Книга Мушкетер - Валерий Большаков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Чего именно?
— Неважно, лишь бы погромче!
Александр набрал воздуху побольше и заголосил:
Виктор, прыская в кулак, высунул голову над полуразрушенной стеной и сказал:
— Ушёл!
— Ну и слава Богу, — кивнул Олег. — Пошли тогда, надо успеть добраться до наших.
Отвязав коней, они повели их в поводу к свежей гати, уложенной всего несколько часов назад. Уводила она в сторону от старой гати и вела к длинной полосе вязкого песка, перемешанного с гравием. Кони захрапели, пугаясь зыбкой дороги, и успокоились, лишь ступив на островок. Идти по нему было трудно, зато не утонешь.
— Цепляем!
Нащупав под водой верёвку, Сухов прицепил её конец к седлу и потянул вороного за повод. Конь напряг мышцы, верёвка натянулась — и гать повело в сторону. Щиты-плетёнки складывались, хлюпали, ломались… Была гать — и нету.
— Дальше, дальше! Ещё! Хватит. Притапливай, Понч.
— Да всё уже, не видно. Ни одна скотина на найдёт и не пройдёт. Угу…
— За мной.
Идти в обход болота пришлось долго, но торопиться резону не было, уж больно опасные места лежали вокруг.
Под конец «объезда» стало полегче. Как Нолан и говорил, тут начиналась древняя запруда — осевший земляной вал, поросший болотным миртом.
— Это здесь собака Баскервилей выла? — поинтересовался Пончик. — То есть завоет… лет через двести с гаком?
— По-моему, не здесь, — неуверенно ответил Акимов. — Но где-то поблизости, конечно же…
— Это элементарно, Ватсон, — хмыкнул Олег. — Под ноги смотрите!
Через пару часов, вымотанные и грязные, они выбрались к началу гати Брэннана. Им навстречу выбежал Быков, радостный и возбуждённый.
— Шеф! — громко зашептал он, переходя на русский и довольно щерясь. — Всё идёт по плану, без шума, без пыли! Лейтенант почесал так, что не всякая борзая угонится. Мы с Ноланом и задремать не успели, как явилась вся кодла, и летёха, очень гордый оказанным доверием, повёл всех вперёд, Сусанин хренов!
— Давно они прошли? — осведомился Сухов на инглише, поскольку из кустов вышел Чантри. Он вёл в поводу лейтенантского мерина, серого в яблоках.
— Можно начинать! — громко сказал Нолан.
— Да тише ты! — зашикал на него Яр.
Чантри рассмеялся.
— Не услышат!
— Вперёд! — скомандовал Олег.
Гать, после того как по ней прошагали десятки коней и людей, разошлась местами, зияла проломами и разводами в вонючей плёнке тины.
Голосов или ржания было не слыхать — пугающие вздохи и охи, хлюпы и плюхи болота заглушали остальные звуки.
— Здесь, — коротко сказал Нолан.
— Цепляем!
В этом месте гать стелилась под углом, и кони потянули за собой огромный участок, ярдов двадцать[98] склизкого, подгнившего настила, обросшего болотной растительностью.
— И тот ещё кусок, для пущей гарантии!
— Да и так нормально! Ну ладно, цепляй!
Ещё одно усилие — и второй гати тоже не стало — прореха в полсотни ярдов отделила сушу от острова Брэннана. Ни пройти ни проехать.
Выбравшись к двум дубам, Пончик оглянулся на болото и вздохнул:
— Лошадей жалко… Угу.
Олег кивнул.
— Они, конечно же, будут пытаться пройти топи, — негромко проговорил впечатлённый Акимов. — Снова и снова. Будут тонуть, будут метаться, кидаться друг на друга, сходить с ума…
— Первым убьют лейтенанта, — сказал Чантри, жмурясь на солнце. — Потом доберутся до полковника.
— Всё равно, — вздохнул Александр, — жалко коняшек…
— На войне как на войне, — мужественным голосом изрёк Ярослав.
— Всё, — окончил прения Сухов. — Чистимся, причёсываемся — и по коням! Нолан, курс к морю!
— Да, капитан! — ответил Чантри, сияя. — Слушаюсь, капитан!
— Вообще-то, корнет, — уточнил Пончик.
— Разговорчики в строю!
Весело переговариваясь, пятеро всадников потрусили к морю.
…С тех самых пор никто больше не видел отряда полковника Питта. Болота приняли обильную жертву, а местные жители ещё долго пугали детей рассказами о призрачных драгунах, являвшихся путникам, манивших тех за собою и уводивших в самую топь.
в которой Олег испытывает терпение госпожи Удачи
Заболоченная местность тянулась не слишком долго, вскоре путники заметили, что вода начала скапливаться в скромных бочажках и сливаться в речушки, проложившие себе дорогу к морю.
На ночь компания, выросшая до «великолепной пятёрки», решила остановиться в лесу, рядом с малоприметной скалой, удачно прикрывавшей их небольшой костерок. Разожгли его больше для уюта, чем для сугреву.
Дубовая листва, лежавшая вокруг под деревьями, выполняла роль сигнализации — ни зверь, ни человек не приблизятся к лагерю без громкого шороха.
Кони паслись неподалёку, на маленькой полянке. Костёр трещал потихоньку, бросая оранжевые отсветы на деревья, на круглый бок ноздреватой скалы, на задумчивые лица людей, подсевших к огоньку.
Олег не смотрел на мельтешащее пламя — действовала старая привычка. Поглядишь на огонь, а после оглянешься через плечо в ночную темень и не заметишь даже человека, обрушивающего на тебя меч.
Сухов лениво привалился к стволу, удобно выгнутому, будто спинка кресла, и смежил веки.
Благо Англия невелика, завтра утром они выедут к морю. Правда, вопрос переправы на континент остаётся открытым — их разыскивают, все порты закрыты, по берегу рыщут патрули. Уйти будет непросто.
— Нолан, — сказал он, — а у тебя тут нет знакомых моряков, рыбаков, контрабандистов?
Чантри покачал головой.
— Я покинул эти места, будучи совсем мальцом, — заговорил он, словно извиняясь. — Нет, я помню нескольких ушлых ребят, промышлявших ночным извозом. Их хорошо знал отец, а я при нём был на подхвате. Но это когда было-то… Может, они и по сей день в деле, откуда я знаю? А может, их давно вздёрнули на нок-рее. Посмотрим.
