Книга Самая прекрасная земля на свете - Грейс Макклин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Передо мной было что-то вроде леса. Торчали какие-то волоски, и волоски эти были зелеными. Я открыла оба глаза. Щека моя лежала на клочке зеленого ковра. Раньше этот ковер был частью Красы Земель.
Я села.
Одеяло, которым я была накрыта, свалилось. В окно лился лунный свет.
Я огляделась. Потом прижалась затылком к стене. Больше мне смотреть не хотелось.
«Вставай!» — сказал голос.
— Уходи, — прошептала я.
«Нельзя терять ни секунды!»
— Уходи.
«Ты что, не понимаешь, что это значит?»
— Уйди, пожалуйста, — сказала я.
Но голос не уходил.
«Что ты видишь?» — сказал он.
— Вес сломано, — сказала я наконец и закрыла глаза. Бог сказал:
«Вот именно! — Потом вздохнул. — Джудит, я ведь пытаюсь тебе помочь, времени очень мало».
— Для чего его мало? — сказала я.
«А ты подумай».
Я открыла глаза и на этот раз сказала:
— Нет.
«Да», — сказал Бог.
— Нет. Ты же не собираешься…
«Собираюсь».
Я покачала головой.
— Этого не может быть.
«Что ты там сейчас произнесла?»
— Не может быть, — сказала я.
«Так все остальное-то случилось, да?»
— Да, но… это еще не значит…
«Армагеддон, — сказал Бог. И засмеялся. — Ты хотела, чтобы миру настал конец. Сколько раз Меня об этом просила».
Мне захотелось в туалет. Я поднялась на колени.
— Когда? — сказала я.
«Неотвратимо».
— А сколько у меня времени?
«Примерно часа два», — сказал Бог.
— Ой, как мало, — сказала я. Оперлась о стену. Потом сказала: — Я должна всех предупредить.
«Ты уже предупредила, — сказал Бог. — Ты уже сколько лет только и делаешь, что их предупреждаешь».
— Может, если они узнают, что именно сегодня, они станут слушать.
Бог засмеялся.
«Ты и правда так думаешь?»
— Они бы обязательно слушали, если бы знали, что случится.
«Нет уж, так не считается, — сказал Бог. — Ну да ладно, ты как собираешься их убеждать-то?»
— Не знаю, — сказала я. — Но я попробую.
«Джудит, — сказал Бог. — Сейчас половина пятого утра. Ты что собираешься делать — вылезти на крышу и орать?»
Вокруг все плыло. Я подумала, как счастливы будут братья: у Мэй перестанут болеть отмороженные пальцы, а у Элси — суставы. Нел опять сможет ходить. У Альфа вырастут волосы. У дяди Стэна пройдет его язва. А у Гордона больше никогда не будет Депрессии. А Джози до конца вечности будет шить для всех одежки. А папа — папа увидит маму. И я тоже!
— Погоди, — сказала я. — А как же все остальные люди?
Бог молчал целую минуту. А потом сказал:
«Ты сама знаешь, что будет с остальными людьми».
И Он был прав; я всегда это знала, но теперь, когда оно вот-вот случится, это выглядело совсем по-другому.
— Неужели Ты ничего не можешь сделать? — сказала я. — А может, мир еще не готов к тому, чтобы его разрушили! Может, там еще остались хорошие вещи!
«Например, какие?» — спросил Бог.
Я попыталась припомнить.
— Миссис Пью! — сказала я ни с того ни с сего.
«Миссис Пью?» — сказал Бог.
Судя по голосу, не очень-то я его убедила.
— Да! — сказала я. — И Оскар! И тетя Джо! И Майк! И Джо, и Уотсон, и Сью Леденец — и миссис Пирс!
«Но они в Меня не верят», — сказал Бог.
— Но… — сказала я. — Ты не можешь вот так вот их убить!
«Ты же знала, что это случится».
— А как же дети, а как же люди, которые никогда про Тебя не слышали, люди, которые не открывали, когда мы стучали к ним в двери, — потому что говорили по телефону, или у них ребенок болел, или им сказали про нас что-то плохое, или просто шел дождь?
«Мне очень жаль, — сказал Бог, — но тут уж ничем не поможешь. Не могу же Я ждать целую вечность. Всегда найдутся люди, которые не знают, или не слушают, или заняты другим. Я-то в чем виноват?»
— Но они тоже не виноваты! — сказала я. Мне теперь не только хотелось в туалет, меня еще и тошнило. — Разве Ты не можешь их взять и простить? — сказала я.
Бог засмеялся.
«Да уж, только тебе и говорить о прощении! Знаешь что, я со времен Райского Сада ждал, когда наконец можно будет это сделать. Мне теперь что, опять откладывать на пару недель?»
— Так выходит, это все-таки папа устроил конец света? — спросила я.
«Ну, и да, и нет. Да и не имеет это никакого значения. Это случилось; и случилось бы в любом случае, уж я бы об этом позаботился».
— Все разрушено, — сказала я и снова огляделась. — Если бы только я могла построить все заново! Но не могу. Слишком много на это уйдет времени.
Хотя на самом деле я больше не думала про Красу Земель. Я думала про миссис Пью и Оскара, про Сью Леденец и ее поездку на Багамы, про миссис Пирс и Майка. А еще я думала про кучу разных других вещей, они все разом столпились у меня в голове, потому что, возможно, вспомнила я про них в последний раз — про то, как выглядит мир под снегом и каким он будет весной, как снова оживет наша вишня и мамины зимние розы, как летом наша гора зазеленеет, а мы с папой полетим на воздушном шаре и увидим всю долину. Я представила, что ничего этого больше нет; представить оказалось трудно.
— Так Ты не можешь их спасти?
«Нет».
Я хлопнулась на пол и сжала ладони — чтобы они не так тряслись. И сказала:
— И как оно все будет?
«Это будет величайшее событие с Сотворения мира».
— А потом, — сказала я, — будет новый мир.
Бог сказал:
«Ты ведь этого хочешь, да?»
А я ничего не сказала, потому что именно этого я и хотела, всегда, сколько себя помнила.
Я закрыла глаза.
— Не будет ни болезней, ни смерти? — сказала я.
«Конечно».
— И ты утрешь каждую слезу?
«Да».
— И мы с папой будем жить там, и мы увидим маму, и все будет так, как было в начале?
Бог сказал:
«Как-как?»
— И мы увидим маму.
«Да нет, не это, — сказал Бог. — Я про другое».
— И все будет так, как было в начале.
