Книга Вечные каникулы - Скотт Киган Эндрюс

вскоре нам придётся выращивать еду самим.

На основной кухне стояла бесполезная газовая плита, но в одной из хозяйственных построек мы нашли плиту начала века с давно позабытой дровяной печью. Мы её почистили и раз в сутки питались горящей пищей, приготовленной тётушкой одного нашего парня, которую мы тут же прозвали Обеденной Леди, хотя звали её миссис Аткинс. Во многих общежитиях имелись старые заложенные кирпичом камины, мы разбили их кувалдами, открыли дымовые трубы, в заброшенном хозяйственном магазине в Севеноксе раздобыли решётки, и по ночам спали с комфортом. Необходимым топливом нас обеспечивали леса на территории школы.

Мы даже обустроили хлев, куда поселили корову, двух свиней и трёх овец. Поскольку школа святого Марка являлась элитным учебным заведением, в ней не было недостатка в потенциальных фермерах-джентльменах, к тому же двое выжили и вернулись — Хиткоут и Уильямс, и взялись за ухаживание за свиньями.

Школа начала походить на рай. Мы организовали турниры по футболу и регби, после завтрака начали проводить собрания; чёрт, мы даже жгли костры и пели песни. С трёх сторон территорию огораживала каменная стена, а река Медуэй, которая очерчивала южную границу школы, удерживала внешний мир на порядочном расстоянии от нас. Мы чувствовали себя в безопасности и изолированными, а Бейтс и Мак до поры до времени вели себя хорошо. Разумеется, поисковые отряды выглядели слишком воинственно, чтобы воспринимать их всерьёз, но без своих подручных Мак казался практически нормальным, а Бейтс, наконец-то, успокоился. Он сильно надеялся на Мака в организационных вопросах, но построение графика посадки картофеля и дойки коров, на самом деле, оставляет не так уж много места для мании величия.

Сюрреалистичная картина. Мир умирал, а тут крошечная община опечаленных детей ведёт себя так, будто всё в порядке. И на какое-то время, лишь на какое-то время, я позволил увлечь себя, позволил себе думать, что всё ещё может наладиться, что мир не погряз в анархии, хаосе, религиозных культах, крови и ужасе, что остальной мир был такой же, как мы — надеющийся и справляющийся день за днём. Возможно, эта крошечная община, что мы основали, выживет.

Каким же идиотом я был. Любая община здорова настолько, насколько здоровы её лидеры. А у нас были Бейтс и Мак. Надо было догадаться, что пиздец нам настал ещё до того, как всё началось.

Мы могли лишь как можно дольше удерживать безумие подальше от себя. Мы жили в отрицании, и появление мистера Хаммонда всё изменило.

* * *

Мы с Нортоном находились на южном участке, работая с хитрым изобретением, созданным одним пятиклассником, отличником по химии, по фамилии Дадли, которое должно было собирать метан из дерьма животных, когда услышали выстрелы. Звук отразился от стен и мы не могли понять, откуда именно он доносился. Послышались также резкие повторяющиеся звуки, которые мы быстро опознали, как топот копыт по тротуару, и отдалённые крики. «Главная дорога!».

Мы пробежали через здания к парадному входу, и взглянули на длинную подъездную дорогу, которая вела от главных ворот к школе. По дорожке к нам бежал старик, поддерживаемый под руки двумя мальчиками. Все трое звали на помощь. Позади них, у самых ворот, но быстро приближаясь, верхом ехали мужчина и женщина. У обоих в руках были дробовики. Женщина прицелилась в бегущую троицу. Она выстрелила, один мальчик споткнулся и упал в гравий. Старик замер в нерешительности.

— Беги, идиот, беги, — прошептал Нортон.

Старик подтолкнул второго мальчика в сторону школы, и пока тот бежал, вернулся, чтобы подобрать раненого. Он присел, защищая его от приближающихся всадников, когда те остановили коней и нависли над ними. Женщина тщательно прицелилась в бегущего мальчика.

Пока всё это происходило, у двери собиралось всё больше мальчишек, привлечённых шумом. Бейтс явился последним, держа в руках винтовку. Он вышел вперёд и открыл дверь ровно в тот момент, когда женщина выстрелила, и бегущий мальчик вскинул руки и кубарем рухнул на дорогу. Какое-то время он лежал, затем пополз в нашу сторону. Мы все испуганно охнули. Женщина медленно повела коня к нему.

Я посмотрел на Бейтса, но выражение его лица говорило само за себя; он замер, неспособный принять решение. От него никакой пользы нам не будет.

— Где Мак? — спросил он.

— В поисковом отряде, сэр, — ответил я.

— А. Точно. Эмммм…

«Бля. Нужно что-то делать».

— Сэр, дайте мне оружие, сэр, — произнёс я.

— Чего?

— Дайте мне оружие, сэр.

Я не кричал, да без толку было кричать. Я лишь тихо настаивал, демонстрируя власть, которой за собой не чувствовал. Он передал мне винтовку, и в этот же миг подбежала Матрона. Она тоже была вооружена.

— Матрона, — сказал я. — Выходи и поговори с ними. Дай мне пару минут.

Та задумалась, взглянула на Бейтса в поисках одобрения, но тот лишь пялился в окно, покусывая губу. Она взглянула на меня, кивнула, затем вышла на крыльцо, с винтовкой наизготовку, но без явного намерения стрелять.

Наездница спешилась и встала возле раненого мальчика, который продолжал отползать от неё, он стонал и плакал, за ним тянулся густой кровавый след. Её коллега оставался верхом, удерживая двоих других метрах в двадцати позади неё.

Я обернулся, протиснулся сквозь толпу мальчишек и побежал вверх по главной лестнице. Мне требовалась хорошая точка обзора.

Я услышал позади выстрел и мой желудок дёрнулся. Господи, она казнила мальчишку.

Я добежал до площадки на втором этаже, забежал в класс и выглянул на дорогу. Твою мать, сраные окна закрыты. Я положил винтовку на подоконник и попытался открыть створку. Без толку, она закрашена и не откроется. Я посмотрел вниз, увидел Матрона и с облегчением осознал, что стреляла она, предупредительный выстрел. Раненый мальчик продолжал ползти. Дробовик наездницы теперь был нацелен прямо на Матрону.

Я мог бы разбить одну небольшую секцию окна, но не хотел привлекать к себе внимание, и мне нужно было слышать, о чём они говорили. Я выругался, схватил винтовку и побежал обратно к лестнице. Я терял драгоценное время. Я побежал на третий этаж. Зал здесь служил общежитием с койками, стоящими у окон, одно из которых оказалось открыто. Я тихо пробормотал слова благодарности, лёг на койку, схватил винтовку и выставил ствол из окна. Я прижал приклад к мягкой плоти правого плеча. «303-й» лягается, как осёл, и если не приложить приклад, как следует, можно получить сильный синяк на ключице, который потом несколько недель будет сильно болеть. Поверьте, я знаю.

Я поднял рукоятку затвора, отвёл её назад и патрон