Книга Что осталось от меня — твое - Стефани Скотт

оказывался человеком с предпринимательской жилкой, любил наведываться сюда в поисках нужных знакомств. Нынче же таким объектом стал Сато, а его только здесь и можно было отыскать.

Каитаро зашел в один из фешенебельных отелей, пересек вестибюль и поднялся в лифте на верхний этаж, где находился бар. Зал был полон гостей, но швейцар, давнишний осведомитель Накамуры, без лишних вопросов пустил его внутрь.

Отыскать Сато не составило труда. С шумной компанией своих коллег он расположился за большим столом в центре зала, откуда хорошо видел посетителей и где его самого невозможно было не заметить.

Каитаро устроился за стойкой и, подозвав официанта, попросил передать Сато, что ему звонят по телефону.

Он наблюдал, как Сато поглядывает из ярко освещенного зала в сторону бара, скрытого в полумраке. Накамура передвинулся в полосу света и, поймав взгляд Сато, кивком поприветствовал его. Затем показал на выход из зала и направился к дверям. Сато извинился перед приятелями, вылез из-за стола и последовал за Каитаро.

Тот вышел в холл. Почувствовав движение у себя за спиной, обернулся. Именно в этот миг Сато ухватил его за запястье и недовольно спросил:

— Какого черта тебе надо?

— Есть кое-какая информация для тебя.

— Не знаю, как еще тебе объяснить, Накамура. Ты уволен! Я больше не нуждаюсь в твоих услугах.

Каитаро взглянул поверх плеча Сато на переполненный ресторан.

— И все же ты приходишь, когда я зову тебя.

Холл был залит огнями, отражавшимися в высоких зеркалах. Каитаро опустил глаза на руку Сато, все еще сжимавшую его запястье.

— Пошли вниз. Не хочу, чтобы нас тут видели.

— Разве не понятно? Ты вне игры, приятель! — т-t усмехнулся Сато.

Каитаро выудил из кармана пачку сигарет и потряс ею перед носом собеседника:

— Да брось, идем, я угощаю!

И, выдернув руку из хватки Сато, он направился к лифту.

Мужчины спустились вниз, вышли из отеля и свернули за угол, в узкий проулок между двумя соседними зданиями. Сато взял сигарету из протянутой пачки и что-то невнятно пробормотал, пока Каитаро подносил ему зажженную спичку. Прикурив, он выпустил в ночное небо длинную струю дыма и, сузив глаза, уставился на Каитаро.

— Итак, ты получил бланки для развода, — начал тот, — но не заполнил их.

— Я ведь сказал, Накамура, обойдусь без твоих услуг. Она и сама ведет себя так, как мне надо.

— Тебе придется прекратить свои выходки.

— А ведь она боится меня, верно? — с самодовольной ухмылкой произнес Сато.

— У тебя ничего нет против нее.

— Это ты так думаешь.

— Я знаю, — надвигаясь на Сато, процедил Каитаро. — У тебя нет никаких доказательств.

— Как я уже сказал, ты не можешь знать наверняка! — рассмеялся Сато. — Но тебе все же удалось трахнуть ее? Ну наконец-то, поздравляю! — Все еще хихикая, он затянулся сигаретой, но выпустить дым не успел. Каитаро одним быстрым движением схватил его за горло и прижал к стене. Сато ударился затылком, выронил сигарету и, пытаясь ослабить натиск, уперся ладонями в предплечья Накамуры.

— Ну вот, в дело пошли кулаки, как я и ожидал, — просипел он. — Ты что, думаешь, у нас будут разборки, как в кино?

— Ты все уладишь, — медленно проговорил Каитаро, чуть сильнее сжимая горло противника, — во внесудебном порядке. И предоставишь ей опеку над Сумико.

Муж Рины хватал воздух короткими всхлипами, но все еще продолжал улыбаться.

— Вряд ли у нас получится. Думаю, без посредников не обойтись. — Сато вновь сделал попытку оттолкнуть Каитаро. Тот немного ослабил хватку. — Она будет сражаться со мной. И мучиться неизвестностью: какие вопросы зададут ей на суде? А ведь показания истца тщательно разбирают члены городского совета. И все эти люди станут читать о моей жене — что, как, когда, — вникать в тонкости нашего брака, всюду совать свой нос. А она не сможет ничего отрицать, верно? Она не в состоянии солгать им, и все узнают, что она за человек — шлюха! Что, скажешь, я не прав?

— Врешь, Рине ничего не угрожает. Я следил, чтобы ни у кого не было ни малейшего шанса сфотографировать нас. Нет, Сато, не ты, а я буду диктовать условия, — Каитаро вновь надвинулся на противника. Он видел неуверенность в его взгляде. Это был проблеск страха. — Ты решишь дело во внесудебном порядке. Получишь квартиру в Эбису. Ты и Ёси Сарашима подпишете дополнительное соглашение, в котором будет оговорена определенная сумма денег. Ты получишь деньги и передашь Рине опеку над Сумико.

— Да с какой стати я позволю моей дочери жить с этой женщиной? И с тобой?

— Потому что, если ты не сделаешь этого, я перешлю твоим родителям фотографии — ты в Нагое со своей любовницей. А также предам огласке все твои долги. Я лично встречусь с твоим отцом и расскажу, как ты меня нанял, чтобы собрать компромат на жену, а затем передам в суд материалы, собранные на тебя. Рина, возможно, и не намеревалась делать это, но у меня-то имеется достаточно доказательств, чтобы утопить тебя. И чтобы духу твоего не было в Токио, во всяком случае, до тех пор, пока не научишься вести себя прилично.

Сато долго молчал. Затем достал сигарету, на этот раз из своей пачки.

— Я мог бы удержать ее, — сказал он, прикурив, и швырнул спичку на асфальт. — Мы оба совершали ошибки. Если бы я отозвал документы о разводе и избавил бы нас обоих от позора, она осталась бы со мной.

— В таком случае ты не получишь ни гроша, — заметил Каитаро.

— А как же Сумико? — вдруг вспомнил Сато.

— Ты сможешь навещать ее.

— Да? И оказаться во власти Рины: мол, позволю увидеть дочь или передумаю!

— Рина честнее тебя.

— Ты сильно ошибаешься, парень, если правда так считаешь! — расхохотался Сато.

Каитаро не отрываясь смотрел на Сато, наблюдая, как человек, не вызывавший у него ничего, кроме презрения, пытается навешивать ярлыки на Рину.

— Они никогда не примут тебя! — с горячностью выпалил Сато. Однако от его былой уверенности не осталось и следа. — Мы с тобой похожи гораздо больше, чем ты думаешь. И ты не сумеешь сделать ее счастливой. — Он прислонился к стене и пыхнул сигаретой. — На самом деле ей не нужны люди. И когда она это поймет, с тобой будет покончено.

Каитаро потянул носом: исходящий от Сато запах алкоголя был намного сильнее, чем показалось вначале, и, возможно, его собеседник опьянел гораздо сильнее, чем казалось.

— Она не любит тебя по-настоящему, — тихо сказал Сато. — Когда все уляжется и жизнь войдет в привычное русло, довольно быстро выяснится, что ты не можешь наполнить