Книга Мы с Варварой ходим парой... - Галина Исакова

На этом попытки можно было бы и завершить, но! Мы же не привыкли отступать.

Набираю «девушку» еще раз и слышу что-то такое, отдаленно знакомое, из детства.

Путем несложного двадцатикратного прослушивания, понимаю, что это немецкие цифры! Что-то вроде «зибэн, зибэн, фир, цвай…» А я ж в первом классе как раз умела, как и все, считать на всех трех основных европейских языках. Как там? «Айн, цвай, драй…» или «Эн, до, труа…» На немецком, правда, всего до семи…

Если бы в соседнем доме завелся в ту ночь вуайерист, он бы удивился. Картина: два часа ночи, полумрак, на полу по-турецки сидит девушка, что-то сосредоточенно пишет на клочке бумаги, высунув язык от усердия, каждые несколько секунд поднося к уху телефон.

Кто-нибудь в покачивающемся состоянии пытался на слух записать немецкие цифры вразброс? «Драй, фир, зекс, айн…» Если соберетесь, рекомендую сначала написать столбиком:

Айн — 1

Цвай — 2

Драй — 3

Сэкономит массу времени. А то я сначала на пальцах считала.

Не удалось идентифицировать лишь одну цифру, которая, вероятно, была больше 7.

После дешифровочных работ я протрезвела и уже в состоянии была понять, что звонить в заграничье в такое время да еще и не факт, что по правильному номеру, — наверное, не культурно. Спит себе какая-нибудь австрийская семья, а тут звонок… Невнятное бормотание на русско-английском вряд ли окажется тем, что они мечтали услышать всю жизнь.

Может, и не культурно, но я все-таки позвонила. Чтобы… Чтобы после часа кропотливого труда услышать на прекрасном, чистом, звонком русском языке — НЕПРАВИЛЬНО НАБРАН НОМЕР. Коды областных и районных центров узнавайте в справочной вашего города.

Все, это был финал. Потому что попасть в какую-нибудь Тынду или Барнаульский край мне вовсе не хотелось.

Я сдалась. Я сказала себе, что не судьба… Да и для репутации полезнее.

Я брякнулась спать. Утром на дисплее телефона, лежавшем на подушке (!), обнаружилось 4 непринятых звонка. А я и не слышала! Во как упахалась, бедняга.

На следующий день по «аське» у австрийца ехидно поинтересовалась, где его носит, потому как я звонила (гордо). Он мне объяснил, что голос-автомат просто просил оставить свое сообщение или перезвонить по номеру. Что вернувшись домой буквально через несколько минут, он обнаружил много интересного, В частности, обрывки моих: «… ля», «черт…» и «куда жать-то?!»

Так я внесла свой вклад в укрепление международных отношений и дружбы между народами.

Походницы

Я считаю себя матерой походницей. Опыта нам с Варварой не занимать: каждый год мы выезжаем на пару дней в лес «водку пьянствовать», а кроме того, в моей биографии как-то случился байдарочный поход. Единственный и неповторимый! Зато на три недели.

Как сейчас помню, в байдарочном сплаве, за исключением общего энтузиазма, меня впечатлили четыре вещи.

1. В турклубе выдали список вещей и продуктов, которые необходимо взять с собой. Последним пунктом значилась… собака.

Без кавычек и без всяких объяснений.

Примерно так: 1) картошки — столько-то кг, 2) крупы пшенной — столько-то, 3) сгущенка, 4) резиновые сапоги, 5) крем, 6) собака.

Собака в походе — животное небесполезное, но собак в тот момент ни у меня, ни у друзей не было. Прилично ли одалживать в поход чужую собаку, мы не знали. Разрешили вопрос самым простым способом — спросили у начальника турклуба.

Он смеялся громко и заливисто. Оказалось, «собакой» походники называют индивидуальную вкусняшку, которую нужно брать с собой. Сидишь, стало быть, у костра за ужином и смертельно охота «чего-нибудь вкусненького» («синдром пельменей» у русских туристов в Европе). Каждый день группа ест чью-нибудь одну «собаку». Кто-то взял шоколад, кто-то сироп, халву, щербет, кофе, семечки… Так что «собака» — это вкусный сюрпризный десерт, радующий сердце и желудок даже самого махрового путешественника. Привет с родной кухни!

Слава богу, вопрос с арендой соседского ротвейлера отпал, моей «собакой» стала банка шоколадной пасты. К походу я подготовилась.

(Удивительно, но пункт «КЛМН» из этого же списка мы расшифровали быстро. (Хитро подмигивая): а вы? Правильный ответ: кружка — ложка — миска — нож!)

2. Итак, к походу я была готова. Вернее мне так казалось, пока не начала укладывать вещи.

Засунув в рюкзак резиновые сапоги, поняла, что туда войдут еще только косынка и железная тарелка. И все. Сапоги заняли 80% места в рюкзаке! Да что 80! Все 150!

Не входило ничего! Ничего! Куда пихать чертовы ветровки, штормовки, непромокающие штаны, футболки, трусов на три недели… А еще туристический коврик!

Не засовывалось…

Как я рыдала! Сидела, как всегда ночью, в последний момент собиралась, и горько-горько рыдала над своим идиотизмом и тяжелой судьбиной. Психовала, швыряла сапоги в стену, проклинала тот день, когда села за баранку этого пылесоса (зачеркнуто) подписалась на этот поход!… И заново, в сто пятнадцатый раз, укладывала и укладывала рюкзак. Коврик в результате скатала и привязала сверху, а утром, когда шла до автобуса, он не сильно, но ритмично бил меня по темени.

3. В программе похода был спуск в пещеры. Пещеры настоящие, страшные, глубокие и темные. В каком-то лохматом веке там прятались раскольники, демидовские фальшивомонетчики и прочие лихие люди.

Никаких лесенок и светильников. Фонарик в зубы, обвязываешься веревками, страховочный трос перекидывается через березу, и шагаешь вниз, в бездну. Висишь в темной дыре, а тебя рывками спускают метров на тридцать. Веревки впиваются в тело, тебя переворачивает вниз головой, бьет об острые стены, пока чьи-то крепкие руки не примут внизу и не поставят на землю…

Жуткие воспоминания. Фотография сего исторического момента с моим лицом крупным планом («расстрел в подвале») до сих пор хранится у меня в шкафу, под стопкой белья.

Внизу, в самих пещерах, очень холодно и мало кислорода. Как там жили раскольники, и главное, как они туда спускались, для меня до сих пор загадка.

4. Посетили пещеры, поплавали на байдарке. Зато потом, когда через двадцать дней вернулись в город, были как пришельцы с другой планеты. Все не такое, всего много, шумно, грязно, пыльно… Народ суетится…

В знак протеста и невыветрившейся походной удали надели свои «пОпперы» и пошли по городу. (Сидушка (она же — поппер) — из того же материала, что и «пенка», только меньшего размера и с резинками, ее надевают на место, которым сидят. Надел — и садись, где хочешь, не боясь простудиться или замарать штаны.) Представляете? Идет колонна туристов, вихляя тощими задами в походных «трениках». А на задах — куски поролона с резинками!

Когда покидаешь лоно природы и возвращается — все немного не такое в городе. И мозги съезжают набекрень.