Книга Наша Рыбка - Робин Фокс

– Как дела? Как ты себя чувствуешь? – Люда кинулась к Рыбке. – Боже, я вас так давно не видела! Я так по вам соскучилась!

Пришлось переобниматься со всеми.

– Какие у вас новости?

Я замялся, не зная, что рассказать. Ну не про операцию же. Зато Ясна нашлась и подняла вверх правую ладонь. Не ожидал от нее этого жеста – слишком он был… женский, что ли. Только в дурацких фильмах так сообщают подругам о полученном предложении. Но меня развеселило, что она сделала именно так. Было в этом что-то крутое. Я старался не вспоминать о том дне и ее отказе. Не возвращался к теме, не просил ее подумать еще раз, не спрашивал, нравится ли ей вообще кольцо. Я просто вычеркнул тот день из жизни. Очередная моя оплошность, неуместный порыв, за который потом стыдно. Ничего я нормально сделать не могу.

Но раз Ясна помнит и даже показывает кольцо друзьям, значит, еще не все потеряно.

– Мамочки, это что?! То, о чем я думаю? – Полина подскочила на стуле. – О, покажи поближе!

Мы смеялись над реакцией девушек, пока Ясна протягивала ей руку.

– Господи, и даже бриллиант. И кто же… прости за глупый вопрос, но кто из них двоих… – Полина томатно покраснела.

– Я.

– О, Игорь, я так и думала!

– Ха, Воронцов, тебя оставили за бортом?

– Они оригинально подошли к решению вопроса, – сказала Ясна и показала Вадиму левую руку со вторым кольцом.

– Чем дальше, тем хуже!

Странно, разговор проходил легко. Наверное, все и правда по нам скучали. Представляю, как тут было пресно без наших девиаций.

Воронцов клал свою руку мне на шею и вис – это была его новая привычка, своеобразный знак внимания. Шея от этого начинала болеть уже минут через пять. Я только собрался увернуться, как внезапно он притянул меня ближе и зашептал на ухо:

– Посмотри на физиономию Иры. Бедняга не выдержит потрясения. Вот облом.

Реприза, друзья мои. Обратите внимание.

Рука Иришки уверенно затащила меня в дверной проем, и мы оказались в маленькой спальне Вадима. Свет сюда падал только из окна, а потому было почти темно.

– Я хотела поговорить наедине.

– Ничего себе! Внимательно слушаю.

Я чувствовал западню, которую она тщательно подстроила.

Но весь твой план, Ириша, портит то, что в этой самой комнате я изменял тебе с Дроздовой.

– В последнее время я очень часто думаю о нас. – Она приблизилась, вторгшись в мое личное пространство. Голос Пети в голове тут же саркастично произнес: «Ой, а кто это уперся в меня сиськами?!», но я, естественно, просто промолчал и лишь немного отстранился. – Ты знаешь, я поняла, что была виновата в расставании.

– Да какая теперь разница.

– Я очень хочу извиниться. Ты… – она зачем-то положила руку мне на грудь, – ты такой молодец. И то, что ты сделал предложение своей девушке… Это благородный поступок.

Благородный? Я вспомнил, как Ясна смотрела на меня, как на дурачка. И это ее «Нет, конечно же, нет!» на вопрос, выйдет ли она за меня. В представлении Иришки, наверное, все было иначе. Наверняка там я падал на колени, предлагая руку и сердце, а коробочка с кольцом вовсе не напоминала гроб для кузнечика. Ясна рыдала от счастья, звучала торжественная музыка, и Воронцов осыпал нас лепестками красных роз. А потом мы ускакали в закат на белом пони. Да, Ириша? Думаешь, так?

– Почему ты смеешься? – удивилась Ира. – Я правда считаю, что это очень благородно. Мы же знаем, что она больна. В тебе всегда было столько жалости… Я горжусь, что ты нашел в себе силы…

– Жалости? – Я опять услышал свой голос словно со стороны. – О какой жалости ты говоришь?

– Послушай, но ведь мне ты можешь признаться, мы слишком давно знакомы, чтобы врать друг другу. Ты бы не решил жениться, если бы у нее не обнаружили рак.

Вот сука!

– Послушай, Ира, – начал я. В ту же секунду белый пони был похоронен вместе с этой отвратительной блондинкой в деревянном гробике. Странно, кулаки сжались без моего согласия. И с каким наслаждением я бы врезал ей наотмашь, если бы не слабость, одолевшая меня в самый последний момент, как во сне. Не закончив ни свою фразу, ни свой мысленный удар, я вышел из спальни, оставив ее там одну.

С разницей всего лишь в несколько дней мы оказались на другой вечеринке – на дне рождения Рыбкиной подруги Али. Аля была таким же крошечным хоббитом, как и Ясна, училась на дизайнера одежды и выглядела дико странно. На самом деле мы познакомились с ней еще несколько месяцев назад и даже сталкивались в больнице, но рассказ о ней мне так и не удалось впихнуть в предыдущие главы.

– А глаза обязательно красить? – спросил я, стараясь не дышать и не дергаться от щекотки, пока Ясна, сидя у меня на коленях, водила кистью по моим векам.

– Да, ей понравится.

– В сообщении было написано, что это праздник «в черном».

– Зная Алю, я тебе точно могу сказать: это означало готов или бдсмщиков, а не просто черную одежду. Разве я не показывала вещи, которые она шьет?

– Почему мы ни разу не устраивали бдсм-вечеринку? – тут же встрял Воронцов, разглядывая свое отражение. – Вадим в кожаных трусах и Григорий с плеткой, это же…

– Мы не хотим знать о твоих фантазиях, – перебил я.

– Предупреждаю сразу, – говорила Ясна, когда мы сворачивали на нужную улицу. Я все-таки решил ехать на тачке, чтобы не разгуливать в метро с черной обводкой вокруг глаз. – Алины друзья могут показаться вам сумасшедшими. Многих из них я ни разу не видела. Как плюс, там можно быть собой. Это никого не смутит. Как минус – на вечеринке наверняка предложат наркотики. Аля не употребляет, но это такая тусовка: тут не уследишь. Пожалуйста, я очень прошу…

– Конечно, нет, не волнуйся, – заверил я. – Тем более я за рулем.

Петя таинственно молчал.

– Петя, я вижу твою дурацкую улыбку! Но ты пообещал мне, запомни.

– Я же молчал! Я что, мысленно пообещал? Ну ладно-ладно!

В просторном подвальном помещении кирпичные стены были выкрашены в белый. Половинки окон находились под самым потолком. Это была мастерская, которую арендовали сразу несколько человек. У входа стоял потрепанный черный диван под кожу, у дальней стены выстроилась армия бутылок, фронт прикрывали тарелки с сэндвичами, в боковых нишах блестели рейлы с вешалками и кучей черного тряпья.

– О, чао рагацци, да-да, Ясна мне сказала, что с вами надо говорить по-итальянски. – Аля поцеловала и Рыбку, и нас прямо в губы. Она была приятной девочкой, нравилась мне даже несмотря на агрессивную короткую стрижку.

– Дим, я привела тебе модель. – Ясна схватила под руку какого-то дрища с глазами лани, а потом вытолкнула вперед Воронцова. – Знакомься, это Петя.

Долговязый придирчиво и томно оглядел Воронцова с головы до ног и вынес вердикт: