Книга Тайна старого кружева - Алексей Биргер

Итак, друзья собрались в «клубе». Бимбо, естественно, был с ними. А вот Катя, Петькина младшая сестра, всегда прилеплявшаяся к их компании, на этот раз предпочла общество подруг.

— Вообще-то мне надо прогулять Бимбо, — сказал Петька. — Может, пройдемся?

— Давайте! — согласилась Оса. — Хоть у нас тут и здорово, но в такую погоду жалко под крышей сидеть.

— Куда пойдем? — спросил Саша.

— Я бы к набережной спустился, там есть места, где Бимбо отпустить можно с поводка, чтобы он хоть немного побегал, — предложил Петька.

— Давайте спустимся к набережной! — поддержала Оса. — Там так красиво!

— Возьмем «уоки-токи»? — спросил Мишка.

Ребята еще год назад обзавелись «уоки-токи» — детскими радиотелефонами. Всего пять штук таких старых «уоки-токи» и нашлось. Сережка их отремонтировал, а заодно — с помощью Котельникова-старшего и специалистов из его фирмы — здорово увеличил дальность их действия. Теперь перезваниваться можно было больше чем за километр, а не за сто метров, как раньше.

— Конечно возьмем! — сказал Сережа, вставая, чтобы отпереть «сейф». Два дня назад он собрал у всех «уоки-токи» для очередного «профилактического осмотра». — Я их как раз заново проверил, отладил и батарейки сменил, Держите! — Он раздал всем аппаратики. — Ведь мало ли что...

Действительно, несколько раз ребят крепко выручило то, что они могли поддерживать между собой связь на расстоянии.

Рассовав «уоки-токи» по карманам, друзья заперли клуб и пошли вниз, к Москве-реке.

— Да, надо и нам написать Ежику, — сказал Мишка, возвращаясь к тому, о чем шел разговор четверть часа назад. — Можем накатать каждый письмо по отдельности, а можем все вместе сочинить.

— Давайте писать каждый по отдельности, а отправим все письма в одном конверте, — предложил Сережа. — И сочиним еще общее короткое послание от нас всех.

— Точно! — подхватила Оса. — А мой папа отвезет наши письма и передаст их Ежику. Он выезжает недели через две, так что у нас есть время, чтобы спокойно их написать.

— Ребята! — спросил Саша. — Как по-вашему, а почему все-таки Ежик послал посылку Петьке, а не Осе?

Реакция на этот вопрос была самой разнообразной. Петька потупился, Сережа отвернулся, скрывая улыбку, Мишка просто прыснул в кулак, а Оса слегка покраснела. Ей так ярко вспомнилось, как в аэропорту, в октябре, Ежик, уходя на посадку, вдруг вернулся, стиснул ей запястья и прошипел в самое ухо: «Когда я стану знаменитым футболистом, я вернусь и женюсь на тебе!..» Глупость, конечно, но все-таки...

— Неужели ты не понимаешь? — Мишка толкнул приятеля в бок. — Ежик немножко влюблен в Осу, вот он и стесняется. А с Петькой они сначала даже задрались, хотя Петька-то и пришел ему на помощь прежде всех, и сделал для него больше всех нас, разве нет?.. Ну, не считая Анькиного отца, разумеется. Вот Ежик и решил показать Петьке, что все понимает, что все глупые обиды забыты и он считает его лучшим другом... Садовая ты башка!

На «садовую башку» Саша не обиделся — Мишка и не так мог выразиться. Он не желал никого обижать, но всякие выраженьица порой сами слетали с его языка.

— Это все понятно, — спокойно возразил Саша, поправляя очки на переносице. — Мне не понятно другое. Почему Поля так настаивала, чтобы отправить посылку именно Пете, а не Осе и не кому-нибудь из нас? Вы ведь знаете, Как Поля умеет чуять...

— Ну да, у Поли есть своя тайна — этот ее особый дар все угадывать, когда она видит свои «сны», — кивнул Сережа. — Но мне кажется, тут все проще. Поля, кроме всего прочего, еще и очень чуткая девочка. Чуткая — не от слова «чуять», в смысле предвидеть, я именно чуткость имею в виду, умение бережно относиться к людям, понимать, что их смутит или расстроит... — Он и сам смутился от таких серьезных пояснений, которые ему-то казались важными, но звучали как-то слишком по-взрослому. — Я хочу сказать, она правильно посоветовала. Но меня другое смущает.

— Что? — в один голос спросили друзья. Все они знали, что Сережу, при его наблюдательности и умении сопоставлять факты, никогда и ничто не смутит просто так.

— Вы обратили внимание на то, что бельгийские марки на посылке не погашены? — осведомился Сережа.

— Ну и что? — возразил Мишка. — Почтовые печати могли поставить мимо марок. Такое бывает.

— Неужели? — сказал Сережа. — Кто-нибудь видел, чтобы такое бывало? И на конвертах и на посылках всегда гасят все марки до единой в знак того, что отправление оплачено.

— Ну, скажем, такое возможно, — заметил Саша. — Взял почтовый работник и промахнулся своим молоточком...

— Все возможно, — кивнул Сережа. — Но, согласитесь, это несколько необычно. И потом...

— Что еще? — Петя, лучше других понявши серьезность того, о чем говорил Блинчик (так друзья иногда называли Сережку Блинова), озабоченно нахмурился.

— Мы все видели письмо Ежика. Допустим, Ежик и Поля пошли на почту и даже запечатали гам посылку... А может, дома запечатали, заранее, и марки в доме нашлись... Собственно, это не очень важно. Я о другом. Раз марки наклеены — значит, они пришли на почту с готовой посылкой и вложенным в нее письмом, верно?

— Верно, — за всех согласилась Оса. Остальные внимательно слушали.

— Так вот. Они не стали бы отправлять посылку только в том случае, если бы кто-то им предложил доставить ее быстрее и проще. С этим все согласны? — сочтя молчание знаком согласия, Сережа продолжил: — Предложить им это мог только человек, связанный с Россией.

— Ну, это и так понятно! — нетерпеливо теребил Мишка. — Валяй дальше!

— Хорошо. Никто не знает, сколько времени в среднем сейчас идет международная посылка?

— Я знаю, — ответил Петя. — Где-то с неделю. Отец несколько раз отправлял бандероли и посылки во Францию. Матрешек с расписными ложками посылал французским партнерам, еще что-то подобное... А потом и мы посылки получали, раз или два... Тоже неделю шли.

— С неделю, — опять кивнул Сережа. — Значит, Ежику и Поле имело смысл доверить посылку в руки кому-то — назовем его «икс» — если этот «икс» заверил их, что благодаря ему посылка дойдет намного быстрее. А теперь смотрите. Когда, Оса, ты сказала, твой папа уезжает в Бельгию?

— Через две недели, — удивленно ответила Оса.

— Вот! А Ежик пишет в письме, что ждет приезда твоего папы через месяц. Если письмо написано непосредственно перед отправкой посылки, а это девяносто девять процентов из ста, что Ежик, написав письмо, ни дня не стал медлить с отправкой, то получается, что посылка была в пути никак не меньше двух недель. И где она провела эту потерянную неделю?

— Человека, взявшегося отправить посылку, могло что-то задержать, — возразил Саша.

— Это могло бы что-то объяснить, если бы посылку на квартиру Пете привез сам этот человек. Или позвонил бы из Москвы: мол, я только что прилетел, у меня для вас передача, заберите. Он мог рассчитывать вылететь в Москву на следующий день, но обстоятельства могли круто измениться, и ему пришлось спешно менять билет... Но ведь в извещении было написано, что посылка из Бельгии. Если бы этот «икс», прилетев, отправил посылку из Москвы, то в извещении и было бы написано: из Москвы, с такой-то почты.