, Робби, — говорю я. — Мне надо с вами очень серьезно поговорить.

— О чем? — спрашивает Лорен.

— О доверии.

— Что ты имеешь в виду?

— Она имеет в виду, что у незнакомых людей нельзя брать конфетки, — объясняет Робби, выключая телевизор как раз там, где Доктор выходит из машины времени.

— Мама, мне уже одиннадцать лет. — Лорен корчит недовольную рожицу. — Ведь я не совсем идиотка.

— Я не хотела обидеть вас. Но вы знаете: то, что с нами сейчас происходит, из ряда вон. Нам угрожает реальная опасность. А опасны бывают люди, самые обыкновенные люди. От которых не ждешь ничего дурного. Например, какая-нибудь девочка, ваша ровесница.

— Такая, как Тесс?

— Да… Впрочем, нет. — Я делаю паузу. — Я имею в виду Эмили Джонс.

— Эмили? — удивляется Робби. — Она-то здесь с какого боку?

— Оказывается, Эмили вас обманывает. Ее настоящее имя Кирсти Стюарт, и чтобы познакомиться с нами, она разработала хитроумный план.

— Что? — смеется Робби. — Мам, ты у нас прямо мисс Марпл!

— Робби, я говорю то, что есть. Это правда.

— Эмили на такое не способна! — кричит Лорен, а Роб би, улучив момент, когда она не видит, крадет у нее из тарелки кусочек сэндвича. — Она такая хорошая!

— А я и не спорю. Она может быть очень хорошей, когда надо, но может быть и… не очень хорошей. Сегодня Эмили сама призналась мне, что написала то слово на нашей стене в гостиной, что именно она подмешала тебе наркотик, Робби.

Оба смотрят на меня разинув рты.

— Жаль говорить вам об этом, но ради вашей же безопасности вы не должны с ней больше общаться… И вообще иметь с ней какие-либо дела. Не думаю, что она придет в пятницу в хоккейный клуб, Робби, но если придет…

— Погоди, погоди! — Робби раскидывает руки в стороны. — Тише, мама, успокойся. Это бессмыслица какая-то. Зачем это нужно Эмили?

— Понимаешь… — Ох, как не хочется выкладывать все про обстоятельства смерти Сэнди. — Понимаешь, Эмили считает, что у нее есть серьезные причины ненавидеть меня.

— Но, мама, она тебя очень любит! — вскидывается Лорен. — Она сама мне говорила. «Твоя мама такая крутая» — вот что она говорила.

— Лорен, — беру я ее за руки, — прошу тебя, поверь, есть люди, которые хорошо умеют лгать. Эмили рассказывала, в какой школе учится?

— В обыкновенной, в Барнтоне.

— А вот и нет. Она недавно закончила Сандерсоновскую академию. Это школа сценического искусства.

— Но с какой стати? — Лорен смотрит на меня огромными, как у антилопы, глазами. — Зачем ей врать?

— А затем, что она на меня сильно обижена.

— За что? — спрашивает Робби.

— Это непростая история.

— Ну так расскажи. — Лорен пытается улыбнуться. — У тебя всегда хорошо получается.

— Это не…

Гляжу на обоих: лица серьезные, притихли, готовы внимательно выслушать все до последнего слова.

— Не хочется говорить, как все было, потому что… — «Моя роль в этой истории не очень красива», — мысленно продолжаю я. — Потому что это не… В общем, мне стыдно.

— Мама, ты меня пугаешь! — восклицает Лорен, обнимая мои колени. — Рассказывай!

— Ладно. — Во рту пересохло, я беру стакан Лорен с остатками сока и делаю глоток. — Это случилось во время моей стажировки. К нам в отделение перевели маму Эмили, она была беременна. Я ухаживала за ней. Я уже сказала, что настоящее имя Эмили — Кирсти, она еще не родилась, и мама ее очень болела. Рак мозга.