Книга Симфония тьмы - Чингиз Абдуллаев

Дронго повернул голову к Барбаре. Он помнил, что именно оназаказала этот вечерний ужин и прогулку на катере. Кажется, это волновало егоболее всего остального.

– Ты знала об этом. – Он по-прежнему говорил наанглийском, в котором не было слова «ты». Но на этот раз он спросил такимтоном, что обращение «you „прозвучало как «ты“. И она это поняла.

Повернув голову, она прошептала:

– Ты ничего не понимаешь.

– И уже никогда не поймет, – торжествующе сказалШварцман, поднимая пистолет. – Сядьте от него подальше, миссис, пока япрострелю ему обе руки. Я боюсь испачкать вас его кровью. А оставлять его такочень опасно. Он слишком грозное животное.

Она посмотрела на Дронго и чуть отодвинулась от него,высвобождая свою руку. Дальше, еще дальше.

– Вот теперь ты будешь кричать, – усмехнулсяШварцман. – Теперь ты будешь умолять меня пощадить тебя. А я буду смеятьсянад тобой, собака. Встань.

Дронго, не меняясь в лице, встал, лишь бросив взгляд наБарбару. Только короткий взгляд, но, видимо, что-то в нем было, если она сновазакусила губу. На этот раз так сильно, что едва не брызнула кровь.

Шварцман поманил пистолетом.

– Иди сюда.

Дронго посмотрел по сторонам. Каюта была слишком маленькой итесной. И ничего подходящего под рукой не было, чтобы попытаться выбить оружиеиз рук Шварцмана.

Ястреб прицелился ему в руку. И в этот момент прозвучалвыстрел. Дронго обернулся. Барбара, достав его пистолет, выстрелила прямо вживот Шварцману. Тот пошатнулся, удивленно глядя на нее.

– Сука, – сказал он, хватаясь за живот.

И тогда она выстрелила еще два раза. Отброшенный к дверям,Ястреб сполз на пол, выплевывая кровавую пену.

– Дурак, – успел произнести перед смертьюШварцман, очевидно, негодуя на себя за то, что не выстрелил первым в женщину.

Дронго, обернувшись, молча смотрел на Барбару, сидевшую застолом с дымящимся пистолетом в руках. По корме пробежал испуганный официант.Открыв дверь каюты, он замер, глядя на лежавшего в крови Альфреда Шварцмана.

Какая странная судьба, отстраненно подумал Дронго, самогоизвестного убийцу в конце концов убила молодая женщина. Это для него, наверное,было самым неожиданным.

Барбара отбросила пистолет. Она не плакала, не суетилась.Просто смотрела на Дронго. Испуганный официант побежал на корму, чтобыповернуть катер к берегу и вызвать полицию. И только тогда Барбара призналась:

– Я работала на ЦРУ. Была их осведомителем приЯкобсоне.

– Да, – кивнул Дронго, – это я уже понял.

На полу между ними лежал с развороченными внутренностямибывший профессиональный убийца Альфред Шварцман. Ястреб кончил свою охоту.Больше он никогда не поднимется в воздух.

Глава 31

Они пристали к берегу, и вскоре рядом с катером показалисьполицейские машины. Их было сразу четыре – еще бы, ведь на каналах давно неслучалось подобного! Но когда детективы узнали, что это Альфред Шварцман, тотсамый Ястреб, о котором были предупреждены все полицейские Бенилюкса, положениекардинально изменилось. Приехало еще несколько машин полиции. Прибыли эксперты,врачи, криминалисты. Приехал даже заместитель министра внутренних дел.

Пистолет, из которого стреляла Барбара, забрали, уложив егов специальный пакет. Следователи по горячим следам допрашивали всех троих,бывших на судне во время происшествия. Сделали срочные запросы в Интерпол спросьбой выслать отпечатки пальцев Шварцмана. Передали запрос даже в Бразилию.Никто не мог поверить, что наводивший ужас на полицию стольких государств,имевший на своем счету столько убийств профессионал Альфред Шварцман погиб отруки молодой женщины.

В четыре часа утра в полицейское управление приехалиузнавшие обо всем журналисты, и начался самый настоящий кавардак, какой бываетв таких случаях. Все кричали одновременно, добиваясь каждый своего. А проДронго и Барбару просто забыли.

Они сидели в комнате следователя, глядя друг на друга.Прошло уже достаточно много времени, чтобы они могли прийти в себя и осмыслитьслучившееся. Они молчали, словно не решаясь говорить именно в этом месте,слишком шумном и агрессивном.

Еще через час приехал Якобсон. Он все не мог понять, какимобразом Ястреб мог подменить капитана катера и так подготовиться к этому«романтическому путешествию». Менеджера разбудили ночью, и теперь он недовольноморщился, пытаясь разобраться в случившемся. Очевидно, некоторые подозрения унего все-таки появились! Он бросал подозрительные взгляды на сидевших рядомДронго и Барбару. Еще через час приехали два адвоката, представлявшие интересыОсинского в Голландии. И всех свидетелей наконец отпустили.

В отель они ехали с Якобсоном в одной машине. Дронго сиделвпереди, рядом с водителем. Теперь, когда Ястреб был убит, внешняя угрозаОсинскому, казалось, исчезла. Хотя бы на время.

– Не понимаю, – произнес Якобсон, когда машинысворачивали на мост, – не понимаю, как он мог узнать о вашем путешествии?

Дронго молчал. Барбара, взглянув на Якобсона, тоже ничего несказала. Вопрос так и остался без ответа. В отеле они разошлись по разнымномерам. Дронго так устал, что с трудом заставил себя раздеться и встать поддуш. Очевидно, он долго стоял под горячей водой, если не услышал, как в егономер постучали в первый раз. Кто-то постучал во второй раз, чуть сильнее, ион, накинув халат, вышел из ванной.

– Кто там? – спросил, по привычке осторожноподходя к двери. Оружие осталось в полиции, а нового он не попросил. Якобсонмог решить, что ему нравится оставлять пистолеты в качестве сувенирных подарковполицейским разных столиц Европы.

– Это я, – сказала Барбара, и он быстро открылдверь.

Она была тоже в халате, очевидно, после принятого душа.Женщина вошла в номер, закрыла дверь, и они шагнули друг к другу.

Она не оправдывалась, не пыталась что-то объяснить илирассказать. Она просто пришла к нему, и это было лучшим объяснением, котороеона могла произнести. Словно повторилась та первая ночь в парижском отеле«Ритц», когда их вулканическая встреча стала подлинным слиянием обоих начал.

В этот раз все было несколько иначе. Эффект узнавания ужепрошел, но радость повторения еще не была обретена. Однако убийство АльфредаШварцмана, нервные потрясения в полиции сказались на обоих и прежде всего наженщине. Она словно выплескивала из себя всю накопившуюся обиду, раздражение,боль. Эта ночь была похожа и не похожа на предыдущую. Хотя справедливости радистоит сказать, что это была уже не ночь. За окном уже было светло, когда онашагнула к нему в номер.

Он проснулся в одиннадцать часов утра. Барбара еще спала.Узкая кровать голландского отеля «Пулитцер» несколько отличалась от широкойкоролевской кровати в «Ритце» и заставляла их теснее прижиматься друг к другу.Он осторожно убрал руку, чтобы не разбудить ее, и пошел в ванную комнату.