Книга Энни из Эвонли - Люси Мод Монтгомери

– Но в Редмонде будет так много умных девушек, вздохнула Диана, а я – всего лишь маленькая и глупенькая деревенская девчонка, которая иногда говорит «видала», хотя, если я остановлюсь и подумаю, то я могу сказать правильно. Что ж, эти прошедшие два года были действительно слишком приятными, чтобы длиться долго. А я, между прочим, знаю кое-кого, кто рад, что ты едешь в Редмонд. Энни, я хочу задать тебе вопрос, серьезный вопрос. Только не сердись и отвечай серьезно. Ты чувствуешь что-нибудь к Гилберту?

– Очень много как к другу и ничего в том смысле, в каком ты спрашиваешь, – холодно и решительно ответила Энни, при этом она сама думала, что отвечает искренне.

Диана вздохнула. Ей хотелось, чтобы Энни ответила ей иначе.

– А ты никогда не думаешь выходить замуж, Энни?

– Может… когда-нибудь… когда встречу его, – ответила Энни и мечтательно подставила лицо лунному свету.

– А как ты узнаешь, что встретила именно «его»? – не отставала Диана.

– О, я узнаю его. Что подскажет мне, что это он. Ты же знаешь мои идеалы, Диана.

– Но человеческие идеалы иногда меняются.

– Мои нет. И мне безразличен молодой человек, который им не отвечает.

– А что если ты никогда не встретишь его?

– Тогда умру старой девой, – весело парировала Энни очередной вопрос. – Скажу тебе, это, что ни говори, не самая плохая смерть.

– О, такая смерть будет даже легкой. Вот жить старой девой я бы не хотела, – произнесла Диана со всей серьезностью, совершенно не склонная шутить по этому вопросу. – Хотя я не очень бы возражала быть старой девой, если бы я была такой, как мисс Лаванда. Но я такой никогда не буду. В сорок пять я буду ужасно толстая. И худенькая старая дева может рассчитывать на роман, но толстая никогда. Да, знаешь, Нелсон Эткинс три недели назад сделал предложение Руби Гиллис. Руби всё мне рассказала об этом. Она говорит, у нее никогда не было намерений выходить за него, потому что та, которая выйдет за него, может записывать себя в старухи. Но Руби говорит, что он сделал такое исключительно красивое и романтическое предложение, что она еле на ногах устояла. Но она не хотела поступать опрометчиво и попросила неделю на размышление. Два дня спустя она была на кружке шитья в доме его матери, и там ей попалась на глаза книжка «Полный путеводитель по правилам этикета», она лежала на столе в общей зале. Руби сказала, что просто не может описать своих чувств, которые испытала, увидев главу «Ухаживание и брак», где слово в слово прочла то, что ей проговорил Нелсон, когда делал предложение. Она пошла домой и написала ему резкий отказ. Она говорит, что его отец и мать стали следить за ним, боясь, как бы он не утопился в речке. Но Руби говорит, что они зря волнуются, потому что в той же главе описывается, как должен вести себя отвергнутый возлюбленный, и про утопление там ничего не сказано. И еще она говорит, что Вилбур Блейр буквально сохнет по ней, но она ничем ему помочь не может.

Энни сделала нетерпеливое движение.

– Не хочу говорить об этом, – сказала она, – это кажется предательством, но теперь я не люблю Руби Гиллис. Я любила ее, когда мы ходили вместе в школу, в Куинсе любила, хоть и не так, как тебя и Джейн, конечно. Но за этот год в Кармоди она так изменилась… так…

– Я знаю, – Диана кивнула. – В ней проявляются Гиллисы, она ничего не может поделать. Миссис Линд говорит, что девочка у Гиллисов ни о чем другом не думает, кроме как о мальчиках, но ни походкой, ни словами не показывает этого. Руби говорит только о ребятах, ни о чем другом. И какие комплименты они ей говорят, и как они сходят по ней с ума в Кармоди. И, странное дело, они действительно сумасшедшие, – отметила Диана с некоторым возмущением. – Прошлым вечером, когда я увидела ее в магазине мистера Блейра, она прошептала мне, что у нее новое «увлечение». Я не стала спрашивать ее, кто это, потому что знала, что ей до смерти хочется, чтобы я ее спросила. А, Руби всегда этого хочется, я думаю. Ты помнишь, даже когда она была маленькой, то всегда говорила, что, когда вырастет, у нее будут дюжины поклонников и что она будет очень весело проводить время, пока не настанет пора остепениться. Она так непохожа на Джейн, правда? Джейн милая, чувствительная. Это девушка-леди.

– Наша старая подруга, дорогая Джейн это сокровище, – согласилась Энни, – но, – добавила она, подавшись вперед, чтобы погладить маленькую руку с ямочками, висевшую над подушкой, – нет никого, как моя дорогая Диана. Ты помнишь тот вечер, когда мы впервые встретились, Диана, и поклялись в вашем саду в вечной дружбе? И мы сдерживаем эту клятву, я считаю. Мы никогда не ссорились, у нас не было даже охлаждения в отношениях. Никогда не забуду, как у меня мурашки пробежали по коже, когда ты сказала мне, что любишь меня. Я была такая одинокая в детстве, у меня душа так жаждала дружбы. Только теперь я начинаю понимать, как мне было одиноко и тоскливо. Никому я была не нужна, никто не хотел заниматься мной, всем я была в тягость. Я стала бы разнесчастной, если бы не мой маленький мир мечты, где я воображала друзей и находила любовь, которой мне не хватало. Но, когда я приехала в Зеленые Крыши, всё изменилось. А потом я встретила тебя. Ты не представляешь себе, что значит для меня твоя дружба. Я хочу поблагодарить тебя, дорогая, за твою теплую и верную любовь, которую ты всегда давала мне.

– И всегда, всегда буду давать, – всхлипывая, произнесла Диана. – Я никогда не буду никого любить никакую девушку даже вполовину того, как я люблю тебя. А если я когда-нибудь выйду замуж и у меня будет девочка, я назову ее Энни.

Глава 27

День в каменном доме

– Куда это ты идешь, такая разнаряженная, Энни? «захотелось узнать» Дэви. Классно ты смотришься в этом платье.

К обеду Энни спустилась в новом платье из бледно-зеленого муслина первом цветном платье, которое она надела после смерти Мэтью. Оно ей исключительно шло, подчеркивая изящные, как у красивого цветка, оттенки кожи лица и блеск волос.

– Дэви, ну сколько раз тебе говорить, чтобы ты не употреблял этого слова? – сделала Энни замечание мальчику. – Я иду в Обитель Эха.

– Возьми меня с собой, – попросил Дэви.

– Взяла бы, если бы ехала, а то я пойду пешком, это далеко для твоих ног, которым только восемь лет. К тому же со мной пойдет Пол, а я боюсь, ты не получаешь удовольствия от его компании.

– Ой, Пол мне нравится куда больше, чем раньше, – сказал Дэви, начиная быстро уплетать свой пудинг. – Я как стал хорошим, то не считаю, что он намного лучшей меня. Если я так буду держать, то догоню его в один прекрасный день, и по ногам и по хорошести. Потом, Пол очень хорошо относится к нам, второклассникам, он не дает влезать в это дело другим большим ребятам, он учит нас многим играм.

– А как это случилось, что Пол вчера упал в речушку? – спросила Энни. – Я встретила его в школьном дворе, и с него так текло, что я тут же отправила его домой переодеться и не успела спросить, что случилось.

– Ну, это был частично несчастный случай, – взялся объяснять Дэви. – Голову он опустил туда нарочно, а весь остальной упал туда случайно. Он, значит, в речке, а Прилли Роджерсон чего-то обозлилась на Пола за что-то – она же такая злая и противная, даже если приятная с виду. Да, она и говорит, что его бабушка каждый вечер накручивает ему волосы тряпочками. Пол, я думаю, и внимания не обратил бы, чего она там сказала, но Грейси Эндрюс захохотала, Пол жуть как покраснел, потому что Грейси его девочка, ты знаешь. Он без ума от нее и цветы ей носит, и книжки ее таскает, до самой прибережной дороги. Да, значит, покраснел он как свекла и говорит, что его бабушка ничего такого не делает и у него родились такие волосы. Потом он ложится на берег и сует голову в родник, чтобы доказать им. Это не тот родник, из которого мы пьем, сказал он, заметив ужас на лице мистеры, это маленький такой, пониже. А берег скользкий, и Пол так и пошел вниз. Ну, я вам скажу, классно он бултыхнулся. Ой, Энни, это надо было видеть. Никто и подумать не успел, как он был в воде. Но так он шикарно туда загремел. А когда вылез, такой смешной был мокрый, грязный. Девчонки так никогда не хохотали, а Грейси не смеялась, ей жалко стало. Грейси хорошая девчонка, но у нее нос курносый. Я выберу такую, у которой нос был бы, как у тебя, Энни.